мать входит в здание суда, одетая во всё белое, как будто верит, что она – мой ангел-хранитель. Снимает с лица очки от «Шанель», кладет их в сумку и останавливается прямо передо мной, рассматривая мою одежду.

– Ты выглядишь идеально, дорогой, – говорит она, целуя меня в обе щеки. Я качаю головой. Мама осматривает с головы до ног охранника, стоящего рядом со мной. – Это необходимо? – Она указывает на наручники на моих запястьях.

– Сегодня он подает заявление о признании вины в двойном убийстве… так что да.

– Как кто-то может подумать, что такой красивый и обаятельный человек может быть виновен? – Мама нежно убирает волосы с моего лба.

Охранник закатывает глаза.

– Не прикасайтесь, пожалуйста, мэм.

Мама бросает на него злобный взгляд, затем оглядывает вестибюль.

– Где Сара и ее маленькая помощница?

– Отошли выпить кофе.

– Предаваться своим собственным порокам ради благополучия моего сына? Не похоже на «мощную команду защиты»…

– Мам, прекрати.

– Я просто говорю, – она снисходительно машет на меня рукой.

В здание суда входят Сара и Энн, каждая со стаканом кофе и большой сумкой. Кофе сейчас был бы очень кстати, но стакан скотча – еще лучше. Они болтают, приближаясь ко мне. Интересно, куда убежал Мэтью? Он всегда появляется словно из ниоткуда, а затем исчезает. Сара одета в один из своих стандартных строгих юбочных костюмов вересково-серого цвета. Энн одета в похожем стиле, но ее наряд, вероятно, стоит десятую часть костюма Сары.

Поведение моей жены меняется, когда она видит маму.

– Вот ты где, Сара, – говорит та. – Интересно, когда ты собираешься встать на защиту моего сына?

Сара останавливается примерно в футе от меня. Энн неловко кивает, и я встаю рядом с ней.

– Предъявление обвинения еще не началось, – Сара практически отворачивается от моей мамы, ясно давая понять, что не имеет желания с ней разговаривать. – Адам, вот как это будет происходить. Ты подашь заявление, и я попытаюсь освободить тебя под залог. Судья либо разрешит, либо откажет, а затем назначит дату судебного разбирательства. Всё понятно?

– Да. Каковы мои шансы на освобождение под залог?

– Я бы сказала, что хорошие. У тебя нет криминального прошлого, и до сих пор ты сотрудничал со следствием. Но с другой стороны, окружной прокурор Джош Питерс может не признать это, и я не удивлюсь, если именно это он сделает.

– Почему?

– Да зачем кому-то хотеть видеть моего сына за решеткой? – спрашивает мама. Сара игнорирует ее и сосредотачивается на мне.

– Преступление очень жестокое, а он добивается смертной казни. Из-за этого может возникнуть угроза побега.

Она делает глоток кофе, затем снова смотрит на меня. Ее лицо смягчается. Поднимает стакан, предлагая его мне. Я опускаю взгляд на свои скованные наручниками руки и пожимаю плечами. Сара подносит стакан к моим губам и наливает кофе мне в рот. Он теплый, но лучше, чем тот, что дают в тюрьме. Сара слегка улыбается, когда я отстраняюсь. Может быть, она все еще любит меня…

– Спасибо.

Информация, которую она мне только что сообщила, наконец-то доходит до меня.

– Подожди. Мне придется провести все время судебного процесса в тюрьме, если в освобождении под залог будет отказано? – Я прошу подтверждения, хотя и знаю ответ на этот вопрос. Просто хочу поговорить с Сарой как муж с женой, а не как адвокат и клиент.

– Верно. – На лбу у нее выступил пот, лицо побледнело.

– Это нелепо. Тебе лучше позаботиться об этом, Сара, – мама постукивает каблуком по полу.

– Ты в порядке? – спрашиваю я.

Вместо ответа Сара давится, передает свой кофе Энн, бежит к ближайшему мусорному баку в вестибюле, и ее рвет. Энн подбегает к ней и гладит по спине, спрашивая, не нужно ли ей чего-нибудь и не следует ли перенести встречу. Сара качает головой и убегает в туалет.

– Она сейчас вернется, – говорит Энн, подходя ко мне.

– С ней всё в порядке? Что с ней? – Я беспокоюсь не только о своей жене, но и о том, сможет ли она выдержать это слушание.

– Я не думаю, что она справится с этим делом. Нужно нанять кого-то другого, – шепчет мама.

– Прекрати, мам.

– Я уверена, что с ней всё в порядке.

– Может, тебе стоит пойти и помочь ей? – говорит мама, прогоняя Энн прочь. – Сара явно недостаточно сильна сама по себе.

27

Сара Морган

Я выхожу из туалета и брызгаю водой себе на лицо. Достаю из сумки косметичку, заново припудриваю лицо, полощу рот и снова наношу блеск для губ. Сейчас я чувствую себя хорошо, но не знаю, что на меня нашло – стресс, плохое питание, недостаточный сон или чертова Элеонора. Я должна взять себя в руки. Приглаживаю волосы и отправляю сообщение Энн:

Я в порядке. Должно быть, что-то не то съела. Вернусь через несколько минут.

Бросаю быстрый взгляд в зеркало, поправляю одежду и стягиваю волосы в конский хвост. Беру свою сумку и выхожу из туалета, налетев на окружного прокурора Джоша Питерса. Кофе, который он держит, проливается на нас обоих, и мы оба извиняемся друг перед другом.

– Сара, мне очень жаль…

– Нет, это мне жаль, Джош.

– Подождите здесь.

Он ныряет в мужской туалет и через несколько мгновений выходит с пачкой бумажных полотенец. Протягивает мне половину, и мы вытираем и промокаем кофе. Его белая рубашка в пятнах, но трудно разглядеть, где кофе пролился на черные брюки и куртку. Я ловлю себя на том, что смотрю на него снизу вверх, пока мы вытираемся. Ему за тридцать, и он слишком квалифицирован для той работы, которой занимается. Он мог бы заняться корпоративным правом или защитой, но его моральные принципы удерживают его в государственном секторе. Мы заканчиваем приводить себя в порядок, насколько это возможно. Питерс вытирает кофе на полу, а затем собирает испачканные полотенца. Вновь исчезает в туалете и через мгновение возвращается, неся только свой портфель.

– Послушайте, я знаю, что мы на противоположных сторонах в этом судебном процессе. Я просто хочу, чтобы вы знали: я сожалею о том, что вам приходится проходить через такое, но всё равно собираюсь сделать свою работу. – Он уверенно стоит передо мной; его осанка идеальна, а его присутствие не дает ни намека на сочувствие, которое он пытается излучать своими словами.

– Я не ожидала от вас меньшего.

– Хорошо. Вы готовы?

– На самом деле я хотела бы поговорить с вами про сделку о признании вины.

– Конечно.

Питерс выпрямляется и упирает одну руку в бок. Открытая поза, которая должна сигнализировать о приглашающем тоне. Он ждет, чтобы услышать мое предложение. Я должна отдать ему должное: Джош соблюдает все нюансы до мелочей.

– Можем ли мы снять