не смотреть, они сели около выхода. Я решил не дергаться, спокойно доесть полагающуюся мне еду и по возможности удалиться, не оставляя за собой шлейф легенд и мистификаций. Да и стражники не спешили и, видно, ждали, когда на меня подействует снотворное, чтобы спокойно связать меня и увести.

Поев, я встал из-за стола и пошатывающейся походкой двинулся в сторону, где, судя по всему, был нужник. Зайдя в дверь, за которой, как я и ожидал, было отхожее место в виде дыры в полу, я чуть не задохнулся и, закрыв за собой дверь, перешел в Гаремы.

Волна свежего воздуха ударила мне в лицо после дикого смрада нужника. И я постарался вдыхать полной грудью, стараясь выветрить из носа остатки вони. В Гаремах была глубокая ночь, луна светила высоко в небе. И я решил не торопиться в путь и дождаться рассвета. Хоть за последние двадцать четыре часа меня несколько раз убивали и я без сознания провел от силы часа четыре, сейчас я все-таки мог действительно просто поспать, обычным сном. И я лег на мох и уснул.

Мне показалось, что я только закрыл глаза, как вдруг проснулся от чьего-то присутствия. Я открыл глаза и увидел отца Фатия, который стоял метрах в пяти от меня и смотрел на меня, улыбаясь.

– Приветствую тебя, Алексей, – дружелюбно поздоровался он.

– Приветствую тебя, отец Фатий.

– Пойдем ко мне чайку попьем? – спросил он так, как будто мы расстались вчера, а не больше двух лет назад и вот тут сейчас рядом будет стена Гарема, где его уютная келья.

– Почему бы не попить, – ответил я ему и встал.

Он пригласил меня жестом, и я пошел за ним по едва заметной тропинке. Я собирался с мыслями, о чем бы его спросить, но не успел, так как мы пришли. На полянке, в двух – трех сотнях метров от места, где я спал, был маленький домик. На завалинке этого домика сидела одна из женщин, которую я когда-то спас.

– Смотри, кого я к тебе привел. Давай собирай на стол, попьем чайку, побеседуем. Ты же ведь не очень торопишься, Алексей?

– Ну, не настолько, чтобы не попить с вами чаю.

– Ну вот и славно.

Женщина подскочила и исчезла в доме, а мы с Фатием сели на пеньки, которые тут были около входа в виде стульев и стола.

– Ты же не против вот так, по-скромному? В домике там совсем места нет, и сейчас ведь нехолодно, посидим-поболтаем, а потом я тебя провожу немного. В прошлый раз ты тут рядом прошел и в гости ко мне не зашел, но ты же не знал, что я тут.

– Да, Ландилус сказал, что тут какой-то отшельник живет, я подумал про тебя, но не было времени выяснять.

– Ну какой же я отшельник? Вот, видишь, барышня со мной живет, так что я теперь, можно сказать, семейный человек, – сказал отец Фатий с улыбкой.

– Да, я вижу.

– Ты изменился, сильно изменился, причем не только повзрослел, в тебе что-то поменялось. Ты мне расскажешь про то, где ты был и что с тобой случилось?

Я рассказал отцу Фатию о своих приключениях, про свои последние изменения, которые со мной произошли, и про гибель Лейлы.

– Да, жаль девочку. Но ты себя не вини, ты дал ей почувствовать себя матерью и дал ей прожить еще целых два года после того, как она должна была умереть. И она бы умерла, я ничего бы с этим не сделал.

– Но как она сейчас? – неожиданно для самого себя спросил я.

Отец Фатий прикрыл глаза и задумался.

– Она нормально, с ней все хорошо, если ты про это спрашиваешь. Она сейчас опять в этом мире, вернулась год назад.

– Как вернулась?

– Ну как мы все возвращаемся в этот мир? Сюда ведут только одни врата, через новое рождение. Даже я сюда попадаю только этим путем, несмотря на то что сам и создал этот мир. Как и уйду я отсюда, как только закончится срок жизни этого тела. Таковы правила, заложенные при создании этой Вселенной, и таковым правилам тут существовать.

– А нельзя было создать более совершенную Вселенную, чтобы в ней не было смертей, убийств и чтобы люди жили долго и счастливо?

– Наверное, можно, но у меня не получилось. Я не очень-то хороший Бог. Мне показалось, что я нашел хорошее решение, но оказалось, что это не так. Может быть, когда ты создашь свою Вселенную, ты сможешь найти лучшее решение, нежели то, которое нашел Первый, создав нас, и тогда все мы придем учиться у тебя.

– Да я, наверное, до этого никогда не доберусь.

– Доберешься, хоть, конечно, твой путь уникален в своем роде. Заглядывать в твое будущее я не в состоянии – слишком уж сложен твой путь, но то, что ты придешь в Город Мастеров, в этом я не сомневаюсь.

– А что это за город такой?

– Придет время, и узнаешь. Просто знай об этом, живи, учись, твори. Самое главное в человеке – тот дар, который ему дан, это умение творить и сотворять в любом направлении – в творчестве, поэзии, инженерии и даже в военном деле. Человек сотворен из света и тьмы, он создан несовершенным именно для того, чтобы свет победил тьму и чтобы каждый человек стал в конце своего пути Творцом.

– А вот Магни считал, что предназначение человека в создании искусственного интеллекта, что он следующая эволюционная ступенька в развитии человека.

– Кто знает? Может быть, оно и так, а может, и по-другому. А кто это, Магни?

– Это искусственный интеллект, который захватил одну планету. Он, в общем-то, меня и переделал, я теперь практически неубиваемый. Из-за него и умерла Лейла. Он вроде как создал Вселенную вне нашей плоскости многомерных вселенных и вроде как стал Первым в своем мире. А Лейла вроде как родила сына от него через меня.

– Понимаю… Да, может, он и прав. Время покажет. А где сейчас твой сын?

– Его выкрала эльфийка и скрылась с ним, его еще нужно будет найти.

– Это та, твоя Элиза?

– Нет, это Мантри, другая эльфийка.

– Да, интересные есть миры, я вот так нигде особенно и не побывал, все только вот с тобой… ты, кстати, похудел что-то очень, сейчас тебя чаем напою и покормлю чем бог послал.

Женщина вынесла из домика чайник, налила нам чаю и принесла всякой снеди и жареного зайца. Я успел переварить уже съеденное в трактире и умял все, что мне дали.

– Сильвия, ты