Ну что, пора в дорогу…

Но на этот раз у него нет времени, чтобы скитаться по пустынным местам, а затем ехать на паровозе, и нужно попасть сразу в Лирмор, ну или хотя бы в ближайшие его окрестности.

«Дырка» послушно открылась, но на другой ее стороне обнаружились погруженные в ночной мрак Пустоши. Со второй попытки его перенесло на окраину деревни в горах – залаяли и зарычали собаки, учуяв чужака, заблеяли в стойлах овцы, а он уже вернулся.

Третья попытка – Пустошь…

Четвертая – дюны у самой кромки моря, но судя по всему, на крайнем юге Цада…

Пятая, шестая, седьмая…

Где-то через час Олег сделал перерыв, чтобы посидеть на бревнышке, слегка передохнуть. Когда круговерть в голове понемногу затихла, он поднялся и вновь ущипнул себя за предплечье, увесисто, сильно, чтобы боль позволила открыть «дырку».

До цели добрался около полуночи, побывав до этого, наверное, в сотне разных мест.

Перебравшись в очередной раз в Центрум, обнаружил, что стоит на крохотном, погруженном во тьму перекрестке, со всех сторон высятся громады домов, а звезды в вышине выглядят не точками, а пятнышками – признак того, что здесь есть какой-никакой, но смог.

Значит, это Лирмор, других крупных городов в Цаде нет.

Осталось понять, где именно он очутился, а сделать это не так просто, когда не видно главных столичных ориентиров – грандиозных храмов, что выстроены во славу Священного Ока.

Олег огляделся, принюхался и двинулся на запад. Так нет шансов случайно покинуть Лирмор, в крайнем случае упрешься в море.

Не прошел и сотни метров, как дорогу преградила выбравшаяся из подворотни сутулая тень.

– Эй, дядя, деньги есть? – хрипло спросила она, а шорох за спиной возвестил, что Олег повстречался вовсе не с одиночкой.

– Откуда, братишка? – ответил он, глотая гласные, как это принято среди уроженцев лирморских трущоб.

А затем отпрыгнул к стене, чтобы к нему не смогли подойти сзади, и выхватил из кармана пистолет.

– О как?! – удивленно воскликнул тот, что подбирался со стены, высокий и мощный, с дубинкой в ручище. – Да мы чисто это… полюбопытствовать… Сам видишь…

– Вижу-вижу, – сказал Олег. – Ну, так чего, полюбопытствовали?

– Ага, нет вопросов. – Сутулый льстиво хохотнул, и грабители растворились в ночной тьме.

Соловьев даже не успел спросить, где находится.

Но вскоре он вышел на небольшую площадь, где тускло горели газовые фонари, и все встало на свои места: вот он, Храм Кругов Возрождения, маленький, но очень красивый, с дюжиной разноцветных куполов, при свете дня похожий на удивительный цветок. Значит, за спиной остался район, именуемый Волчьи Ямы, а впереди центр города.

– Эй, парень! – окликнул Олег рикшу, что дремал в своей тележке прямо у ведшей в церковь лестницы.

Через пять минут они уже бодро катили на северо-запад.

О том, где живет Эрик, Олег узнал случайно, пару лет назад, когда платил пошлину в местной штаб-квартире Пограничной стражи, – услышал обрывок разговора двух офицеров, делившихся сплетнями из жизни коллег. Главное, чтобы те парни не ошиблись или подполковник родом из Прибалтики с тех пор никуда не перебрался. Хотя это очень маловероятно, учитывая его нелюбовь к переменам.

– Стой, – велел Олег, когда они миновали площадь, названную в честь одного из цадских королей древности: хоть и бывал тут множество раз, все никак не мог запомнить, какого именно.

Расплатился с рикшей, подождал, пока тот укатит прочь. Незачем этому парню знать, куда отправляется ночной пассажир.

Теперь надо заняться собой – постараться забыть о том, что Эрик предатель, изгнать из сознания всю злость на того, кто отдал в лапы инквизиции мало что его самого, так еще и Ингеру, все отвращение и ненависть, оставить лишь нетерпение, легкую тревогу да еще надежду. От того, насколько убедительно получится это сделать, зависит успех всего дела.

– Запросто, – сказал Олег, изо всех сил пытаясь представить, что идет он к Эрику и в самом деле за помощью.

А когда это получилось, он поднялся на крыльцо особняка, сильно похожего на тот, в котором много лет жил профессор Титов, и постучал в дверь – громко и решительно.

– Откройте! – это слово, как и все последующие, Олег произнес по-русски, и достаточно звучно. – Господин подполковник, очень срочно требуется ваша помощь! Вопрос жизни и смерти!

Даже прибалтийский акцент изобразил.

Вспыхнул свет в одном из окон на втором этаже, послышались шаги, недовольный голос. Клацнул засов, дверь отошла в сторону, открыв долговязую фигуру в темно-синем мохнатом халате и шлепанцах.

– Что вам у… – тут Эрик сообразил, кто именно стоит у него на пороге, и глаза его выпучились. – А?..

«Ты-то думал, что я гнию заживо в темницах Замка Истины или вою от боли в руках тамошних палачей?» – со злобным удовлетворением подумал Олег, но тут же убрал эту мысль подальше.

– Как здорово, что я тебя нашел! – воскликнул он, переступая порог. – Только ты! Больше никто!

– Ха-ха, – произнес Эрик, отступая в сторону, но прозвучало это не как смех, а скорее как предсмертный хрип. – А… я узнал, что тебя забрали… думал, как помочь, но не успел… сам знаешь, что инквизиция, против нее даже мы стараемся не выступать…

Ну да, вполне логичная и единственно возможная в данной ситуации позиция – Орден Взыскующих Истины вышел на вас сам, я тут ни при чем.

– Я сам сумел выбраться! Просто чудом! – Олег похлопал «друга» по плечу, с трудом удержался от желания прямо вот сейчас врезать кулаком по этой розовой лоснящейся физиономией под белесыми волосенками. – Но сейчас мне нужна помощь! Хрень какая-то творится!

– Прямо сейчас? – спросил Эрик, отступая на шаг. – Может быть, утром?

«Чтобы ты успел сбегать к своим хозяевам и все про меня рассказать? Вот уж нет».

– Прямо сейчас, – твердо проговорил Олег. – И быстро, иначе они уйдут!

На такую наживку пограничник должен клюнуть, заглотить ее вместе с крючком!

– Что с волосами? И шапка? – спросил он.

– Потом, все потом… – Олег выражением лица и жестами изобразил величайшую спешку и нетерпение.

– А… сейчас оденусь.

Эрик затопал к лестнице. Вернулся он с удивительной быстротой, уже одетый в форму и даже аккуратно причесанный.

– Все, пошли, – заторопил его Олег. – Нельзя терять ни минуты. Оружие взял?

– Конечно. – Подполковник похлопал по висевшей на поясе кобуре.

– Тогда пошли.

Хлопнула дверь за спиной, проскрежетал ключ в замке, потянулись узкие кривые переулки, блеснула впереди темная гладь Золотоструйной, второй городской реки, куда большей, чем Серебрянка. Отразились в ней огни другого берега, вдали на западе поднялась громада королевского замка, вонзилась остриями башен в темное чрево неба.