Потом я подумаю, кто именно провёл Варю в квартиру. И обязательно оторву этому человеку голову, но пока я наслаждаюсь.

Варя ахает, а я смеюсь. Ну, правда, такая забавная с этими её неприкрытыми реакциями на меня. Реакциями, которые она всеми силами пытается подавить.

– У кого-то самомнение, конечно…

– Только факты, ничего кроме.

– И кто комплименты твоему филею отсыпал, что ты так уверен в его непревзойдённости?

– Мне не нужны чужие комплименты, чтобы здраво оценивать самого себя.

Трусы оказываются в углу. С мягким звуком открываю дверцу душевой, в которой троим места хватит. Не знаю, зачем когда-то покупал такую громадину, не будучи любителем совместных водных процедур. Вернее, не был любителем, а с Варей захотелось попробовать.

Нащупываю кнопку на навороченной панели, жму остервенело, и вода обрушивается на меня сверху тропическим ливнем. Прохладная. А у меня, оказывается, руки дрожат, я и не заметил.

– Ты любишь холодный душ или горячий? – спрашиваю, наслаждаясь тугими ледяными струями, бьющими по коже. Отлично мозги прочищает.

– Тёплый люблю… что?

– Ничего, – выставляю температуру, делая воду максимально комфортной. – Залезай.

– Ты что? Я же в одежде!

– Плевать, у меня сушилка есть. Всё равно ты до утра никуда от меня не денешься.

Отметая в сторону протесты, тяну на себя Варю, она вскрикивает и приземляется в мои объятия. Влажная ткань трётся о мою грудь, а Варя охает и жмурится от попавшей в глаза воды. Отбрыкивается, но с каждой секундой сопротивление слабеет.

– Так будет удобнее, не находишь?

– Ты больной на всю голову, – кричит, отплёвываясь, мечет в меня яростные молнии. Толкает в грудь, но в жесте этом аккуратность. Она не хочет, чтобы я упал, но хочет, чтобы не давил своей силой. Ок, я понял.

Смеюсь, поднимая руки. Сдаюсь на её милость и просто стою, глядя на Варю сверху вниз. Голый, замученный болезнью, а ещё больше её лечением, но наконец-то готовый жить дальше.

Варя зачёсывает назад мокрые волосы. Отходит на полушаг, и вода уже не так яростно стекает по её хрупкой фигуре. Насквозь мокрое платье облепило стройную фигуру, делая её ещё соблазнительнее, желаннее, хотя, кажется, больше некуда.

– Теперь мне тоже придётся раздеться, – заявляет обречённо, но в глазах огненные вихри.

Она тоже хочет меня, что бы между нами не стояло, какие бы проблемы не тянули нас в разные стороны. Она меня хочет.

– Похоже, придётся. Плохо будет, если ты тоже заболеешь, – губы сейчас треснут от улыбки. – Ты очень красивая, когда сердишься.

Варя вздыхает и стягивает бретельку сарафана, обнажая округлое плечо. Я тут же касаюсь его пальцами, но вдруг руку одёргиваю. То, что я мокрый не значит, что чистый. Мне всё ещё нужно избавиться от мерзких запахов, и я слишком уважаю Варю для того, чтобы пачкать.

На полке слева немного косметики: мужской гель для душа, мочалка да пена для бритья. Больше ничего, потому что женщин в этой квартире не бывает. Как бы Юля ни пыталась уличить меня в изменах, я не изменял ей. До того как встретил Варю, главной моей любовницей была работа.

– Ты же понимаешь, что это всё неправильно? – шепчет моя правильная грустная девочка, а мне хочется разорвать себя на части.

Потому что больно смотреть в её глаза. В Юлькины невыносимо, на себя смотреть тошно. Но я не знаю, как мне выбраться из этого дерьма, как сделать так, чтобы никто не страдал.

– Я знаю, – закрываю глаза и втягиваю тяжёлый влажный воздух. – Давай сегодня ни о чём не думать. Просто быть. Завтра… можешь уйти. Я отпущу на рассвете, держать не стану. Но сегодня останься, мне слишком плохо без тебя.

