— Спасибо, Миша… Ну, дальше я расскажу. — Зайцев, который все это время слушал стоя, вновь уселся в кресло. — Когда мне все это Миша выложил, я, конечно, не поверил. Тогда он дал послушать записи переговоров. У меня просто в глазах потемнело, земля, ребята, из-под ног ушла. Много видел в жизни подлости, но так, чтоб — от друга! Ну, что делать… Покумекали, и Миша предложил идти на опережение, спровоцировать Лупандера. И, значит, по нашему плану я объявил всем, что 18 июня поеду на неделю отдохнуть в пансионат. Я проводил дочку в школу, пообедал с женой, попрощался и уехал. После чего отключил телефон и только смотрел, кто мне звонил.

— А я буквально круглосуточно прослушивал телефонные переговоры Лупандера, — продолжил Михаил. — Как только Борис уехал, Лупандер сообщил Барбосу, что «объект» покатил на озеро, подтвердил номер твоей машины и свои обязательства по выплате второй части гонорара…

— Ну а я прямиком поехал сюда, на квартиру Михаила. — Отсюда мы и наблюдали развитие событий.

— Как только Борис оказался вне опасности, я позвонил Барбосу, вызвал его на стрелку, — продолжил рассказ Васильев. — Дал послушать запись его разговоров с Лупандером и предложил, чтобы надолго не подсесть в тюрьму, работать уже по моему плану. В лесном массиве мы сделали несколько фотографий «убиенного» Бориса, вымазав ему голову кетчупом. За эти фотки 20-го числа Барбос получил от Лупандера вторую часть гонорара. После чего растворился на просторах России.

— Лупандер встречался с ним в обеденное время? — поинтересовался Баздырев.

— Да. Где-то в полтретьего, — кивнул Васильев.

— Это была та самая встреча, о которой Лупандер так не хотел вспоминать, — заметил Баздырев.

— Да, помню, «коммерческая тайна», — усмехнулся Куроедов.

Зайцев почесал затылок, крякнул.

— Ну, чего, ребята, давайте, что ли, повторим? А то сидим, как нелюди.

Михаил кивнул, разлил водку по рюмкам.

— За настоящих друзей! — предложил Зайцев.

— Правильно! — поддержал Баздырев.

— И знаете, ребята, что меня потрясло? — спросил Зайцев и после паузы ответил: — С какой изощренностью Лупандер хотел растоптать меня, унизить даже после смерти. Вот смотрите, люди, успешный предприниматель, кандидат в городскую Думу, примерный семьянин, пережрав виагры, сдох на гостиничной проститутке! Это был такой подлейший ход, который и кошмарном сне не привиделся бы. Если б только Аленка узнала про мертвого папу в гостинице, страшно представить! Ее детская психика не выдержала бы. Поэтому в тот день мы сразу поехали к школе, дождались первой же перемены. Михаил позвал Аленку, мы сели в машину. И мне пришлось очень долго объяснять, за что плохие дяди хотят убить папу, а вместо него, понарошку, будут хоронить другого дядю. Умная девочка, она постаралась понять. Все остальное для меня уже не существовало. Потом я хотел позвонить жене…

— Хотел… — перебил Михаил. — Но я еле убедил тебя, чтобы ты пока воздержался, Алла могла повести себя неадекватно ситуации, случайно раскрыть тебя.

— Да, конечно, это было жестоко по отношению к жене… Но на кладбище я все же решил прийти. Согласитесь, нет большего удовольствия, как побывать на своих похоронах. Мне хотелось увидеть, как обгадился бы от страха Лупандер. Но я пообещал Мише, что понаблюдаю со стороны. Потом, чтобы избежать преждевременного знакомства с вами, пришлось уйти в самый интересный момент.

— Самый интересный момент будет, когда Борис Петрович зайдет в камеру к Лупандеру и попросит, скажем, дать прикурить сигарету, — усмехнулся Баздырев. — Или с кроссвордом в руке, типа помоги отгадать слово.

— Клоунады не будет, — резко отреагировал Зайцев.

— Дело не в клоунаде. Третье пришествие убиенного Зайцева, поверь мне, превратит его в мокрую тряпку, — спокойно пояснил Баздырев. — И я буду не я, если тут же не выжму из него все показания до последней капли. Он будет мой. Ты только молчи — ладно?

— Ладно. Давай, что ли, по третьей, — проворчал Зайцев. — Задолбали вы меня, психоаналитики…

Мертвые возвращаются к неудовольствию живых.

Без авторства

Утром у Баздырева собрались, как и договорились накануне, Зайцев, его друг Миша Васильев, последним пришел Куроедов. Почтенные мужи заспорили, как обставить явление воскресшего Зайцева Лупандеру, в каком варианте психологический эффект будет сильнее: если Борис войдет в камеру к Лупандеру, или же наоборот, если того завести в кабинет Баздырева.

Максимыч подумал и сказал:

— Если он обделается в камере, то убирать им. Если у нас — то убирать нам.

— Есть третий вариант: посадить его на унитаз, — устало произнес Зайцев. — И тут прихожу я… Ребята, соображайте быстрее, я по вашей воле до сих пор не могу открыться Алле. И не знаю, как поступить, чтобы она разрыв сердца не получила…

— Борис, я обещаю аккуратно подготовить ее к этой замечательной новости, — Михаил положил руку на сердце. — Я знаю, как это сделать.

— Ладно, ребята, тащите его сюда без выкрутасов и… памперсов, — махнул рукой Зайцев. — Обещаю первые пять минут держаться.

— У нас на сегодня приглашен еще один субъект, — вдруг сообщил Баздырев. — И для него я приготовил сюрприз.

* * *

Прошедшую ночь Лупандер провел в тревожном ожидании утра. Он вспоминал свою жизнь, главные и незначительные эпизоды, причем всего второстепенного, мелочного, наносного было гораздо больше. И Леонид пришел к печальному выводу, что прожитая жизнь у него — пустяшная, неправильная, ненастоящая. Он до утра ворочался на шконке, пытаясь уснуть, понимая, что должен накопить силы для решающего сражения. Он наймет дорогих адвокатов, и они в пух и прах разобьют нелепые, фантастические обвинения ментов и прокурорцев. А имитация покушения на самого себя — это способ самозащиты от беспредельного правосудия. Каждый человек волен наносить себе какие угодно увечья.

Успокоив себя таким образом, Лупандер начал думать о том, как ему подставить свою бывшую одноклассницу Алку. Явление «призрака» в больнице — явно ее происки… Денег у бабы не меряно, может кого угодно нанять хоть статиста, хоть артиста…

Утром Лупандер с отвращением съел ИВС-кашу, попросил бумагу, ручку и принялся строчить жалобу прокурору города Москвы. Но дописать не успел: пришел контролер, уже знакомый ему сержант Загудной, сказал, вызывают на допрос.

Заученно приняв у стены позу «раскоряка», Лупандер терпеливо вынес процедуру обыска, затем с руками в положении «за спиной» в сопровождении Загудного поплелся по коридору.

В кабинете его встретили улыбками, будто хотели с чем-то поздравить. Даже угрюмый Баздырев радушно просиял.

— У нас хорошая новость для вас, Леонид Яковлевич, — теплым голосом произнес Куроедов. — Ваш друг и компаньон оказывается жив.