Дисси только мельком взглянула на подошедшего стража, продолжая заниматься привычным делом. Не бывало в их деревне ни одной свадьбы или поминальной трапезы, куда бы её ни пригласили руководить приготовлениями еды. Потому и не теряется она при виде самого большого котла, многолетний навык позволяет точно угадывать нужные пропорции, а необычайно тонкий нюх подбирать такие сочетания запахов, что любое блюдо кажется вкуснее.

– Дисси! – окликнула знахарку мешавшая что-то в соседнем котле девушка. – Посмотри, не готово?

– Иду. – Отложив в сторону нож, травница направилась к ней. – Да, пожалуй, минуты две, и достаточно. Сходи, скажи Ким, пусть выходят.

Девушка послушно кивнула изящной головкой в облаке пушистых пепельно-русых коротких волос и почти бегом умчалась в помещение для женщин.

Им и невдомек, хмыкнул Второй, что когда здесь зимой остаются лишь дежурные стражи, то для жилья используют только ту комнату, что служит сейчас мыльней. Потому что там течет вечно живой ручеек и самые толстые непромерзающие стены, позволяющие обходиться без огромных запасов дров.

Знахарка шустро выгребла из-под котла раскаленные угольки в железный совок и отнесла в другую печь. Дорезала овощи, ловко опустила в аппетитно булькающую жидкость, помешала и прикрыла крышкой. И только после этого повернулась к наблюдающему за ней стражу.

– Ты хотел рассмотреть девушку, за которой ухаживает твой сын?! – спокойно спросила Второго, чуть насмешливо глядя ему прямо в глаза.

Второй, заготовивший по пути несколько каверзных вопросов, растерялся до того, что забыл, о чем хотел спросить. Лишь на одно хватило его обычной выдержки: не осведомиться, заикаясь, откуда ей это известно. Но в его легендарном самообладании была пробита дыра размером в тарелку. Одним-единственным невинным вопросом.

– С чего ты взяла, что у меня есть сын? – понемногу восстановив свою выдержку, как смог более надменно процедил он, не замечая, что уже не стоит перед знахаркой, а оторопело сидит на скамейке.

– От детей и родителей нельзя отказываться ни за какие коврижки, – печально сообщила ему Дисси. – Это всегда плохо кончается. Откуда я это знаю, неважно, но то, что вы семья, мне было понятно сразу. Хотя и не подходите вроде по возрасту, ну так вы и не люди. Старший вам отец, тебе и Четвертому. Ну, а Сем твой сын. Скажешь, не так?

Второй только ошеломленно мотнул головой и, схватив протянутую ему кружку с ледяной водой, залпом осушил её, не замечая стянувшего горло холода. Тех вещей, которые она сейчас сказала, не знал ни один человек в этом мире. Не мог знать, потому что это была их священная тайна, разглашение которой грозило немедленным отлучением от народа и заточением в запертую пещеру. Именно поэтому к общению с аборигенами, допускались лишь были самые надёжные и стойкие воины. И за долгие столетия никто из здешних жителей не смог даже заподозрить ни одного из них в непринадлежности к своему роду. И вдруг приходит простая знахарка с мозолистыми руками и вот так запросто рассказывает ему то, о чем они даже наедине никогда не говорят вслух, когда не находятся в защищенном от людских глаз и ушей убежище!

Ответа на то, как он должен сейчас с ней поступить, не было даже в подробнейшем своде их законов. Достаточно лаконичном, но предусматривающем, тем не менее, все возможные варианты развития событий. Все, кроме того, к которому оказался причастен он. Да чего уж там он, все они. И хуже всего в этой ситуации, что у знахарки есть подруги. Которым она уже вполне могла разболтать о своих догадках. А это значило, что уничтожению подлежат все семеро женщин, если даже не оба сведенных в одну комнату обоза.

Не говоря ни слова, еще не совсем адекватно соображающий страж, пошатываясь поднялся со скамьи и двинулся на поиски Старшего. В этот момент самым важным делом ему казалась необходимость срочно доложить о неведомо откуда обрушившейся на них беде.

Дисси печально понаблюдала, как он, чуть покачиваясь, словно пьяный, идет к двери, за которой находились комнаты стражи. Затем налила в котелок бульон и, прихватив ломоть хлеба, направилась к ожидающим её девушкам.

– Что ты с ним сделала?! – Мигом слетевший со стены Четвертый, догнав её, цепко ухватил за плечо.

– Никогда не хватай так женщин! – смерив стража ледяным взглядом, змеёй прошипела Дисси, и он, смешавшись, убрал руку. – А ему я всего лишь сказала правду. Но он страшно перепугался и теперь ищет вашего отца, чтобы посоветоваться, одну меня надо убивать или со всеми вместе!

– Что-о ты ему сказала?! – Оглушенный её словами, Четвертый застыл как окаменевший.

– То же, что и тебе, – с внезапной досадой в голосе буркнула женщина и размеренно пошла дальше.

– Чего это он на тебя так набросился? – подозрительно проводив взглядом вихрем пронесшегося мимо оттаявшего стража, поинтересовалась Ким.

– Не обращай внимания, – легкомысленно отмахнулась Дисси. – Неправильно меня понял, но я ему уже все объяснила.

Ну не рассказывать же девушкам, ставшим ей за эти дни почти родными, что она пять минут назад поставила на кон не только свою, но и их жизни?!

Четвертый пришел за ней, когда осчастливленный посещением принцессы Мартин уже потихоньку хлебал бульон, сидя в постели.

– Тебя Старший зовет, – сообщил знахарке официально, стараясь не встречаться с нею взглядом.

Она беззаботно кивнула насторожившемуся телохранителю, мол, не робей, пробьемся, и спокойно вышла в коридор.

– Туда, – показал рукой в открытую дверь провожатый и пошел следом, не забыв запереть комнатку на засов.

«Уже как преступницу сзади конвоирует, неужто думает, она станет с ним драться?» – невесело усмехнулась про себя Дисси, прося богиню замолвить за неё словечко перед душами девушек, если все пойдет по самому худшему из возможных путей.

В большой комнате, похожей скорее на столовую, за дальним столом сидели Старший и Второй. Оба в масках. Дисси отважно прошла вперед и села напротив хозяев. Стоять перед мужиками, даже такими необыкновенными, как эти, она не собиралась. Ну, если только силой заставят. Четвертый запер дверь и сел неподалёку, чуть сзади неё.

– Что ты сказала этому стражу? – посверлив несколько секунд пронзительным взглядом бесстрашно разглядывающую его знахарку, сурово спросил Старший.

– А он не понял или забыл? – с печальной укоризной ответила она дерзким вопросом.

– Я хочу, чтобы ты повторила это мне. – Старший старался держать себя в руках.

– Хорошо, – кивнула она. – Я сказала ему, что он отец Сема. И твой сын. И вон тот Четвертый тоже твой сын. А так как ты должен выглядеть сейчас стариком, вы не люди.

– А кто мы?!

– Откуда мне знать? – насмешливо смотрела она прямо ему в глаза.

– Ты же всё знаешь!

– Нет. Я не всё знаю, я много видела. И умею наблюдать, сравнивать и думать. Вы не такие, как мы. И не похожи ни на один из тех народов, которые приезжают в нашу страну.