– Отец очень занятой человек.

– Но занят не тобой, да?

– Он любит меня, – пробормотала Дани. – И желает мне счастья, такого же, какое было у них с мамой. Только я пока не нашла подходящего человека… Они-то с мамой были знакомы с детства и всегда знали, что предназначены друг для друга. – Дани умолкла и посмотрела маркизу прямо в глаза. – И я уверена, что отец не заставил бы меня выйти замуж без любви, – а вот ты заставляешь Джинни.

Маркиз что-то проворчал в ответ и снова ускорил шаги. Дани, стиснув зубы, поспешила за ним. Но она еще не закончила.

– Вообще-то отец выбрал для меня жениха.

Маркус внезапно остановился и обернулся.

– Женщина, которая хочет для всех «настоящей любви», согласна на брак по расчету? – проговорил он с удивлением.

– Нелепо, не правда ли? – Дани криво усмехнулась. – Я, правда, еще не приняла предложение, но собираюсь. Он хороший человек, и я верю, что смогу его полюбить. И этот брак очень обрадует отца.

– И поэтому ты сбежала из хижины? – Лицо маркиза снова стало непроницаемым, а глаза – холодными.

Дани потупилась и прошептала:

– Да, поэтому. Я виновата. Мне не следовало целовать тебя. Это было неправильно. Такое больше не повторится.

Маркиз вновь зашагал по дороге – все быстрее и быстрее, – и Дани не сразу удалось его догнать.

На сей раз молчание длилось очень долго. Маркус явно не желал с ней разговаривать, а Дани злилась и на себя, и на него. «Он шантажировал меня и сделал своей сообщницей! – восклицала она мысленно. – Он похитил девушку прямо из постели! Он собирается принудить ее к браку! И он первый поцеловал меня в хижине! И у такого человека еще хватает наглости обижаться?!»

Дорога сделала резкий поворот – и они, удивленные, очутились во дворе небольшого постоялого двора с трактиром. Дом был небольшой, старый, обветшалый. Черепица на крыше потрескалась и кое-где отвалилась, а краска местами облезла. Неподалеку от двери бродили куры, рывшиеся в земле. В общем, все тут выглядело так, как и должно было выглядеть в глухом лесу, кишевшем разбойниками.

Пока они осматривались, вывеска, возвещавшая, что трактир назывался «Шкура», сорвалась с одного из гвоздей и теперь болталась над входом.

Они с Маркусом обменялись выразительными взглядами, и Дани охватило страстное желание поесть и лечь в горячую ванну. Покосившись на своего спутника, она решительно направилась к двери.

Маркус же, глядя ей вслед, раздумывал над тем, что она ему рассказала. В глубине души он давно уже знал правду. Он перестал считать ее обманщицей почти сразу же после того, как она исчезла за стеной сада адмирала. Она была решительная, умная, верная. Не многие согласились бы сделать то, что она сделала для подруги, и теперь делала для него, незнакомца.

Маркус пнул сапогом комок грязи и понял, что завидует этой девушке. У нее были друзья. И еще тот, кто хотел жениться на ней. Было также счастливое детство и чудесные воспоминания. И наконец, были прекрасные родители, служившие образцами для подражания.

А что было у него, Маркуса? И сколько еще злодеяний ему придется совершить, чтобы помочь Каролине? Он смотрел, как Дани исчезала в таверне. Чем еще он согласен пожертвовать?

Недовольство собой вызвало приступ ярости. Он не понимал ту привязанность, что испытывал к Дани, и острую боль от известия о ее помолвке. Да, она ответила на его поцелуй, – но ведь ясно дала понять, что он ей не нужен. Поэтому и убежала от него.

Его, Маркуса, присутствие можно только терпеть. Когда они найдут Джинни и он снова отправится с ней в Гретна-Грин, война возобновится. Но этот брак должен состояться! Ведь на кону – благополучие Каро. Поэтому он должен принять себя именно таким – охотником за приданым, гнусным шантажистом и похитителем. У него есть цель, и он не должен из-за нападок Дани от нее отвлекаться. И вообще, какое ему до нее дело? У нее ведь нет хорошего приданого… К тому же она предназначена другому – нормальному человеку, который подарит ей ту любовь, о которой она мечтает. Она заслуживает этого. Заслуживает того, чего он, Маркус, не может ей предложить. Увы, он слишком похож на создавшее его чудовище, поэтому не сможет никого осчастливить.

В тысячный раз проклиная свою жизнь, маркиз последовал за своей спутницей.

– Пусть внешний вид ужасен твой,

Ты добр был всегда ко мне.

«Красавица и Зверь»

Маркус вошел в трактир и замер, ошеломленный внезапно нахлынувшим запахом немытых тел и дешевой выпивки. К тому же тут было душно, и у него закружилась голова. Тяжело дыша, он оперся о стену и стал высматривать в толпе Дани.

В трактире и впрямь находилось множество посетителей… и это было ужасно! Маркус ненавидел людские толпы. Он нуждался в тишине и такой обстановке, где никакие неожиданные звуки не возвращали воспоминания о жестоком отце и где взгляды любопытных не преследовали его. А здесь было слишком много всевозможных опасностей и слишком мало путей для отступления.

Разумеется, на него открыто пялились, особенно – на шрамы. Маркус судорожно сглотнул, чувствуя, что стены надвигаются на него. Под открытым небом такого, конечно же, никогда не случалось, а здесь…

Пытаясь прийти в себя, он взял у стойки кружку эля и дрожащей рукой поднес сосуд ко рту. Кислый запах напитка вызывал отвращение, и он пить не стал, хотя уже давно мечтал о выпивке. Поставив кружку на ближайший стол, Маркус снова осмотрелся. Ох, в лесу ему было гораздо лучше, чем здесь. Там с ним случился только один приступ – в присутствии Дани, – поэтому он довольно быстро оправился, но здесь… Толпа его прикончит! Маркус со стоном отвернулся и прижался лбом к деревянной стене.

Нужно было немедленно уходить, но мысль о том, что Дани останется одна в таверне, заполненной буйными нетрезвыми мужчинами, удержала его. Он сначала убедится, что она в безопасности, а уж потом придумает… что-нибудь.

Скрипнув зубами, Маркус оттолкнулся от стены и снова оглядел зал. Его внимание привлекла «амазонка» с черными, тронутыми сединой волосами. В ней чувствовался авторитет. Мужчины ее слушали. Она жена хозяина? Или сама хозяйка? В любом случае она сможет предоставить ему комнату и найти Дани.

Маркиз сделал несколько неуверенных шагов, но тут новая волна головной боли заставила его усесться за ближайший стол. И в тот же миг рядом с ним появилась Дани, причем села позади него – словно хотела от кого-то спрятаться.

– Что случилось? – спросил Маркус.

– Конечно, это глупо, но я чувствую… что я одета неподобающе.

Маркус задумался, не вполне понимая, о чем речь. Ведь она уже сняла штаны и рубашку и надела платье… Сделав над собой усилие – головная боль не отпускала, – он пробормотал:

– То есть… как так?

– Это платье годится лишь для того, чтобы бродить по дорогам в поисках Джинни. Оно грязное и старое.