— Береги себя, Вика, — совершенно новым тоном, без насмешек и иронии, произнес Дмитрий.

Я не готова была в ответ сказать тоже самое, потому, вдохнув чистый кислород, и сжав пальцами лямки рюкзака, попросила:

— Обещай, что не будешь за мной следить и не приедешь до тех пор, пока я не буду готова.

Мне думалось, что он будет в ярости, начнет ругаться, но Дима с минуту молча смотрел на меня, будто размышляя, стоит ли игра свеч, а затем медленно кивнул:

— Хорошо, — у меня словно крылья за спиной выросли, и я даже улыбнулась, пока он не продолжил:

— Но с одним условием.

— Что? Каким еще условием? — растерянно отозвалась я.

— Поцелуй, мышка, — все так же не отрывая от меня взгляд, сообщил бывший босс, — всего один поцелуй.

И я не успела отказаться, даже хоть что-то произнести, как он одним шагом пересек расстояние между нами и обжег мои приоткрытые губы своими, заключив меня в кольцо рук. Лишь на несколько мгновений, чтобы после отпустить и отступить. А я от неожиданности ничего не успела предпринять и пришла в себя уже после того, как Воскресенский поторопил меня:

— Вам стоит поспешить.

Я заторможено качнула головой и, сказав неловкое и корявое "прощай", первая прошла контроль, спиной чувствуя его взгляд, а кожей губ ощущая до сих пор его напор и жар рта.

Но я ни разу не повернулась, когда оставляла за собой столицу, проблемы и Его.

Выйдя из машины, первое, что бросилось в глаза - море. Тихое спокойное море, служившее фоном просторного красивого, имевшего виды кукольного, дома.

Пока водитель доставал мои вещи, я подошла поближе и разглядела террасу, огибающую дом с левой стороны. А ещё, она явно находилась на высоте, подобно балкону. Закралась мысль, что дом двухэтажный только спереди, в действительности же, у него три этажа и первый вел прямиком на пляж.

Мне безумно нравилось то, что я перед собой видела. Роскошь и простота. Кем бы ни был тот, кто строил этот архитектурный шедевр, он обладал изумительным чувством вкуса.

Пока любовалась красотой, из здания вышла женщина в возрасте. Чёрный костюм, туфли-лодочки и строгая причёска. Она напомнила мне гувернантку. Не видом, а скорее статью и манерой держать голову.

— Здравствуйте, Виктория, — и голос такой же строгий, немного высокомерный, но при этом очень красивый. — Меня зовут Елизавета Андреевна, я буду вашей компаньонкой.

Услышав это я невежливо рассмеялась. Господи, он действительно подобрал мне гувернантку. Из какого она века?

— Простите, — пыталась успокоится я. — Это было весьма неожиданно.

— Я понимаю, — сдержанно ответила женщина и тут же обратилась к водителю. — Будьте добры занести вещи в дом.

Внутри меня ждала сказка! Это не дом, это воплощение мечты! Гараж на две машины, просторная кухня-столовая, атриум на два верхних этажа, дающего ещё больше света и пространства. И всё такое светлое, такое... чистое.

— Спальню можете выбрать, как внизу, так и наверху. Дом в вашем полном распоряжении. Моя комната находится здесь же, — надзирательница указала пальцем на неприметную дверь справа от столовой, и я поняла, что дом надёжно взят под контроль, а значит ни о каких гостях и речи быть не может.

Впрочем, очень сомнительно, что у меня вообще могут быть гости.

— Здесь есть односпальные комнаты? — не без интереса спросила я.

Елизавета кивнула и указала на лестницу.

— Наверху их три. Двуспальные внизу.

— Замечательно.

Подхватив собственный багаж, внесённый водителем, я направилась наверх, где действительно обнаружила три односпальных комнаты. Побродив между ними, выбрала ту, что была с видом на море, двумя окнами, плазмой и джакузи. К своему удивлению, здесь же обнаружила фотографии. И, кажется, то были семейные снимки Димы, потому что этот взгляд невозможно не узнать, несмотря на то, что мальчишка на картинке широко улыбался.

Невольно задумалась о том, что сделало его таким циничным, что отняло эту светящуюся в глазах радость и что заставило смотреть на мир сквозь призму возмездия.

“Я имею право на месть" — вспомнила я страшные слова, которые сейчас ранят хуже раскалённого железа под ногами. Никто не имеет права на месть. От её воплощения ломаются чужие судьбы, как оно случилось со мной и мамой. Той мамой, которая лишилась своего Алёшика. Той мамой, которая жалела бедную, ни в чём не повинную девочку. Той мамой, которая так и не увидела перед смертью собственного сына.

Оставила фото в покое и принялась распаковывать вещи, стараясь больше не возвращаться к разрушительным мыслям. Мне нужно забыть о прошлом. Забыть о том, что ранит. Разве не для этого я выпросила у Воскресенского призрачную свободу?

Стук в дверь буквально с корнями оторвал от очевидного ответа. Я вздрогнула, обернулась и посмотрела на Елизавету.

— Когда разберётесь с вещами, спуститесь в столовую, я разогрею ваш ужин.

— Я не голодна, — попыталась отмахнуться, до сих пор чувствуя саднящую горечь в груди, перебивающую аппетит.

— Вам придётся поесть, Виктория. Дмитрий Сергеевич дал чёткие указания, за несоблюдение которых вы немедленно вернётесь в город.

Я вздохнула, даже не пытаясь сопротивляться. В конце концов, это просто еда. Просто то, что необходимо любому здоровому организму для поддержания жизненных сил. Стоит ли спорить из-за такой мелочи?

— Хорошо, я спущусь.

После этой фразы, женщина тут же скрылась за дверью, а у меня зазвонил телефон. Бросив косой взгляд на дисплей горько усмехнулась, даже не думая брать трубку. Уверена, он хочет узнать, как я обустроилась, но у меня, видимо, ещё не скоро появится желание с ним разговаривать.

— О, Господи! Что это? — зажала рот рукой, стараясь сдержать порыв тошноты от вида нечто на тарелке, нарезанного ломтиками.

— Никогда не пробовали дор блю?

— Это же просто сыр с плесенью! — возмутилась я, глотая обильную слюну и глядя на этот ужас.

— С благородной плесенью, милочка, — поправила меня, усмехнувшись, моя надзирательница, но тут же подавила любые признаки веселья. — Этот деликатес чрезвычайно полезен, поэтому советую всё же попробовать.

И я, вдруг, вспомнила жизнь в деревне, когда плесень это нормальное явление. Было так, что открывали мамины заготовки зимой, а там тонкая плёночка. Её просто снимали и всё, считая, что таким образом можно избавиться от заражённых спорами грибков зон. Это уже в школе я узнала, что если какой-то продукт заражен, то мало убрать очаг поражения. Споры есть уже на всей доступной им поверхности. А последствия. Последствия могут быть непредсказуемыми.

Женщина демонстративно наколола кусочек сыра на вилку и сунула в рот, отчего я просто подорвалась с места в туалет, благо он был не далеко. Вывернуло меня всем, что успела съесть за завтрак. Пожалуй, сегодня у меня действительно есть повод отказаться от еды, и никто не посмеет мне сказать, что я нарушаю чьи-то там правила и пренебрегаю инструкциями!