Долли Брук вытаращилась на Вулфа:

— Вы что, спятили?!

— Отнюдь. Так да или нет? Это вы убили ее?

— Нет!

— Надеюсь, что так. В противном случае, поскольку я придержал ваше заявление, получится, что я скрываю решающую улику. А я пока предпочитаю его придержать. До поры до времени. Вы говорите, полиция ничего не должна знать. Напротив, они должны все узнать, рано или поздно. Однако я постараюсь это отложить до тех пор, пока не найду убийцу. И тогда, возможно, ваши действия в тот вечер останутся без последствий. Я должен…

— Так вы им не сообщите?

— По крайней мере, не сейчас. У меня к вам вопрос, ответ на который однозначно не останется без последствий. Я хочу, чтобы вы максимально сосредоточились и напрягли память. Если вы действительно не убивали вашу золовку, человек, который ее убил, покинул квартиру и вышел из дома за несколько минут, а быть может, секунд до вашего появления. Не исключено, что прямо в момент вашего появления. Он мог находиться на площадке третьего этажа, когда вы поднимались по лестнице, а затем притаиться этажом выше, оставаясь там до вашего ухода, чтобы покинуть здание сразу после вас. А если ему хватило смелости или глупости, он мог пройти мимо вас по лестнице, когда вы поднимались. Поройтесь в памяти. Кого вы видели, пока находились в здании, и не выходил ли кто-нибудь оттуда, когда вы наблюдали за входом в дом?

— Я никого не видела.

— Вообще никого?

— Да. Ни внутри, ни снаружи.

Вулф повернулся ко мне:

— Арчи, что скажешь?

— Возможно. Учитывая, что она не входила в квартиру, а стояла на площадке, то на все про все ушло двадцать минут. Дело было между половиной девятого и девятью вечера. В это время люди или отдыхают дома, или сидят в кино, или еще где-нибудь. Вполне возможно.

— Пф! — Вулф в очередной раз посмотрел на часы. Без двух минут четыре. Он отодвинул кресло, встал и сердито посмотрел на миссис Бук. — Мэм, вы в весьма затруднительном положении. Если это вы убили ее, вы обречены. А если вы невиновны, ваш шанс избежать неприятного и опасного испытания целиком и полностью зависит от моей компетентности, ума и удачи. — Вулф направился к двери, но на пороге резко остановился и развернулся, чтобы сказать: — И от компетентности мистера Гудвина, естественно. — С этими словами он удалился, и вскоре мы услышали дребезжание лифта.

Долли Брук смотрела на меня, и по ее глазам я понял, что она снова собирается пустить вход свои женские штучки. Она открыла и закрыла рот. И наконец сказала:

— Вы мистер Гудман[4].

— Вы что, спятили? — спросил я и, поймав ее удивленный взгляд, продолжил: — Послушайте, если самое большее, на что вы способны, — переврать мою фамилию, то вы, возможно, и не спятили, хотя явно переутомились. Единственное, что вы можете сейчас сделать, — это уйти и держаться от нас подальше. Поскольку я вас сюда привез, то, по идее, должен и отвезти домой. Впрочем, я жду посетителя. Я провожу вас до такси.

Я двинулся к двери, Долли Брук, встав с кресла, поплелась следом. Когда я проходил мимо Сола, он мне подмигнул. Есть у него такая дурная привычка.

Глава 11

Как и любой другой человек, включая вас, я нередко делаю поспешные выводы. Все, что мне было известно об Уильяме Магнусе, я узнал от Рэй Каллман: он учился на юридическом факультете Нью-Йоркского университета и организовал там встречу для Сьюзан Брук с целью продвижения идеи гражданских прав, а также ознакомления с деятельностью КЗГП. Поэтому я уже более или менее представлял себе этого парня: серьезный, честный и, конечно, твердый; возможно, недокормленный, но с огнем свободы в глазах; одет или в свитер и мятые штаны, или, если он понимает важность презентабельного внешнего вида, в почти чистую белую рубашку с серым галстуком и темно-серый костюм, слегка поношенный, хотя и без единого пятнышка. Здесь следует заметить, что я лучше умру, чем надену белую рубашку, разве что если этого потребует вечерний дресс-код.

Поэтому когда незадолго до пяти вчера в дверь позвонили и я увидел на крыльце импозантного хавбека в двухсотдолларовом пальто из верблюжьей шерсти, то решил, что это явно не Магнус. И оказался не прав. Я пошел открывать дверь. Его рукопожатие оказалось крепким и дружелюбным, но не жестким, а голос — густым и дружелюбным, но не нахальным. Когда я обернулся, повесив его пальто, то увидел сшитую на заказ рубашку в сине-желтую клетку, выглядывающую из-под коричневого твидового пиджака, застегнутого на две пуговицы. Оказавшись в кабинете, посетитель по-хозяйски плюхнулся в красное кожаное кресло. Что несколько усложняло дело, поскольку мой стол находился в двенадцати футах от него. Пришлось сесть за письменный стол Вулфа.

— Похоже, вы сели не на свое место? — ухмыльнулся Магнус.

— Мое место всегда там, где я нахожусь, — ухмыльнулся я в ответ.

— Кто это сказал? — нахмурился он.

— Я.

— Нет, я серьезно. Вы это где-то вычитали.

— Ничего подобного. Вы сделали скользящий бросок, и я случайно поймал мяч.

— Ну ладно, вы на базе. Могу я попытаться пометить вас своей перчаткой?

— Я могу переместиться на следующую базу. А теперь попробую сделать бросок. Скажите, Сьюзан Брук звонила вам в понедельник, второго марта, в семнадцать пятнадцать?

Он откинулся на спинку кресла, положив ногу на ногу. Темно-коричневые носки в светлую полоску обошлись ему или его старику не меньше четырех баксов.

— Проблема в том, что, когда мне задают вопросы, меня так и подмывает дать хитроумные ответы. Это, должно быть, нервное. Если что, вы меня останавливайте. Тот коп, который допрашивал меня первым, и адвокат — как бишь его — ага, Остер, и помощник окружного прокурора — они все задавали вопросы, но, боюсь, были сбиты с толку. Не хотелось бы и вас тоже сбивать с толку. Может, все-таки признаетесь, кто сказал, что место человека там, где он находится?

— Я сказал, черт бы вас побрал! Если кто-то сказал это до меня, лично я без понятия, кто, где, когда. Расскажите о Сьюзан Брук и телефонном звонке.

— Не вопрос. А мне здесь нравится. Кабинет Ниро Вулфа и вообще… — Он огляделся по сторонам, вернув ноги в нормальное положение. — Никогда не видел такого большого глобуса. Красивый ковер. Книги, книги, книги… Я с удовольствием порылся бы с недельку во всех этих досье. Это, пожалуй, даст мне гораздо больше, чем год обучения на