Повезло: дом Тайнуса нашелся быстро. В противном случае можно было бы долго блуждать по городу, который, несмотря на скромную численность, занимал приличную площадь. Домишки жителей в большинстве своем были небольшими одноэтажными деревянными. Зато вокруг каждого теснились хозяйственные сооружения и даже были разбиты грядки, огороженные высокой изгородью.

Двор чародея, напротив, был небольшой, начисто лишенный дополнительных построек: ни сараев, ни конюшни. Зато сам дом на общем фоне производил впечатление монументальности. Сложен он был из серых прямоугольных каменных блоков, в ширину превосходил соседские избушки раза в два, а ввысь уходил аж на три этажа, причем его венчала высокая остроконечная крыша, отчего постройка казалась еще больше.

Лишь только Толлеус поднялся на крыльцо, двустворчатую дверь сейчас же распахнул привратник и, растягивая слова, глубокомысленно изрек:

– Оракул уже ждет вас!

– Ллэр Тайнус не знает меня, ты перепутал! – возразил искусник. Привратник на мгновение недовольно дернул щекой, но тут же вернул себе напыщенно-задумчивый вид:

– Оракул знает все и всегда ждет своих посетителей!

– Тогда веди! – Ни к чему заставлять его ждать! – взмахнул рукой старик, пресекая на корню дальнейшие пререкания. Слуга снова дернул щекой, но послушно развернулся и повел гостей внутрь. Идти далеко не пришлось: буквально сразу же они вошли в просторный зал, обильно украшенный гобеленами, декоративными колоннами вдоль стен и бронзовыми статуэтками змей и птиц, сжимающих в когтях и пастях светящиеся зеленым шары. Последние заинтересовали искусника, но их изучение истинным зрением вызвало лишь кривую усмешку на его губах: обыкновенное зеленое стекло, а внутри копошатся какие-то насекомые, излучающие свет.

В резном кресле с высокой спинкой в противоположном конце зала сидел человек – ну точь-в-точь император на троне. Освещения было мало – зеленые шары были тусклые, так что разглядеть его не удавалось. Толлеус уверенно пошел вперед, сзади семенил Оболиус. Перед самым троном стояла низенькая скамеечка – единственная вещь в зале, которой мог бы воспользоваться посетитель. Старик, охнув, плюхнулся на нее. Сидеть было неудобно – слишком низко. Кордосец решил-было сотворить себе искусное сидение, но передумал и мысленно махнул рукой. Искусника никто не остановил. Очевидно, он сделал все правильно.

Устроившись поудобнее, големщик с интересом уставился на чародея в кресле. Дорогие украшения, цветастый наряд, обильный макияж, замысловатая прическа – было совершенно непонятно, кто же это – мужчина или женщина, а точнее, мальчик или девочка. Действительно, Тайнус, если это был он, оказался совсем юный – даже младше Оболиуса. Лишь по особенностям ауры искусник догадался, что чародей мужского полу, хотя, если судить только по внешнему виду, старик сказал бы наоборот. Тонкие руки, бледная кожа, мягкие черты лица вкупе с украшениями больше подошли бы девушке, даже несмотря на отсутствие груди.

– Вижу тебя насквозь! – пригрозил мальчик удивительно мелодичным голосом.

– Я тоже, – буркнул в ответ старик. Сидеть ему было крайне неудобно, что совсем не способствовало хорошему настроению. Вдобавок все происходящее слишком напоминало балаган бродячих артистов, нежели серьезное чародейское заведение.

– Я – Тайнус, Ведающий Истину! – с пафосом произнес ребенок и воздел руку вверх, как жрец перед паствой. – Что привело тебя в мой дом, путник? – Мальчишка старался выглядеть величественно и надменно, озвучивая заранее заготовленные фразы. Но при этом он постоянно косился на овальную голову Оболиуса, что портило весь эффект от его слов.

