Цепляю за подбородок и приближаю лицо к ней. Вдыхаю воздух, который она выдыхает. Совсем уже поехал на ней. Хотя о чем это я? Давно поехал.

– Тебя, – просто отвечаю, потому что бесит уже вокруг ходить. – От тебя мне нужна ты.

– Чтобы снова растоптать? Бросить и уехать, чтобы я точно уж умерла от боли?

Ее слова причиняют боль. