— Спасибо, Ибрагим! — поблагодарил абрека товарищ оснаб, первым поднимаясь на крыльцо.

— Алэксан Димытрыч, — Ибрагим распахнул дверь пошире, пропуская Головина в дом. — Вай, Мамонт, рад, что с тобой всё в порядкэ! — Здоровяк, который ростом был лишь немногим ниже, крепко меня обнял. — Вах! — сжав меня в объятиях, удивленно воскликнул он. — Слюшай, Мамонт, когда успэл таким крэпким стать? Чэм тэбя у чэкистов потчэвали? Настоящим бумбэрази[2] стал! Э-э-э? Тоже такой кюшать хочу!

— Так вышло, дружище. — Я неопределенно пожал плечами, когда абрек меня отпустил.

— Проходи, Мамонт! Проходи, дарагой! — Вновь приветливо распахнул он дверь пошире. — Ну, и ты тоже нэ стой — проходи, э! — Обращаясь к полковнику, произнес Ибрагим. — А то совсэм хозяйский сакля выстудим — нэ май на дворэ!

Я еще не успел ступить за порог, как смерзшаяся земля возле самого крыльца пошла странной зыбкой волной, а потом раздалась в стороны, исторгая из себя настоящее страшилище — закованного в костяную броню, сплошь покрытую шипами, уродливого Демона.

Мы: я и опешивший абрек, судорожно сжимающий висевший на поясе кинжал, с которым он никогда не расставался, открыв рты, наблюдали как коренастая фигура, гротескно напоминающая человеческую, постепенно поднимается из земли все выше и выше. Словно с комфортом едет на невидимом нам лифте.

— Это чито за Дэмон? — Ибрагим резко выдернул кинжал из ножен, свернув на солнце доброй закаленной сталью. Другого оружия у него под рукой не оказалось. Но я был уверен, что он, не задумываясь, встанет на защиту хозяина даже с этой тоненькой полоской металла, которая для появившейся Твари, как для меня зубочистка.

Едва когтистые лапы этого Кадавра крепко утвердились на поверхности земли, которая мгновенно затянулась, не оставив и следа, существо низко проревело:

— Товарищ полковник! Майор Бом прибыл по заданию Верховного главнокомандующего!

От его рева у меня даже в ушах зазвенело, а Ибрагим громко выругался по-грузински.

— Спокойно, ребятки! Спокойно! — Лич осторожно придержал руку абрека с зажатым в ней оружием. — Свои!

— Что случилось, майор Бом? — обеспокоенно произнес Головин, вновь появившись на крыльце.

— Товарищ оснаб, — проревело Существо, — хорошо, что вы тоже здесь…

— Ты бы сбросил боевую трансформацию, старина! — попросил товарищ оснаб. — А то от твоего рева уши закладывает. Да и товарищей наших такой рожей пугать…

— Э-э-э! Алэксан Дмитрыч! — обиженно произнес абрек. — Зачэм обижаеш, дарагой? Ибрагима страшной рожэй нэ запугать! Ибрагим сам кого хочэш запугает!

— Я в тебе и не сомневался, Ибрагимушка! — Улыбнулся Головин, обнимая здоровяка за плечи. — Но лучше, накинь шкурку человечью…

Полковник Легион молчаливо кивнул. Адское чудовище, буквально на мгновение рассыпалось «черным туманом», явив нам в следующую секунду крепкого серокожего офицера с погонами майора, чем-то неуловимо похожего на самого полковника.

— Докладывай! — коротко бросил Анастасий Гасанович.

— Товарищ оснаб! Товарищ полковник! — холодным голосом, продирающим до костей словно колючим снегом, произнес странный посланец. — Ваше присутствие необходимо в Ставке Верховного Главнокомандующего! Срочно…

— Да что случилось-то, Бом? — перебил майора Александр Дмитриевич.

— Буквально час назад, — доложил трансформировавшийся в обычного человека Кадавр, — частично разрушив Внутреннюю Кремлевскую Блоктемницу, из-под стражи сбежал Степан Бандера…

[1] Бета-эндорфин — нейропептид из группы эндорфинов, образующийся во многих клетках ЦНС и являющийся эндогенным лигандом-агонистом опиоидных рецепторов. Впервые описан в 1976 году.

[2] Бумбэрази — богатырь, исполин (грузинск.).

Глава 15

— Как сбежал? — Вид изумленного Головина меня нимало «позабавил». Он был еще красноречивей ошарашенного вида Ибрагима, узревшего выползающую из земли смертоносную Тварь, которая после чудесным образом превратилась в некоего человека. — За всю историю «от обретения Магии», вырваться из кремлевских застенков не удавалось никому!

— Не могу знать, товарищ оснаб! — четко отрапортовал майор со странной фамилией Бом.

Хотя, странность его фамилии — сущая мелочь по сравнению со всем остальным! Это он что же, как крот может передвигаться под землей? Только эта земля уж больно мерзлая, чуть-чуть до крепости камня не дотягивает. Видать, парнишка тоже каким-то Магическим талантом не обделен. А судя по его «трансформирующимся» комплекции и доспехам — этот Дар у него не единственный.

— Но вам с полковником Легионом срочно предписано явиться в Кремль, оставив все текущие дела, — продолжил этот странный, как и он сам, «доклад» майор.

— Да это я уже понял, раз тебя вместо гонца послали… — задумчиво наморщив лоб, произнес товарищ оснаб. — Вы же, братцы, всегда можете найти своего командира, где бы он ни находился.

— Как же он вывернуться-то сумел? — почти без эмоций на землистом лице произнес Лич. — Я ведь внимательно изучил Блокировку темницы — вырваться оттуда не смогли бы и некоторые Высшие Сущности. Даже для меня это стало бы определенной проблемой. А уж для какого-то Одаренного смертного — и вовсе… — тоже вслух принялся размышлять Анастасий Гасанович.

— Не могу знать, товарищ полковник! — вновь повторил гонец.

— В общем так, ребятки, — не стал тратить лишнего времени на принятие решения товарищ оснаб, — руки в ноги — нас руководство страны уже заждалось! Вячеслав Вячеславович, — добавил он уже по «мыслесвязи», — вы уже сами все «слышали». Приносим свои извинения, что чаем и плюшками побаловаться не удалось. Служба-с, Вячеслав Вячеславович…

— Все-то у вас, молодых, не как у людей! — ворчливо произнес самолично появившийся на крыльце старый князь. — Все куда-то торопитесь, бежите, даже чаю со стариком выпить некогда…

Вячеслав Вячеславович зябко поежился, запахнув на груди накинутый на острые худые плечи овчинный полушубок. И хотя он болтался на худосочной фигуре князя, словно на вешалке, я с удивлением отметил, насколько изменился Райнгольд. Он, конечно, не превратился в пышущего здоровьем сорокалетнего мужика, но и старой развалиной, стоящей в могиле уже двумя ногами, тоже не выглядел. Да только один тот факт, что он сумел добраться до крыльца без инвалидной коляски, говорил о том, что чувствует он себя куда лучше, чем несколько дней назад.

— Это я-то молодой? — весело рассмеялся Головин. — Скажете тоже, Вячеслав Вячеславович! Это Мамонт молодой, а я, как говорил один мой боевой товарищ — в меру упитанный мужчина, в самом расцвете сил.

— Эх, ребятки, да по сравнению со мною, — проскрипел старый князь, — все вы — дети малые! И не будем больше бередить эту рану! Мамонт, мальчик мой, — взглянув на меня своими блеклыми пронзительными глазами, поклонился Вячеслав Вячеславович, — спасибо тебе! Я с содроганием думаю, что, если бы тебя в тот день не привела в мой дом сама Судьба, я так же и продолжал бы медленно разлагаться и умирать в своем инвалидном кресле, забытый всем миром. И еще я подумал, что наша встреча была не случайной, ведь следом за тобой Судьба привела в мой