– Ты же все знаешь, вот и скажи, как меня зовут и что мне надо! – Толлеус не выбирал выражения, потому что рассердился не на шутку: он приехал сюда в надежде на помощь, а попал на какое-то дешевое представление к расфуфыренному молокососу. Безумно жаль потраченного времени.

Тайнус изменился в лице и сразу стал похож на обычного ребенка – на обиженного ребенка. Из-за кресла выступил затаившийся там пузатый человек с широкой плешью и седыми висками и зашипел на старика:

– Как смеешь ты!..

– Я, правда, Ведающий! – плаксиво встрял в разговор Оракул. Он тут же соскочил со своего насеста и в три шага оказался перед Толлеусом. Будь у того посох, возможно, он рефлекторно применил бы какое-нибудь плетение для защиты от нападения. Но сейчас у него был лишь амулет, так что старик успел хорошенько все взвесить, прежде чем активировать уже сформированную заготовку. Перед ним обычный ребенок, опасности нет.

– Осторожно! – запоздало воскликнул толстяк, предостерегающе вытянув руку, – это искусник!

Толлеус на всякий случай приготовился к атаке с двух сторон, но Тайнус разрядил ситуацию.

– Правда? – совершенно по-детски изумился он, и глаза его удивленно раскрылись. – А где же тогда его искусный жезл? По-моему, в руках у него простая палка!

Мужчина у кресла сообразил, что старик и в самом деле не «вооружен», а значит, не опасен. Амулет в жилете, спрятанном под одеждой, он не заметил, поэтому, тряхнув седой головой, отчего заколыхался двойной подбородок, толстяк сложил руки на груди и замер, успокаиваясь.

– Никогда раньше не видел искусников! – повернулся Оракул к старику. – Очень интересно. Дай руку, и я отвечу на твои вопросы! – попросил Тайнус и сейчас же с силой вцепился в ладонь големщика, лишь только тот удовлетворил его просьбу.

– Расслабься, отринь все земное… – забормотал малолетний чародей стандартные фразы, закатив глаза. В истинном зрении было видно, как мягко запульсировала его аура, так что транс был самый настоящий. – Открой душу, впусти в себя Душу Мира…

Видимо, старик подпал под чары слов, потому что внезапно он снова оказался в памятном по прошлому визиту Черном Ничто – опять в пузыре с дверью. Второй Толлеус тоже был здесь. Лицо его отчего-то было недовольно, точно он съел что-то кислое.

– Не к добру это!.. – пробормотал он, ни к кому конкретно не обращаясь. Что «не к добру», искусник понял тотчас: сегодня помимо его самого и его иллюзорной копии рядом был еще один человек – за «стеной» стоял, напряженно глядя прямо на него, Тайнус.

Иллюзия номер два приметила появление Толлеуса и требовательно обратилась к нему:

– Эй, ты! – Коль скоро ты – моя искусная копия, то должен меня слушаться! Пойди туда, – взмах руки в сторону чародея, – и узнай, что ему тут надо!

– Это ты – моя иллюзия, – возразил старик. – Но вообще, раз оробосец не боится заблудиться там, в пустоте, то и мне можно выйти, тем более что дом (старик решил называть свою нынешнюю обитель домом) – вот он, рядышком. – Рассуждая таким образом, бывший настройщик собрался с духом и шагнул за дверь.

Снаружи пузырь выглядел совсем не как дом и даже не как большой шар. Его по сути вообще не было – только нечто вроде искусной метки. Вокруг было полным-полно других похожих меток: старик видел их еще в прошлый раз. Причем от каждой тянулся прозрачный шлейф, точно дым над курильней. Один такой, прихотливо извиваясь, прошел сквозь големщика. Он инстинктивно задержал дыхание, но это не защитило его от внезапно нахлынувшего образа. Видение было очень короткое, но очень яркое – сродни тому, что посетило его в Маркине на развалинах комендатуры. Похоже, он прикоснулся к воспоминаниям Оболиуса, но уверенности в этом не было. А потом шлейф сместился, и наваждение прошло. Оставалось только удивляться, что за чудеса.