я в сторону какие-то пыльные тряпки и мешочки, очевидно предназначенные для хранения сушёных растений.

— Так и это хлам, и это, и это тоже мусор, — отбрасывала я в сторону всякую ветошь, пока моя ладонь не коснулась чего-то гладкого и большого, — Так, а это что такое?

Подцепив краем пальца что-то тяжёлое, я запустила обе руки в сундук и вытащила здоровенную самодельную книгу в темном кожаном переплёте. Её толстые тяжеленные листы были размером с формат А3 и выполнены из чего-то такого, что напоминало вывороченную кожу или замшу. Одним словом это были не бумага и не куски тонкой бересты. Все листы были аккуратно прошиты по корешку и скреплены толстым кожаным шнурком.

Раскрыв книгу на первой странице, я прищурилась, но царивший в маленьком помещении сумрак не позволил разглядеть нацарапанные письмена и рисунки. А выйдя на улицу, я вновь услышала громкое карканье ворона, который в этот раз кричал вовсе не на меня.

Отложив в сторону книгу, я принялась вглядываться туда, куда смотрела крикливая птица, и вдруг волосы зашевелились у меня на голове, ровно также как и вчера. Со стороны леса к нам медленно приближалась девочка, тот самый ребёнок лет десяти-двенадцати. И также как и вчера, её ноги не оставляли следов на снегу, а тело, словно окутанное лёгким туманом, беспрепятственно проходило через преграды в виде деревьев и кустарников.

— Твою-ж мать, — испуганно выругалась я, когда девочка повернулась в мою сторону и посмотрела мне прямо в глаза.

Вдруг до моих ушей долетел еле различимый шепот:

— По-мо-ги… Ос-во-бо-ди…

— Каррр, — закричал ворон, а я, недолго думая, кинулась вслед за удаляющимся призраком, который уже плыл в сторону леса и кладбища.

Глава 14

Пробираясь через подтаявшие сугробы, я проклинала всё на свете, и чёртов призрак, который снова вывел меня к сельскому кладбищу, и своё неизвестно откуда взявшееся любопытство, и какое-то непонятное затаённое предвкушение чего-то нового, таинственного и мистического. Вот откуда взялось во мне всё это? Почему меня снова несёт непонятно куда и непонятно зачем? Ощущение острой необходимости влипнуть в очередную колдовскую хрень просто переполняло мой молодой подростковый организм. От этого гормоны впрыскивали такой коктейль в кровь, закреплённый повышенной дозой адреналина, что меня аж периодически потряхивало.

— Ну, и чего ты от меня хочешь? — раздраженно посмотрела я на остановившийся возле очередной могилы дух девочки.

Она, повернувшись ко мне, указала рукой на неровный ряд могил, и я, подобравшись ближе, смахнула рукой налипший на кресте снег. На темном дереве было вырезано имя Василия Радова.

— Погоди-ка, — нахмурилась я, — Это могилы Радовых?

Призрак чуть кивнула в знак согласия.

— Так ты тоже Радова? — вспомнила я одно семейство с такой же фамилией, в доме у которого я впервые увидела нежить.

Девочка обречённо опустила голову и снова кивнула, а в следующее мгновение в моей голове вновь раздался чуть слышный шёпот: «по-мо-ги».

И тут до меня дошло, призрак не говорил со мной, от неё не исходило никаких звуков или слов. А всё то, что я слышала, было ни чем иным, как неким ментальным посылом.

— Так что тебе от меня нужно? Чем помочь? — серьезно посмотрела я на бледное видение.

Девочка вновь словно еле поплыла между могилками, а я же только чуть успевала за ней, пробираясь через рыхлый подтаявший снег.

— Что ты от меня хочешь? — хмуро посмотрела я на призрак, запыхавшись и переводя дыхание, — Ты ведь из семьи Радовых? Говорю сразу, что никакие послания я передавать не буду, на меня и так все смотрят косо, ещё чуть-чуть и на костре сожгут, как ведьму.

Призрак указала рукой на изгородь кладбища, а я же с непониманием уставилась на неё. Видя моё замешательство, девочка снова вытянула руку в сторону изгороди, а в следующую минуту она уже беспрепятственно проскользнула сквозь ограждение и остановилась, на что-то глядя.

— Ладно, — вздохнул я обречённо, закидывая на невысокую оградку ногу и переваливаясь всем телом через неё.

Каково же было моё удивление, когда я обнажила за пределами кладбища небольшую одинокую могилку, даже не имевшую креста.

Нагнувшись, я принялась разгребать снег руками, пока мои пальцы не ухватились за небольшое деревянное надгробие, и судя по состоянию дерева, оно было не так давно установлено, а вырезанные на нем буква складывались в короткое имя «Ульяна».

— Ульяна? — вопросительно посмотрела я на неподвижно стоявшую неподалёку девчушку, — Радова Ульяна?

Призрак чуть качнул головой и замерцал, словно голограмма.

— И что дальше? — снова нахмурилась я, не понимая, что от меня хочет этот навязчивый дух.

Девочка вдруг принялась активно жестикулировать руками, показывая то на себя, то на одинокую могилу, то но кладбище за оградой.

— А сказать словами ты не можешь? — раздражённо пробубнила я ей, ведь мне не особо улыбалась перспектива игры в крокодила с местными привидениями.

Призрак отчаянно замотал головой, а в моей собственной вдруг снова раздалось протяжное: «по-мо-ги». После этого дух подёрнулся белой дымкой и развеялся, словно его никогда и не было.

— Кааар, — вдруг откуда-то сверху раздалось знакомое громкое карканье, от которого я с испугу подпрыгнула на месте и чуть не словила сердечный приступ.

— Тьфу ты, ирод, чуть до инфаркта не довёл, — злобно зашипела я на знакомую пернатую тварь.

— Кааар, — как будто бы фыркнул ворон, но уже не так громко и воинственно, а затем перепрыгнув на невысокую оградку кладбища, он немного потоптался лапами, устраиваясь поудобнее на потемневшей жерди заборчика, и выжидательно уставился на меня.

Мысленно махнув на пернатое недоразумение рукой, я снова обернулась к одинокой могилке.

— Так, сконцентрировались, — вновь бросила я взгляд на чёрную птицу, — Обратимся к фактам, которыми располагаем. Девочка умерла и оказалась похоронена здесь, за пределами сельского кладбища. И судя по всем жестикуляциям призрака, видимо саму Ульяну очень волнует нахождение своей могилы именно здесь, за оградой. Почему?

Я вновь обошла по кругу небольшое захоронение, снова наклонилась и очистила снег с деревянного надгробия, но кроме криво вырезанного имени, на нём не было ничего, от слова абсолютно.

— Так, давай мыслить логически, — вслух стала я рассуждать, — Почему несчастную похоронили именно здесь?

Перекинувшись через невысокую изгородь, я убедилась, что места на кладбище более чем достаточно, соответственно, бедного ребенка похоронили за территорией кладбища не потому, что мало места внутри. Так, значит, этот вариант отпадает.

Вновь приглядевшись к нестройным кучкам могил, я заметила ещё одно важное отличие, что на всех них был установлен крест, а вот на могилке Ульяны его не было, а вместо него была лишь деревянная табличка с именем. И