Алла Мухина по мобильному набрала кому-то в одно касание.

– Я подъехала, как дела?

Она включила громкую связь.

– Сотрудник из экономического отдела проверку закончил, – прошелестел в телефон чей-то осторожный голос. – Как прикрытие все сошло гладко. Но у них есть нарушение в расходовании бензина – он говорит.

– Меня не бензин интересует, а расписание.

– Расписание без изменений. Он должен выйти на работу по графику в эти выходные. В воскресенье. Он работает с четырех утра – первый рейс отправляется, как раз его.

– Но сейчас его в автопарке нет?

– Нет. И не было все дни отпуска.

– Я думала, может, он за зарплатой или…

– У них на карточку заработок перечисляется. В автопарке он не появлялся. Но в расписании нет изменений.

– Ладно, пусть коллега из экономического закругляется и уходит оттуда, – сказала Мухина. – Не привлекайте больше внимание сотрудников парка к расписанию. И о нем никаких расспросов. Просто надо убедиться, что он вышел на работу.

– Не ударился в бега?

Катя напрягла слух.

О чем они говорят?

О ком?

– Дома его тоже нет, – сообщила Мухина в телефон, – если не сбежал, вернется из отпуска прямо в автопарк, к своей смене – так, что ли? Надо убедиться. Ждите, наблюдайте.

Катя ждала, что Мухина пояснит. Но та убрала мобильный и погрузилась в мрачные раздумья.

Водитель развернулся, и они поехали по федеральной трассе быстро и уже через четверть часа въезжали в город.

Центральная площадь, торговый центр с кинотеатром, кампус, где устроилась Катя, похожие на парковые аллеи улицы, фонари, фонари.

В отделе полиции светились все окна.

Мухина прошла прямо в свой кабинет, Катя прошмыгнула за ней.

– Что это было? – спросила она. – То, куда мы ездили?

– Местный автопарк, – ответила Мухина.

– Это я поняла, но…

– Сколько, по-вашему, может быть случайных совпадений по делу о серийных убийствах?

– В процентах?

– Ага. – Мухина с мрачным лицом раскрыла свой ноутбук, нашла какой-то файл.

– Не знаю. Не думаю, что большая вероятность.

– Если допустить, что связи Анны Ласкиной со всеми четырьмя жертвами убийств – совпадение и случайность. Если такое допустить, то сколько еще может выпасть других совпадений, как игральных костей из чашки?

– Одного вполне достаточно, если рассматривать этот факт как совпадение.

– Вот и я так считаю. Но что мы тут полагаем и высчитываем – это наше субъективное. А реальность в том, что…

– Что не так с первой жертвой Саломеей Шульц? – повторила Катя свой прежний вопрос. – При чем здесь автопарк? И кто… он, след которого вы, кажется, потеряли?

– Некто Андрей Ржевский. – Алла Мухина повернула свой ноутбук к Кате.

На экране – серия фотографий.

Первое – фото из паспорта. Темноволосый мужчина, молодой, не старше тридцати пяти лет. Остальные три снимка – групповые. Этот же мужчина в окружении сотрудников полиции. Все в зимней одежде. Вокруг сугробы. Съемка явно негласная, для оперативно-разыскного дела.

– Он водитель автобуса – тот самый, который обнаружил труп Саломеи Шульц на остановке самым первым и позвонил в полицию. Когда мы еще не знали, с чем столкнулись. Когда думали, что это просто чья-то пьяная дикость.

– Это снимки двухлетней давности? Январские? – спросила Катя.

Что-то ее в этих фотографиях насторожило.

– Нет, – ответила Мухина, – это не январские фото. Тогда мы еще не… Вроде как не было необходимости фотографировать Ржевского для ОРД.

Катя внимательно разглядывала фото. У шофера рейсового автобуса ЭРЕБа вид был интеллигентный, фигура спортивная, одежда простая, недорогая, но аккуратная. Взгляд…

Катя смотрела в глаза мужчины на снимке.

Что не так?

Что Мухина имеет в виду?

– Труп Саломеи Шульц в том виде, в каком были обнаружены и все последующие жертвы, был выставлен на всеобщее обозрение на остановке возле пристани. Это следующая остановка за новым городским супермаркетом. Довольно оживленная дорога. Камер там нет. Как, впрочем, и во всех остальных случаях – никогда никаких камер наблюдения поблизости. Убийца за этим хорошо следит и камер избегает. Как мы тогда установили, труп Саломеи Шульц оказался на остановке ночью. Это был послепраздничный день, здесь затишье. Временной промежуток – между двумя часами ночи и пятью утра.

– Три часа тело лежало на остановке и его никто не видел?

– Праздники, новогодние праздники, – ответила Мухина. – Пятое число. Сами понимаете, как и что. Все спят допоздна, многие с бодуна. Городской транспорт начинает ходить с половины пятого, некоторые маршруты даже позже. Тело Саломеи Шульц обнаружил водитель автобуса Ржевский. Я с ним тогда сама лично беседовала. Казалось мне – обычный свидетель.

– А он необычный свидетель?

– Это мартовские снимки, – ответила Мухина на вопрос Кати.

– Что?

– Мартовские снимки этого года.

– Но он здесь с полицейскими…

– Труп Марии Гальпериной был обнаружен в этом марте на автобусной остановке в четыре часа утра. Догадайтесь, кто его нашел и кто позвонил в полицию?

Катя глянула в мрачное лицо Мухиной.

– Он?! Водитель? Он опять?!

– Ржевский Андрей.

– Он нашел и третью жертву тоже?!

Катя не верила.

– Он нашел ее и позвонил нам.

Катя ощутила, как по ее спине струится холод.

Лицо водителя автобуса на снимке из паспорта было таким обычным и таким… приятным. Сильно взволнованным на других фотографиях, однако…

Что таилось на дне этих темных глаз?

– Две жертвы серийного убийцы. И обеих с интервалом в год находит один и тот же человек, – сказала Мухина. – Вы верите в подобное совпадение?

Катя не верила ни своим глазам, ни…

– Там было и еще кое-что. В марте, – Мухина смотрела на фото водителя.

– Что?

– Музыка.

– Музыка?

– В его плеере, – голос Мухиной оставался тихим. – Он и не отрицал, что эта та самая музыка. Та самая музыкальная пьеса. Клавесин. Рамо.

Катя ничего не понимала. Но Мухина не желала пока ничего объяснять.

– Когда пропала Наталья Демьянова, мы сразу же проверили автопарк, его, Ржевского. Он уже две недели как находится в своем отпуске – по графику. Должен выйти на работу в воскресенье. Если, конечно, выйдет.