Такие речи вызывали в людях праведный гнев.

– Но что мы можем? – вопрошали они. – Ни Францию, ни Испанию нам не одолеть. К тому же у нас нет армии.

– А никого одолевать не надо, – отвечал Гостев. – Время военных переворотов прошло. Теперь все решают не пушки, а избирательные бюллетени. Самый яркий пример – соседняя Испания: там без единого выстрела свергли короля Хуана III и установили республику.

– Но за кого голосовать? У нас нет ни партии, ни вождя, который бы повел народ к свободе, а страну к процветанию.

– Есть! В Андорре все есть! – восклицали страховщики. – Просто вы об этом не знаете. Уже несколько месяцев в стране действует Демократическая партия Андорры, и возглавляет ее офицер, прошедший две войны. Он, правда, русский, но делами Андорры болеет искренне.

– Русский? Что-то мы о таком не слышали.

– Еще услышите! Зовут его Борис Скосырев. Он, и только он, приведет вас к свободе и процветанию. Так что вступайте в Демократическую партию Андорры и голосуйте за Бориса Скосырева.

– В партию-то вступить можно, – чесали затылки пастухи. – Но голосовать за русского… Какой он хоть из себя-то?

– Какой? – торжествующе переспрашивал Гостев. – Сейчас увидите! – восклицал он и доставал то самое секретное оружие, о котором говорил Скосырев: это были английские газеты с фотографиями, сделанными то на теннисных кортах, то в театре, то на бегах.

– Где он тут, где? – разглядывая снимки, нетерпеливо спрашивали пастухи.

– А вы смотрите, – небрежно бросал теперь уже не страховщик, а агитатор Демократической партии Андорры Виктор Гостев, – может, и сами догадаетесь.

– Так-так-так… Это Иден, министр иностранных дел Великобритании Энтони Иден, – внимательно разглядывал снимок местный грамотей и одновременно глава местной общины. – Где это он? Ага, тут написано: в Британском музее. А что это за красавец, которому он так сердечно пожимает руку? Раньше я его в газетах не встречал.

– Стоп! – перебил его сосед. – Смотри сюда. И в этой газете на первом плане все тот же красавец, а рядом с ним… черт его знает, кто рядом с ним: какой-то лысый толстяк с сигарой в зубах.

– Деревня! – щелкнул его по лбу синдик, то есть глава общины. – Это же Черчилль. Он был у англичан министром финансов. А вот это скачки, – развернул он другую газету. – Ух ты-ы, какие лошади! – восхищенно зацокал он. – Ну и болельщики что надо: смотри, как размахивает шляпой этот джентльмен. О-о, я его узнаю, это Чемберлен, английский премьер-министр. А рядом с ним – опять тот же элегантный парень. Кто он? – обернулся синдик к Гостеву. – Английский лорд, министр или президент какой-нибудь страны?

– Пока еще не президент, но обязательно им будет, – глубокомысленно ответил Виктор. – А вы смотрите дальше, там есть снимки еще интереснее.

– Ага, это театр, – догадался знаток лошадей. – Видна часть сцены, ложа, и в ней… Господи боже, да это же король Англии Эдуард VIII! Как увлеченно он аплодирует! А рядом с ним так же увлеченно аплодирует все тот же то ли лорд, то ли президент. На соседнем снимке король уже не аплодирует, а о чем-то с ним беседует. Вот бы узнать, о чем? – мечтательно вздохнул он.

– О будущем Андорры, – как бы между прочим, бросил Гостев.

– Как? – чуть ли не в один голос воскликнули горцы. – Этот обаятельный джентльмен и есть тот русский, о котором вы говорили?

– Дошло наконец… Да, если вы пожелаете и на выборах отдадите за него свои голоса, то это – ваш будущий президент Борис Скосырев. Ну, а что за страна и что за люди его поддерживают, объяснять, я думаю, не надо: фотографии, которые вы видели, говорят сами за себя.

– Решено! – сверкнул глазами синдик. – В партию вступаем всей общиной.

– Это сколько же вас будет? – деловито достал блокнот Гостев.

– Считайте сами, – начал загибать пальцы синдик. – В общине шесть сел, в каждом селе по тридцать-сорок мужчин, так что человек двести наберется.

– Отлично! – пожал ему руку Гостев. – Вас как зовут?

– Роблес. Хуан Роблес.

– Поздравляю вас, синьор Роблес с вступлением в Демократическую партию Андорры, – вручил он ему красно-белую книжицу. – Поздравляю, друзья, и вас, – одарил он такими же книжицами всех присутствующих. – Отныне все вы не просто родственники или соседи, а соратники в борьбе за светлое будущее Андорры.

Кто-то от души захлопал в ладоши, кто-то затопал тяжеленными сапогами, кто-то засвистел, а хозяин дома схватил ружье и дважды бабахнул в воздух!

– Вот это мне нравится! – не скрывал восторга Гостев. – С такими молодцами мы таких дров наломаем… то есть, я хотел сказать, таких дел натворим, что ого-го! Синьор Роблес, – с подчеркнутым почтением обратился Гостев к синдику, – вы человек мудрый, люди вас уважают, в партию вы вступили первым. Все это дает вам право претендовать на почетную должность руководителя местного отделения партии. Как вы к этому относитесь?

– Я – что? – смутился разом вспотевший Роблес. – Я – как народ, – теребил он составляющие его особую гордость пышные усы. Это – как скажут люди, то есть эти… как их… соратники.

– Ну, что скажете? – обратился Гостев к набившимся в дом соратникам. – Может, предложите не Роблеса, а кого-нибудь другого? Валяйте, говорите, у нас ведь демократия.

– Нет, нет! – зашумели пастухи. – Никого другого не надо. Мы ему верим.

На том и порешили… А Хуан Роблес со временем стал одним из самых верных и фанатично преданных своему Старшему соратнику людей. Ну, а в том, что он человек не только мудрый, но и хорошо разбирающийся в политике, Гостев убедился в тот же день.

Когда земляки Роблеса разошлись по домам, а Гостев уже садился в повозку, чтобы отправиться в дальнейший путь, Хуан вдруг задал, на первый взгляд, невинный вопрос:

– Скажите, достопочтенный соратник Гостев, а газету наша партия уже издает?

– Газету? – поперхнулся Гостев. – Нет, газету партия не издает.

– Это недоработка. Газета партии необходима! Иначе как народ узнает о жизни партии и том, что происходит в столице? Ведь радио есть только в одном из десяти сел, а лошади пробираются в самые отдаленные уголки даже по зимним тропам. Так что хоть и с опозданием, но газету пастух получит. А если учесть, что читать в Андорре умеют практически все, то газета пойдет нарасхват. Я уж не говорю о том, что английские газеты здесь никто не получает, а значит, о нашем будущем президенте никто и понятия не имеет. Те фотографии, которые мы сегодня видели, надо перепечатать в партийной газете. Представляете реакцию простых горцев, когда они увидят Бориса Скосырева рядом с Черчиллем, Чемберленом и даже с английским королем?!

– Дайте вашу руку! – искренне обнял его Гостев. – Идея – просто золотая. Я сегодня же доложу ее Старшему соратнику: думаю, он ее одобрит.

Так оно и случилось. Когда Гостев рассказал о предложении Роблеса, Борис подпрыгнул чуть ли не до потолка, обозвал себя последним идиотом, минут десять ругал себя за то, что не додумался до этого сам, тут же выписал чек, велел Гостеву немедленно отправляться в Мадрид и без запаса бумаги, типографского оборудования и квалифицированных журналистов не возвращаться.