Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Когда они возвращаются в номер, Лиам уже немного навеселе, хотя больше от солнца, чем от алкоголя. Он оживленно рассказывает об игре, как будто Майк не смотрел ее вместе с ним, костяшками пальцев подталкивает Майка каждые несколько шагов, прикидываясь простачком, которым, как Майк уже знает, никогда не был.
До завтрашнего полудня ни у одного из них нет дел, так что Майк не торопится в постели, расслабляет их до и после, медленно трахая Лиама, неторопливо вбиваясь в податливое тело. Кожа к коже, каждый вдох на двоих, жар тел друг для друга. Запястья Лиама — свернутый провод под руками Майка, и каждый раз, когда Майк толкается глубже, Лиам изгибается.
— Это было крутое свидание, — восхищенно произносит Лиам, глядя в потолок.
Майк подавляет желание застонать.
— Это не было свидание, — возражает он.
— Бейсбол, — перечисляет Лиам, начиная загибать пальцы. — Выпивка. Ужин. Эпический секс. Похоже на свидание.
— Похоже, мы так проводим большую часть времени, просто добавили бейсбол.
Лиам бросает на него торжествующий взгляд, и Майк понимает — слишком поздно, его разыграли.
— Иди на хрен, — бормочет Майк.
— У тебя было классное свидание, Майкл? — спрашивает Лиам, перевернувшись и уперевшись острым подбородком в грудь Майка.
— У меня был прекрасный день, — отвечает Майк.
Лиам сильнее нажимает подбородком и получает щелчок по виску, затем он немного отстраняется, устраивается поудобнее, прижимаясь щекой к широкой груди. Потом замолкает, и Майк вознаграждает его, проводя пальцами по волосам, наблюдая, как тот расслабляется и засыпает.
— У меня было крутое свидание, — бормочет Лиам, когда Майк, наконец, начинает расслабляться. Майк тут же спихивает его с груди. Единственное, что спасает Лиама от падения на пол — он хватается за Майка, как за якорь, яростно впиваясь пальцами в его кожу.
— Ты не можешь заставить меня перестать быть твоим бойфрендом! — восклицает Лиам, когда Майк отрывает пальцы один за другим, но Лиам выглядит слишком самодовольным, в конце концов, для того, кто только что приземлился задницей на пол.
***
Майк не жалеет о поездке в Торонто. Нет… дело не в Лиаме, хотя объективно… так оно и есть. Обучение было важным. Обучение было полезным. Лиам тоже кое-что получил от своих тренировок, так что никто не терял времени даром.
Он не жалеет, но трудно не думать о том, что они вот-вот снова расстанутся. Лиам, конечно, хочет превратить это в какое-то безумно долгое прощание, как будто они снимаются в слезливой мелодраме. Пацан так и не понял, что иногда легче резко сорвать пластырь.
Но, с другой стороны, Лиам любит боль, и как бы ни настаивал, что это только в контексте секса, Майку на самом деле не верится. Все, что связано с Лиамом отдает драматизмом, и Майку кажется, что пацан любит боль почти так же сильно, как и все остальное, и в своей голове превратил их — себя и Майка — в судьбоносную любовную чушь, что-то большее, чем есть на самом деле.
— Я мог бы приехать в Дулут или… — начинает Лиам.
— Лиам, — останавливает Майк, прежде чем пацан начнет прокручивать сценарии, которые, как они оба знают, не произойдут.
— Тогда я вернусь в Эдмонтон пораньше, — капитулирует Лиам. — Я тебя ни о чем не прошу, пока ты не начинаешь важничать…
Майк не важничает.
— Просто, знаешь, — продолжает Лиам, — я дам тебе знать. Если ты приедешь пораньше, я буду там.
— Я подумаю, — говорит Майк.
— Всякий раз, когда ты говоришь так, это означает «нет», — хмурится Лиам.
— Нет, — не соглашается Майк. — Это значит, что я подумаю. И иногда после того, как я все обдумаю, ответ — нет.
— На этот раз не говори «нет», — просит Лиам.
— Я подумаю, — повторяет Майк.
А когда Лиам пишет, что едет в Эдмонтон на три недели раньше, Майк пакует вещи и следует к нему.
Глава 15
Последняя драка в карьере Майка, и он побеждает. Решительно. Это не боксерский поединок — в хоккейных боях не бывает отсчета времени или нокаута, если только кто-то не ударится головой о лед, но, без сомнений, Майку до конца удается выбить дерьмо из маленького выскочки из Миннесоты.
Майк не знает, что это его последний бой: ни когда на скамейке штрафников не торопясь проверяет свой рот на наличие крови, ни когда возвращается на скамейку запасных. Ритм его сердца медленно возвращается к обычному — он слишком стар для такой херни. В какой-то момент он отключается от происходящего, и не понимает этого, пока не получает легкий толчок от кого-то из игроков, направляющихся в сторону раздевалки, затем более сильный, когда не сразу поднялся — обычный симптом сотрясения мозга и обычное состояние как последствие.
Самое ужасное во всем — это несерьезное сотрясение. Его не нокаутировали, не сбили с ног, а просто он получил небольшой удар. Даже доктора не выглядят обеспокоенными. Они видели такое и раньше и с ним, и с другими. Это даже не первое сотрясение мозга Майка в нынешнем сезоне.
Майк постепенно разбирается с симптомами: головные боли, тошнота, неспособность сосредоточиться. Все это в той или иной степени ему уже давно знакомо. Нужно просто переждать. Ему удается сбежать от журналистов и добраться домой. Там он позволяет Лиаму взбить подушки и то, что тому, черт возьми, нужно делать, играя роль няньки, и ждет, когда эта херь пройдет.
Только она не проходит, не проходит, не проходит.
И кажется, она никогда, блядь, не кончится.
В течение первых двух недель врачи советуют лишь терпеть, говорят, что процесс регенерации в этот раз занимает больше времени — ведь он уже не так молод. Ему практически сообщают прямым текстом: «Брауэр, ты становишься слишком старым для игры». Проходит месяц, ничего не меняется, только речи докторов о возрасте и регенерации сходят на нет. Майк все еще горбится над унитазом, когда пытается подняться с кровати. Этот месяц он больше проводит во сне, чем наяву, просто стараясь не вставать с постели, изматывая себя каждый раз, когда приходит Лиам. «Ойлерз» отправляются на очередную гостевую игру, а Майк — к неврологу, затем к другому и так по кругу: МРТ и КТ-сканирование, и оценивающие взгляды.
В конце концов, ему велят переждать, хотя то же самое говорили с самого начала. Может, это последствия сотрясения мозга,