С влажными шлепками Варя избавляется от мокрой одежды. Бросает на пол, оставляя вокруг шмоток лужу. Не знаю, в запале ли происходит или по чёткому плану, но она стоит передо мной голая и даже не стесняется этого.

– Бесстыжая, – ухмыляюсь и всовываю ей в руки бутылку с гелем. – Ты обещала…

Варя находит мочалку, взглядом спрашивает разрешения, а я молча киваю и отворачиваюсь лицом к стене. Кладу руки на плитку, наклоняю голову и жду, когда коснётся спины. И Варя не заставляет себя ждать: трёт кожу, будто боль мне хочет причинить, но с каждым движением её тело всё ближе к моему. Нас разделяет всего несколько сантиметров, и я резко оборачиваюсь и всё-таки прижимаю Варю к груди. Голую и покорную.

– Бросила меня, смелая, – шепчу ей на ухо, прикусывая мочку, а Варя дрожит в моих руках, за плечи цепляется. – Восхитительно смелая.

– Я снова тебя брошу, – обещает, всхлипывая, когда мои пальцы пробегают вниз по позвоночнику, находят ямку над ягодицами. – Наберусь сил и обязательно брошу. Слышишь?

– Утром. Пока что ты моя.

Я прекрасно понимаю, что в этой квартире Варе быть небезопасно. После угроз Юли, после её недвусмысленных намёков и тупых обещаний, Варя здесь под угрозой. И пускай я под страхом смерти запретил охране пускать в дом жену, Юля может найти другой способ причинить Варе вред. Но я покупаю эту ночь у судьбы, какую бы цену она не попросила взамен.

И дальше всё кажется лёгким и простым: наши прикосновения, общее дыхание, единение не только тел, но и чего-то внутреннего, скрытого под слоями условностей и личных запретов.

Варя – тёплая и сладкая. Отзывчивая и трепетная, идеально мне подходящая во всех местах и изгибах. Сходит с ума под моими руками, отдаёт себя сполна, ничего не просит взамен. Но я даю, потому что не могу иначе. Потому что иначе невозможно.

– Ты нужна мне, но я тебя отпущу, – говорю, в очередной раз накрывая её губы своими, слизываю дыхание и стоны. Растворяю их в себе, оставляю на память.

– Так будет правильно, – вторит, дрожа каждой клеткой, цепляясь за мои голые плечи, замирая в коконе моих рук. Смятые простыни клубятся у изножья кровати, влажные из-за нашей любви.

И ночь эта длится целую вечность, и растянуть бы её на всю жизнь, но с рассветом приходит осознание: если я удержу Варю, если сломаю волю и заставлю быть рядом, для неё это может закончиться трагично.

Она уезжает, закутанная в мой пиджак, потому что утро прохладное. Я слежу за ней в окно, прислонившись лбом к стеклу, а она только раз оборачивается перед тем, как сесть в машину, которая увезёт её от меня прочь.

Она смотрит на меня огромными глазами и будь я проклят, если в них не дрожат невыплаканные слёзы.

Ты нужна мне, Варя, я так остро нуждаюсь в тебе. Но я знаю, что без меня тебе будет лучше. Это моя война – теперь я понимаю это очень остро. И я выиграю её ради нас двоих и ради будущего. Выиграю, слышишь?

Остаток отпуска я провожу в компании Марьяны, которая примчалась ко мне через всю область, пожертвовав длинными выходными. И это лучшее моё решение за последнее время. Мы находим милого риелтора с большим опытом и бульдожьей хваткой. Его зовут Николай, у него самые синие в мире глаза и взгляд хитрого ребёнка. Он деловито обходит квартиру, постоянно делая пометки в планшете. Простукивает стены, лезет под ванную, тестирует сантехнику, ищет выемки и пустоты в полу и проверяет вентиляцию. Такой деловой, будто для любимой бабушки квартиру покупает.