на коленях лежали две раскрытые книги: учебник Этель, что она одолжила Баркли, и «Журнал путешественника» Мёрдока.

– Где искать игловастика? – спросила Виола.

– В это время года где-нибудь в земле рядом с проточной водой. В реки они вернутся позже, когда потеплеет, – ответил Баркли, и Виола рассеянно кивнула.

Не дождавшись следующего вопроса, Баркли прошипел:

– Виола.

– Прости, прости. Я просто зачиталась. Мёрдок тут пишет о партнёрствах, тебе тоже стоит…

– Может, помолчите? – возмутилась Этель, сидящая по другую сторону от Баркли. – Мне ничего не слышно.

– Вы с Абелем вроде хотите стать стражами, – напомнил он, – так зачем вы записались к Мандипу? Он же учёный.

– Потому что это всё равно интересно! – отрезала Этель, переворачивая страницу в тетради.

Абель закатил глаза.

– Тебе всё интересно.

– Я интересный человек, – с достоинством заявила она. – У меня много интересов.

– Лично я не понимаю, зачем учёным лицензии, – сказал Абель. – Чтобы ходить в библиотеку, членство Гильдии необязательно.

– Есть тексты, которые запрещены к ознакомлению тем, у кого нет лицензии, – объяснила Виола. – Принадлежность к Гильдии имеет большое значение даже в мире не-чудологов. Поэтому Отборы такие сложные. А ученичество ещё сложнее. Лишь малый процент чудологов заслуживают лицензию.

– Как думаете, о чём могут быть запрещённые тексты? – с горящими глазами прошептала Этель. Даже Абель, до того момента думающий лишь о том, как побить Тэджа на практическом экзамене, отвлёкся от учебника и прислушался к голосу Мандипа.

– Все три моих последних ученика поступили в лучшие университеты уровня университета Аль Фарадх и Меридьенского колледжа в Галуа, – рассказывал учёный. Он сделал паузу, будто ожидал аплодисментов, но захлопала одна лишь Этель.

– Моя мама преподаёт в университете Аль Фарадх, – с гордостью сообщила Виола.

Баркли нахмурился.

– Я думал, твои родители живут в Горах.

– Они больше не вместе и, если честно, не особо ладят. Мама живёт в Пустыне. Она родом оттуда, – объяснила Виола. С мамой-преподавателем неудивительно, что она сама была отличным учителем. – Ты знаешь, Мандип правда ничего. Уверена, он станет тебе отличным мастером, если ты только…

– Даже не начинай, – буркнул он и, отвернувшись от Мандипа, вернулся к своим записям.

Следующими выступали мастера-аптекари, и их группа переместилась в «Железное дерево». В отличие от Мандипа, который просто вещал в течение часа, Флориана приготовила целый стол ингредиентов, и Баркли поневоле пришлось принять участие в лекции.

– Кто-нибудь знает, что это? – спросила Флориана, поднимая бочонок с чем-то густым и синеватым, как морское стекло. Она плюхнула немного жижи в мерный стакан. Перед каждым слушателем на столе уже стояло по такому же стакану.

Пальцы Виолы дёрнулись, и она закусила губу, подавляя порыв поднять руку. Она явно не считала себя одной из экзаменуемых, ведь у неё уже был мастер. К тому же она не любила привлекать к себе внимание.

В воцарившейся тишине Баркли едва удержался от желания коснуться жижи, уж очень любопытной она выглядела. Пусть её и произвело чудище.

Абель пожал плечами и поднёс стакан к носу.

– Не вздумай нюхать! – схватила его за руку Виола.

Но было уже поздно. В считаные секунды на его лице выступила сыпь, крупная и тёмная, как черника. Он коснулся пальцами щёк и выпалил слово, запрещённое в Занудшире.

– Ну что ж, мисс Дюмон, – вздохнула Флориана, – не желаете просветить своего друга, что он понюхал?

– Это светящийся нектар, – ответила Виола, но её слова едва не заглушил поднявшийся шёпот. Лишь в такие моменты Баркли вспоминал, что его подруга была знаменита.

– Дюмон как Леопольд Дюмон? – тихо спросил кто-то.

– Дочь Верховного чудолога…

– Ученица Сирила Харлоу?

Виола залилась краской, но продолжила, повысив голос, чтобы Флориане было слышно:

– Светящийся нектар – это мёд, добываемый жальщиками, пчелоподобными чудищами начального класса. Жальщики светятся в темноте, как и добытый ими мёд. Его используют в качестве приманки для некоторых чудищ, потому что многим из них нравится его вкус и запах. Но для людей он токсичен.

– Токсичен? – простонал Абель, расчёсывая кожу.

– Да, но не смертельно, – добавила Флориана. – Хотя всё же советую показаться врачу.

Тэдж на другом конце зала громко фыркнул.

– Полагаю, странно было ожидать от жителей лесного захолустья здравого смысла. Я даже не удивлён… слышал, у них и уличных туалетов нет.

По гостинице пронеслась волна хихиканья. Этель бросила на Тэджа гневный взгляд и увела Абеля наружу.

– Ну что ж, – покачала головой Флориана. – Надеюсь, сегодняшний день хотя бы научит вас не нюхать то, чего вы не знаете. – Ответом ей стал хохот. – А теперь, пожалуйста, наденьте перчатки, и мы с вами приготовим приманку для чудищ начального и компаньонского классов. Ловушки – полезная вещь для любого чудолога, но особенно для таких, как я, собирающих связанную с чудищами продукцию, но не всегда горящх желанием отправляться на их поиски в Лес. Уж лучше они сами придут к нам.

Флориана раздала им замоченные в воде цветы и масла и объяснила, как смешать их со светящимся нектаром. Прошла пару минут, и вдруг хозяйка гостиницы завизжала:

– Муравшипы! Свистуны! Арахади!

Все закрутили головами, позабыв о лекции. На них надвигалось целое полчище напоминающих муравьёв золотистых чудищ. Между ножками барных стульев лавировали мышеподобные чудища, знакомые Баркли по его первому посещению Леса. С потолка на нитях паутины спускались пауки, белые, как снежинки.

Многие ребята с воплями бросились в стороны, освобождая путь чудищам к их цели – смесям на основе светящегося нектара. Хозяйка гостиницы замахала на мышей метлой.

– Ты с ума сошла, приманивать в мой ресторан вредителей? – закричала она на Флориану, пока та снимала пауков со своих спутанных волос. – Ты сказала, что приготовишь пару зелий, и всё! Я на это не соглашалась! Вот главный чудолог Эрхарт узнает…

Рассыпаясь в извинениях, Флориана погнала ребят со стаканами светящегося нектара на улицу. Преследуемые целой ордой мелких чудищ, они вылили нектар в бочку, которую потом торопливо запечатали. К этому моменту три девочки успели упасть в обморок, а нескольким не повезло облиться смесями, из-за чего их кожа распухла, как у Абеля, и вдобавок ярко засветилась. Баркли и Виола все взмокли, убегая от свистунов.

Следующая лекция была у Атны, но её мало кто слушал: многие всю презентацию вытряхивали