Тогда, перед гостями, она не стала выгораживать его. Самым отвратительным в его поступке ей казался отказ от собственного ребенка. Думая об этом, она превращалась в медведицу, готовую встать на защиту своего малыша. Ей хотелось ударить Алекса, бить его изо всех сил, без конца.

Но теперь гнев ее улегся. И, думая об их последнем разговоре, она все чаще вспоминала его откровенные признания, его слова о самом себе…

Его мать покончила с собой на его глазах. С тех пор он всегда ощущал себя недостойным. Во всем. Он ненавидел Аякса, потому что у него было то, на что Алекс даже не надеялся.

Любовь.

Почему-то ее любви оказалось недостаточно. А может, он боялся, что любовь к нему станет для нее источником боли?

Ненавидеть его становилось все труднее.

Что-то произошло с ним на свадьбе. Рэйчел все яснее понимала это. Но пока она не решит, что делать, она будет лежать на диване и поедать конфеты.

– Ну, как ты? – заботливо спросила Лея. – Лучше?

– Не лучше. Наверное, лучше никогда не будет. Похоже, я до сих пор люблю его.

– Да, понимаю… Это – самое ужасное.

В комнату вошел Аякс, как всегда впечатляюще выглядевший в черных брюках и белой рубашке. Теперь, глядя на него, Рэйчел замечала его отдаленное сходство с Алексом. Хотя у него не было таких глаз. Такой искрящейся чувственности…

Хотя, когда Аякс смотрел на Лею, в его взгляде появлялось нечто подобное. Это наблюдение очень обрадовало Лею. Таким счастливым она не видела Аякса никогда.

– Аякс! – окликнула она его.

– Что?

– Ты говорил что-нибудь Алексу на свадьбе?

– Нет. – Аякс нахмурился. – Но я должен тебе сказать, что никогда не доверял ему. И не удивился, когда все так закончилось.

– А вот я удивилась. Мы были вместе несколько месяцев. Я… Он был моим любовником. Мы ждали ребенка. Думаю, я знаю его лучше всех. И то, что случилось, не укладывается у меня в голове. Может быть, он и вправду хороший актер. А может, за этим что-то кроется. Поэтому я и спрашиваю.

– Нет, мы не разговаривали. Он смотрел на меня… Но я не знаю, что это могло бы объяснить.

Рэйчел откинула голову на подушку.

– Включить тебе фильм? – голосом полным сочувствия спросила Лея.

– Да. И еще я хочу кекс. Принесешь кекс?

Аякс взглянул на нее с жалостью:

– Я принесу.

Рэйчел невидящим взглядом уставилась в телевизор. Она чувствовала себя несчастной. Она любила мужчину, который не заслуживал ее любви. И который нуждался в ней, как цветок, расцветший посреди пустыни, – в воде.

Душа Алекса была иссушена. Она умирала. Но он отказывался от помощи, отталкивая тех, кто готов был его поддержать.

Да, он сломал ей жизнь. И все же он сделал ей немало добра. Может, ей стоило вспомнить об этом?

– Лея, я что-то расхотела смотреть кино, – произнесла она.

– А кекс? Кекс ты хочешь?

– Да, очень!

– Сейчас получишь. Чего бы тебе еще хотелось?

– Может, просто поговорим? Мы так долго не общались…

– Это я виновата. – Лея нахмурилась. – Я была влюблена в твоего жениха. Это было непросто.

– Но, может, если бы мы были ближе друг к другу, я бы это заметила?

– Не знаю… В любом случае тебя не в чем обвинить. Мы с Аяксом справились с этим. Так что все кончилось хорошо.

– Ты в курсе, что я должна была оберегать тебя от своего дурного влияния?

– Ты? – рассмеялась Лея. – Ты всегда была такой милой… В отличие от меня.

– Не всегда, – покачала головой Рэйчел. – Одно время я была заядлой тусовщицей. Но ты тогда была совсем малышкой, так что ты точно этого не помнишь.

– Ого, у тебя была тайная жизнь! Я в восторге!

– Тут нечем восторгаться. Я была просто идиоткой. Только мне запрещали тебе об этом рассказывать. Ты слишком легко поддавалась влиянию.

Лея вновь рассмеялась, а вслед за ней – и Рэйчел. Они хохотали, пока слезы не полились у них из глаз. Наконец они успокоились, и все же при взгляде на сестру с губ Рэйчел вновь сорвался смешок.

– Что ж, если я смогу иногда смеяться, это уже кое-что.

– Да, – откликнулась Лея. – Это кое-что.

Улыбка угасла на губах Рэйчел. Да, сегодня она вновь может смеяться. И все же забыть Алекса будет труднее, чем она думала. Особенно если у ее ребенка будут такие же лукавые голубые глаза.

Она надеялась, что этого не случится. И в то же время надеялась, что так оно и будет.

* * *

Алекс испытывал отвращение при мысли о том, что ему нужно одеваться. В последнее время он не выходил из своей квартиры, по которой шатался в нижнем белье, неизменно пьяный. Но сегодня он принял душ, тщательно побрился и надел костюм. У него было важное дело.

Дело к человеку, который, быть может, убьет его, как только увидит. Что ж, так он, по крайней мере, избавится от ада, в который превратилась его жизнь.

– Мистер Кристофидис. – Человек, сидевший за большим столом в приемной Аякса, поднял на него взгляд. – Мистер Курос ждет вас.

– Отлично. – Алекс вошел в кабинет.

– Алексиос, – приветствовал его Аякс. – Ты удивил меня, попросив о встрече. Не скрою, я не слишком рад ей, так что постарайся быть кратким. Предупреждаю: если ты пришел наговорить мне гадостей, лучше не трать свое и мое время.

– Это не так. Просто я подумал, что тебя интересует объяснение. Что ты захочешь знать, почему я преследую тебя.

– Ты жил в поместье Куклакиса, да? – Лицо Аякса приняло усталое выражение. – В таком случае я понимаю, за что ты ненавидишь меня. Но хочу тебе сказать – не чтобы оправдаться, а чтобы ты был в курсе, – что именно благодаря моему участию преступления отца удалось раскрыть.

– Я рад, что ты так поступил. Хотел бы и я сделать то же самое.

– Ты слишком юн. Мне потребовалось немало времени, чтобы научиться поступать как следует.

– Да, ты угадал, я был там, у Куклакиса. Но это не самое главное. Куда важнее то, что я узнал после твоего отъезда.

– Что именно?

– У твоего отца был еще один сын.

– Меня это не удивляет. – Несмотря на спокойный тон, Аякс побледнел.

– А вот меня удивило. Да что там, чуть дух из меня не вышибло!

– Почему? – хрипло спросил Аякс.

– Потому что его сыном оказался я.

– Ты уверен? – спросил Аякс после небольшой паузы.

– По крайней мере, он был уверен. Настолько, что предложил мне стать наследником своего королевства порока.