— То есть вы хотите сказать, что это не хобби у него, аосновное дело жизни?

— Похоже на то.

— Очень интересно… И вы отказываетесь, обратитесь вмилицию?

— Категорически. Я хочу жить спокойно.

— А если он и следующее ваше изобретение захочетприсвоить?

— Ну нет, впредь я буду умнее.

«Вряд ли», — подумал Петька, но ничего не сказал.

— Я вижу, ты меня не одобряешь?

— А какое это имеет значение?

— Для меня — имеет.

— Но тогда…

— Нет, Петя, мне просто грустно, что ты… мягко говоря,не одобряешь меня, а если попросту, наверное, презираешь, но я все-таки не хочус ним воевать. У меня на это нет сил, я уже понял. Я слишком слабый человек.

— Я вовсе вас не презираю, что вы! Любой человек можетпозволить себе слабость. И вообще, это ваше дело. Но… Вы знает, у меня есть квам еще одно дело…. Совсем-совсем из другой оперы. Может, мне и не стоило былезть к вам с этим, но… я пообещал…

— Слушаю тебя, дружище!

Петька вытащил из кармана фотографию.

— Вам знакома эта женщина?

Владислав Русланович взял фотографию в руки.

— Но это же моя первая жена! — удивленновоскликнул он. — Откуда это у тебя? И почему ты спрашиваешь?

— Вы давно с ней не виделись?

— Очень давно… С тех пор как расстались, больше ни разуне виделись…

— А вы знаете… вы знаете, что у вас есть дочь?

— Дочь? — побледнел Владислав Русланович. —Дочь? Что ты такое говоришь? Какая дочь? Откуда?

Петька страшно смутился и на чем свет стоит, клял себя завмешательство в столь деликатное дело. Но взялся за гуж — не говори, что недюж.

— Петя, ты почему молчишь? Это что, розыгрыш?

— Розыгрыш? — ахнул Петька. — Да какойрозыгрыш, это чистая правда! и она похожа на вас, ваша дочь!

— Какая дочь? Где она?

— Она? Она тут! — выпалил он.

— Что это значит? Где тут?

— Вы еще не поняли? Это же Ляля!

— Ляля? — еще больше побледнел Кострючко. — Счего ты взял?

Петьке ужасно не хотелось говорить, что Даша с Кирилломвовсе не случайно оказались возле квартиры Кострючко, но отступать было некуда.

— Владислав Русланович, это вообще-то долгая история…

— Нет, уж будь так любезен поведать ее мне, иначе,прости, я не могу ничему поверить… Все это более чем странно… Ты хочешьсказать, что Ляля… дочь Наташи? И это Наташина квартира?

— Вообще-то да…

— Но разве бывают подобные совпадения? —растерялся Владислав Русланович.

— Ну, совпадения еще и почище бывают, но тут не совсемсовпадение…

— Что ты хочешь этим сказать?

— Ляля искала вас! Она совсем недавно узнала, что вы…живы. Ее мама внушила ей, что ее отец умер.

— Это на нее похоже, — произнес бледный как полотноВладислав Русланович.

— Она даже не знала, как вас зовут, совсем ничего незнала…

— И как же?

— Она обратилась к своему двоюродному брату…

— К Кириллу? Да?

— Да!

— Так, значит, Кирилл — сын Наташиной сестры?

— Да.

— А Кирилл привлек вас?

— Да.

— И что же вы сделали?

— Ну, меня сначала не было, и это Лав… это Даша всевыяснила. Она нашла ваше свидетельство о разводе… А дальше все получилось ужедействительно случайно. Даша с Кириллом и Лялькой поехали к вам домой. Лялькахотела для начала просто взглянуть на своего отца… И мы увидели, что дверь ввашу квартиру открыта. А дальше вы все знаете!

— Господи помилуй! Значит, она знает?

— Знает.

— То-то она так ухаживала за мной… И мне ее лицоказалось знакомым, я даже мучился, на кого это она похожа… Боже мой… Но я незнал! Я действительно не знал! Что же мне теперь делать?

Петька молчал. А что тут можно сказать?

Владислав Русланович вскочил и принялся ходить по комнатевзад и вперед.

— Петя, но почему же… Почему она сама мне не сказала?

— Она боялась.

— Боялась? Ну да, ну да… Она не знала, как яотреагирую… — Он схватился за голову. И вдруг растерянной улыбкой посмотрел наПетьку: — Петя, но ведь это… Это здорово!

— Конечно! — обрадовался Петька.

— Это превосходно — у меня есть дочь! Да какая!

— Отличная дочь! — кивнул он.

— Но как же быть с Симой? Надо ее как-то подготовить… Авпрочем… Эх, была не была!

Он вскочил и стремительно вышел из комнаты. Петька неудержался и выбежал за ним. Кострючко вошел на кухню.

— Сима! Ляля!

— Да, Владик? Что с тобой? Тебе опять стало хуже?

— Нет-нет, Симочка, все хорошо, все просто превосходно!Замечательно! — Он осекся, поймав недоуменный взгляд Ляли.

— Владик, что ты хотел сказать? — ласковоулыбнулась Серафима Ивановна.

— Я хотел сказать… Понимаешь, Симочка, вот эта девочка,Лялечка…

Ляля замерла.

— Она моя дочь! — выдохнул он наконец.

Ляля вспыхнула, а Серафима Ивановна вытаращила глаза.

— Что ты сказал, Владик?

— Она моя дочь, но я об этом узнал только сейчас, сиюминуту…

Серафима Ивановна посмотрела на Лялю. Та зарделась икивнула.

— Но как… Откуда ты узнал? Я ничего не понимаю…

Кострючко вдруг хлопнул Петьку по плечу и сказал:

— Вот этот юноша, Сима, взял на себя труд сказать мнеоб этом, так как Лялечка… не решалась. Лялечка, я не знал, честное слово…

И Ляля вдруг разрыдалась. Как ни странно, это разрядиложуткое напряжение, возникшее было на кухне. Серафима Ивановна принялась утешатьее, а потом Петька еще раз рассказал всю историю с самого начала.

— Владик, ты удивительно везучий человек! —сказала с улыбкой Серафима Ивановна. — Ты потерял свой прибор, но затонашел дочь… Это же так прекрасно!

И Ляля с благодарностью на нее взглянула.

Петька счел, что вполне может уйти и не присутствовать приэтой «мексиканской» сцене, как он про себя назвал встречу дочери и отца. Онвежливо распрощался и выскочил на улицу.