И если он скажет, что настоящего ничего нет, то я уйду. Хлопнув дверцей шкафа и, может, даже подбородок задрав.

Или не задрав. Или не хлопнув. Или не уйду…

Но разве смогу я, как Риз?

– Это вы устроили фокус с каменной статуей у Келси? – уточнил он вдруг хрипло.

Застал меня врасплох, в момент слабости и растерянности! Запутавшейся в решениях, сомнениях и его рубашках.

– Я в этом не уверена, – уклонилась от проницательного взгляда. В темноте это были лишь две блестящие точки, но и они прожигали насквозь. – Наверное, я, да. Я была раздосадована и…

– Почему?

– Потому что вы мне нравитесь. Сильно, – выдохнула в его подбородок. – Я не планировала чувств, честное сеймурское… Оно как-то само.

Наверное, от Эшли заразилась. Или словами Анжелы впечатлилась. Или романов перечитала. Арх знает, как это случается. Вроде жил, жил себе спокойно… А потом все, обрыв. И спокойно жить уже не можешь.

– Ясно.

– Ясно? – я насмешливо выгнула бровь.

Чертовски многословный мужчина!

– Это меня устраивает, – сухо сообщил куратор и сдвинул ряд вешалок с рубашками в самый край. – Хорошо. Давайте хотеть большего вместе.

В смысле «давайте хотеть»?

Вопрос обернулся мычанием и растворился в голодном поцелуе. Жаркая лапа рывком задрала подол плаща и с силой потерла кожу. Сзади. Словно там пятно было какое невидимое!

Шкаф надрывно скрипнул, одна из вешалок больно стукнула меня в висок. Считая искорки над макушкой, я уже с трудом разбирала, где тут верх, где низ, где стенка и… и вообще. Такого в моих романах не описывали.

В дверь – входную – громко постучали. В кабинет кто-то вошел, заставив нас застыть мраморным скульптурным ансамблем.

– Чейз, я хотел обсудить новые ули… – голос Радьярда оборвался на полуслове. Ищейка, потоптавшись на пороге, прошаркал в приемную. – Кхм… Успеется.

Глава 14. Проекция забытого счастья

Делегация из Шах-Грина прибыла на два дня раньше, застав Лурдскую академию со спущенными штанами. Буквально.

Едва мы с Чейзом выбрались из шкафа, застегнулись и пригладили волосы (не сильно улучшив плачевную картину), как коммутатор устроил светомузыкальное представление. Декана вызывали все и сразу, самый яркий сигнал шел из серватория.

Ректор, успевший утром выбраться в Шах-Гринские горы, совсем немного разминулся с делегацией, с этих самых гор съехавшей… Так что чествование магов-ученых легло на плечи заместителей Клэя. Отчего шкварчащих искорок на дымящихся манжетах Чейза прибавилось.

Только к ужину суета стихла, гостей празднично накормили и разместили в свободных комнатах. На утро были назначены парные тесты с сафаэлями, а вечером шах-гринцев пригласили на короткую экскурсию.

Нам с Риз было велено сопровождать делегацию, для удобства разделенную на две группы. Розоволосой фее и ее попугаю досталась компания магистра Хонсея и сирры Лавли. Кутаясь в осенние плащи, они повели гостей в питомник, а затем – на поле для магических практик.

Я же получила в напарники сирру Фервину и Чейза. Нам предстояло собрать оставшихся шах-гринцев и стройной группой довести до серватория, где уже подготовил лекцию местный хранитель. Тот, который мой забывчивый папенька.

Если бы не расторопная миссис Фиггинс, быстро составившая списки, подписавшая бейджи и с видом щекастой орлицы отловившая всех заплутавших магов, мы бы часа два собирали вторую группу. У секретаря Чейза обнаружились недюжинные организаторские способности. И известная стрессоустойчивость.

Она нервно мяла свой жемчужный кулончик, потирала цепочку, сверялась с перечнем имен… Потом приветственно кивала гостю, выдавала ему карточку и ставила пальцем магическую подпись на бланке. Похоже, это все, на что хватало ее искорок. Несколько минут спустя все шах-гринцы были отмечены, пересчитаны и осчастливлены именными карточками.

– Спасибо за помощь, Теодора, – хрипло поблагодарил Чейз свою секретаршу, а у меня в животе теплый кот свернулся от одного звука его голоса. И снова захотелось в шкаф.

– Если вы не против, я присоединюсь к экскурсии, – Фиггинс похлопала маленькими глазками и отловила в толпе меня. – Так, ланта Рэйвенс, вы у меня без бейджа…

На мою грудь быстро прикололи карточку с именем, и процессия двинулась от питомника к серваторию. Первым шел Чейз, за ним семенила короткими ножками Фиггинс с кучей папок, следом – шумная толпа магов-ученых. Мы с сиррой Фервиной замыкали бедствие… в смысле, шествие.

В голове моей была сплошная муть. Ни единой трезвой, разумной мысли! Лишь стопка жарких воспоминаний с привкусом гари и ароматом шкафа, забитого свежестиранными рубашками. Это всегда так бывает, да?

Фервина расспрашивала меня об успехах с сафаэлем, а перед глазами стоял нос Чейза. И губы Чейза. И глаза Чейза. Словом, весь Адамиан по кусочкам. И даже порывистый ветер, промораживающий до косточек, не выветривал из меня непристойные фантазии.

– Добрый сеймурский вечер, – чинно встретила нас регистраторша в серватории.

– Добрый… Холодина архова, – пробубнила я, надеясь, что мой ответ потонет в гуле толпы.

– В Лурде всегда так осенью, – вздохнула у моего плеча миссис Фиггинс. – Не то что в Шах-Грине, верно? Гости наши оделись не по погоде.

Я пораскинула мозгами и неохотно кивнула. Верно. Академия Шах-Грина находится в низине и закрыта от ветров горной грядой. Тем самым элитным курортом, что собирает охотников на магических тварей. Так что делегация весьма легкомысленно прибыла в Лурд в тоненьких пальто.

По торжественному поводу папа облачился в свой хранительский плащ и «умный» венец, и теперь подметал полы серватория тяжелой тканью. Он провел гостей в крыло с магическими проекциями и начал что-то заученно бубнить о прежних успехах лурдских учеников.

– Вот здесь вы можете увидеть, как первокурсники вывели новый сорт розовой ярмы. Устойчивый к ветрам, идеальный для нашего климата. И с удивительно сладким соком, – папа ткнул пальцем в движущуюся объемную картинку и пошел к следующему стенду.

Маги из Шах-Грина задавали вопросы, отец смущенно улыбался, кивал, разводил руками. Заманивая их все дальше в недра Лурдского серватория.

– А вот здесь зафиксирован момент, как ланты Рэйвенс и Эвергрин презентуют магкомиссии двух первых виззарийских сафаэлей, вылупленных искусственно…

Под монотонное папенькино шуршание делегация ушла в другой конец зала. А я продолжала глазеть на первую проекцию.

На ней были изображены два еще совсем «зеленых» студента – парень и девушка. Они аккуратно, сложив четыре ладони широкой лодочкой, перекладывали новорожденную розовую ярму в земляную лунку. И все бы ничего, но это были Анхель и Риз!

Я едва их узнала – так сильно мои друзья изменились с той поры. На проекции у Ризраэль были две розовые косички, украшенные радужными лентами. Волосы Анхеля были темнее, а сам парень – вы только гляньте на него, а? – широко улыбался. Он это, выходит, умеет.

Или умел когда-то.

– Это… Это мисс Эвергрин и Анхель? – я ухватила за локоть Фервину, пока она от меня не убежала.

– А… да. Раньше они всегда работали в паре, – покивала пожилая сирра.

Проекция застряла на одном и том же моменте. Как они сцепляют руки, переплетают