– Господин полковник, что ответили астриониды Каутилье? – выпалил Дан, снова не дожидаясь разрешения. Сергиевский махнул рукой.

– Ничего. Порядка у них сейчас нет, работать некому. Старое правительство то ли перебито, то ли само свело счеты с жизнью, а новое ничего не знает и не умеет. – полковник вызвал еще один мираж. – А у нас обычная работа. Вот документ, всем участникам подключения предлагается ознакомиться с приказом, заверить идентификатором свое ознакомление и работать в соответствии с ним.

В мираже всплыл крупный текст на белом фоне. Бланк фона был министерства обороны, в бело-красных полосах государственного флага Стики, с золотыми звездами. Дан быстро пробежал глазами черные строчки. «Для служебного пользования. Начальникам баз, базовых кораблей, космодромов, частей военного космического флота Стики. Для ознакомления начальникам космодромов и командирам кораблей гражданского космического флота. Согласно указу Президента Стики, Николая Стивена Нельсона, от 6 дня 2 декады 3 месяца 392 года от высадки первооткрывателей предписывается следующее. В связи с появлением сведений о неизученной плазменно-туманной форме жизни, далее именуемой небуляром, в случаях появления небуляров любого размера и степени активности вблизи любого гражданского или военного объекта пресекать их проникновение на объект. В случае появления небуляров на гражданских или военных космических объектах, объекты подлежат немедленной нейтрализации, служащие объектов подлежат эвакуации. Любой космический объект, несущий на себе элементы плазменно-туманной формы жизни и пытающийся достигнуть поверхности Стики, подлежит нейтрализации вплоть до полной».

Ниже красовался витиеватый во избежание подделки, в государственных гербах и знаменах, идентификационный знак министра обороны. Дан невольно вспомнил, как год назад, перед началом испытаний «Астродесанта» ставил свой знак на очень похожем документе, только там говорилось об устройстве «Астродесанта», запатентованного как засекреченный объект государственного значения. В случае угрозы этой военной тайне в документе для служебного пользования приказывалось уничтожить «Астродесант», чтобы враг не получил чудо-перехватчик и не смог разобраться в его устройстве.

Дан приподнял рукав экзоскелета, чтобы идентификатор лучше сработал и прижал левое запястье к сенсору на ручке кресла. Все вокруг сделали то же самое. Должно быть, и Аурика вместе с другими гражданскими пилотами тоже сейчас удостоверяет свое знакомство с документом. Надо же как нескладно с ней получилось! В конце концов, она хотела как лучше, а он наорал на нее, как будто не мог поговорить спокойно. Ну ничего, когда они встретятся после инициации, он обязательно помирится с ней и даже потерпит глупости о семейной жизни. Недолго, конечно, но чтобы помириться.

– Внимание, господа! Все заверили? Кто на подключении, заканчивайте! – снова заговорил Сергиевский. – До конца подключения десять секунд!

Мираж с документом громко защелкал, отсчитывая секунды, а потом погас. Все зашевелились на местах, от взмахивающих крыльев алов повеял ветерок.

– Подключение окончено! Присутствующих в пультовой прошу остаться, работа еще не закончена! – сказал Сергиевский, набирая команду на сенсорах и поднимая мираж со списком. – Вы уже все поняли, но повторю для порядка. Вы все работаете на «Астродесантах», то есть машинах с оборудованием, нечувствительных к А-полю. Так как плазменные небуляры имеют А-поле, главная роль в работе с ним отводится вам. С этого момента начинается постоянное патрулирование пространства вокруг Стики силами «Кентавра». У нас двадцать «Астродесантов», включая те, на которых летают «Черные крылья». Вот расписание, работайте!

Дан заглянул в мираж с расписанием. Ну вот пожалуйста, суточное патрулирование, начиная с полуночи! Надо действовать, а он будет болтаться на орбите. Вместо отпуска в приятном ожидании отставки – внеочередное дежурство, вместо ночи в приятном обществе – целые сутки наедине с пультом «Астродесанта». Но с другой стороны, рейдерское изобретение может в любой момент появиться на Стике, и это реально. Похоже, отставку действительно надо отложить на время, да и мириться с Золотинкой придется попозже.

Наконец-то! Давление выровнялось, и «Рассвет» открыл перед Кави дверь шлюза. Она пробежала к своему креслу правом ряду и села, глядя в окно. Вдалеке, у дверей космопорта, стояла Сати и сосредоточенно смотрела в сторону стоящего на посадочном поле «Рассвета» – Кави казалось, что прямо на нее. Неужели Сати все-таки собралась лететь? «Нет, ее не возьмут, девочка, ты полетишь самостоятельно», – всплыла в сознании чужая мысль. Ну вот, опять она слышит чей-то мысленный голос! Может, это какой-то биополевик внушает? Голос, конечно, спокойный и добродушный, но кто знает, чего он от нее хочет? Скорее включить биополевой фильтр – Сати объяснила ей, как надо включать, еще на Каутилье. «Включить фильтр. Включить». – мысленно проговорила Кави. Фильтр отозвался едва заметным всплеском биоволны: «Включен постоянно». Как это – постоянно? Значит, он уже был включен, а она слышала чужую мысль? Но ведь даже биополевики не могут внушать через фильтр!

«Вирикависта Нараян не должна поддаваться влиянию врагов свободы, посягающих на ее духовную независимость. Семья Нараян не потерпит такой слабости!» – услышала Кави мысленную тираду. Ну вот, и второй голос тут же! Строгий, серьезный, как голоса, читавшие мнемоуроки дома, на Каутилье. Надоели оба! Кави слышала мысленные голоса уже третий день, с тех пор, как прилетела на Стику. Откуда они взялись и как проходят через биополевой фильтр? Или это она сошла с ума, и у нее раздвоение личности? Но голосов два – значит, это уже не раздвоение, а какое-то размножение!

Легкий толчок подбросил Кави в кресле, а потом ей показалось, что она плывет в невесомости. Что там говорилось в учебнике физики? Работающие гравидвигатели влияют на силу гравитации вокруг себя! Значит, двигатели «Рассвета» заработали, и он взлетает? Кави прижалась лбом и носом к стеклу окна. Пол дрогнул под ногами, зеленый пластик посадочного поля поехал вниз. Мимо окна проплыла крыша космопорта, остались внизу стоящие на поле челноки и катера, мелькнули и пропали несколько унимобилей. Небо за окном потемнело, совсем рядом пролетели два блестящих спутника с расправленными крылышками солнечных батарей, проплыл зеленовато-голубой круглый бок Стики, а над ним перечеркнули небо мерцающие кольца из летящих по орбите камней и пыли.

Ура! Она летит! Кави Нараян летит на инициацию, как взрослый, свободный человек, как этнограф, завоевавший своим трудом награду на конкурсе! Вот она, эта награда! Вокруг черное звездное небо, впереди далекие пути, и может быть, где-то там, среди звезд и далеких галактик, она снова встретит того, кого любит. Ведь он свободен и независим, и увидев ее среди настоящих людей, он обязательно заметит ее и поймет!

«Вирикависта Нараян не должна думать о вопросах сексуальности, когда ей предстоит ответственное мероприятие», – сообщил строгий голос. «Люби, люби, да не теряй головы, » – озабоченно предупредил добродушный. Ну вот, и этому нехорошо! Как это «не теряй головы»? От любви надо обязательно терять голову, иначе это не любовь, так во всех миражных фильмах бывает!