видишь на подушке свои выпавшие волосы. Когда раздирающая тебя боль, не заглушается алкоголем, а лишь на мгновенье снимается уколом, которые уже очень скоро перестанет помогать. Упаси боже заболеть этой страшной болезнью. Это расплата за мою никчемную жизнь. Милая Надюша, если у тебя родится девочка, назови ее моим именем, мне будет приятно, что малая частичка меня будет рядом с тобой. Еще раз прости меня, а я в свою очередь, благодарю Господа, что он послал мне такую верную подругу.

С любовью, твоя Роза.

Числа на листке не было.

— Она не хотела, чтобы ее жалели, берегла мои чувства, а я, окунувшись в свои проблемы, ничего не видела дальше собственного носа, — прошептала Надин, вытирая слезы. — Ах, Роза, Роза, — плакала она, вновь перечитывая письмо.

В таком состоянии, ее и увидел Сэм, когда зашел в кабинет.

— Надин, почему ты плачешь?

Она молча протянула ему письмо с растекшимися от слез буквами. Сэм быстро пробежав его глазами, печально вздохнул.

— Не плачь, дорогая, смерть выбрала для нее более быстрый способ, ей не пришлось долго мучиться.

Надин, кивнула, вытирая слезы.

— Я ничего не знала. Она не хотела огорчать меня, а я не одобряла ее образ жизни. Почему все так сразу обрушилось на нас? — она с болью посмотрела на мужа.

— Не казни себя, ты ни в чем не виновата. Все равно ты не смогла бы ей ни чем помочь.

— Но я могла бы покупать ей лекарства, найти хороших врачей.

— И продолжать ее мучения?

— Ты прав.

— Дорогая, нам остается лишь выполнить ее просьбу, назвать дочь ее именем.

Она устало кивнула.

Глава 17

Глава семнадцатая

Пред рождественская неделя промелькнула быстро, отвлекая Надин от грустных мыслей. Сэм решил, что Новый год они должны обязательно встретить на ранчо, а пока, Надин увлеклась покупкой подарков для многочисленной родни.

Сэм засмеялся, когда она высыпала на пол кучу разных свертков и коробок.

— Лучше бы помог мне рассортировать их, хоть какая-то от тебя была бы польза, — заметила она, неумело, орудуя одной рукой.

— Когда ты такая серьезная, ты становишься очень смешной, особенно в этом гипсе.

— Когда-то ты считал меня неприступным холодным айсбергом.

— Первое впечатление оказалось ошибочным, тогда я еще не знал тебя.

— А когда понял, что я не такая?

— Да в первый же день.

— Как это?

— Я оказался невольным свидетелем твоего общения с детьми. Помнишь, Сариных дочек?

Надин, удивленно посмотрела на него.

— Подсматривать, а тем более подслушивать не хорошо! — отрезала она.

— И не думал. Тогда у меня была цель получить у тебя работу, поэтому я оказался невольным свидетелем этого разговора.

— Я очень люблю детей. Розе не повезло родить ребенка. Она была в положении, когда ее избил, в пьяном угаре, первый муж. Розу спасли, но с тех пор, она не могла больше иметь детей. Кстати, ты мне напомнил, что я должна нанять еще одного воспитателя в детскую комнату.

— Надин, отложи это на конец праздников, хоть раз вспомни обо мне.

— Я думаю о тебе.

— Вот как? Сейчас мы это проверим, — он хитро посмотрел на жену.

— Сэм, что ты задумал?

— Ничего, — он подхватил ее на руки и, закружив по комнате, упал на диван. — Ну, когда же с тебя снимут, этот чертов гипс? Обнимаешь не тебя, а эту чертову штуку, — пожаловался он, когда она уперлась в него гипсовой повязкой.

— Очень скоро. Доктор, сказал, что через неделю.

— Тогда я не выпущу тебя из спальни и заставлю думать только обо мне.

— Я согласна.

На ранчо они приехали уже поздно вечером. Встречать их вышел сам Френк. С последней встречи, он заметно похудел, и все время подкашливал. Обменявшись объятиями, он пригласил их в дом.

Вытирая руки о фартук, из кухни вышла Мэри.

— Сэм, мы уже заждались вас, думали, что вы приедете на Рождество.

— Надин в этот день устроила благотворительную акцию по раздаче игрушек ребятишкам бедного квартала, — подмигнул он, покрасневшей от смущения, жене.

— Хорошее дело, — одобрил Френк.

— А где Джон и Майкл? — спросил Сэм.

— Обещали приехать с минуты на минуту.

— Надин, присаживайся у камина, погрейся, — предложил Френк, усаживаясь в большое кресло-качалку.

Надин окинула взглядом большой добротный дом. Он не был таким роскошным, как у них, но в нем чувствовался хороший вкус, и было очень уютно. Перед большим камином, на полу, была разложена большая шкура медведя. Полукругом расположились: кресло-качалка Френка, диванчик и несколько низеньких кресел.

Надин, уютно устроилась в кресле, и заворожено, стала смотреть на огонь.

— Я тоже люблю смотреть на огонь, — сказал, покачиваясь в своем кресле, Френк. — В последнее время у меня стали мерзнуть ноги, совсем уже стал старым. Спасибо, что все хозяйство на себя взяли Мэри и Мэт. Сэм редко стал приезжать, у него много дел, — покачал он головой. — Дейв живет по соседству, но и он бывает редко. Я не жалуюсь, нет. У меня хорошие дети, но только стали мы встречаться лишь по большим праздникам, да по каким-нибудь особым случаям, вроде рождения ребенка или очередной свадьбы.

— Отец, тебе ли жаловаться, — пожав руку старику, сказал Сэм. — Смотри, какая у тебя большая семья, ты уже скоро прадедом станешь. Еще пару каких-нибудь лет и Боб женится, а за ним и Барби выскочит замуж. Не успеешь и глазом моргнуть, за ними и другие дети подтянутся.

— Эх, Сэм, я до этого дня не доживу, здоровье уже не то.

— Да будет тебе, ты у нас еще хоть куда!

— Это так кажется.

— Давайте, не будем о грустном, Новый год все-таки на носу, — укоризненно глядя на брата, сказала Мэри. — Садитесь лучше за стол.

Только усевшись за стол, они услышали звук подъезжающих машин.

— Это наверно, Джон и Майкл с семьями, — обрадовалась Мэри.

В дом вошли ряженые. Маленькая Лаура в белом костюмчике зайчика, увидев Надин, тут же с воплями бросилась к ней. Санта Клаус, с большим красным мешком приветствуя своим замечательным смехом, поздравил всех с наступающим Новым годом.

— А где Дейв? — смеясь, спросил Сэм.

Топот копыт подсказал, что и Дейв со своей семьей уже стоит на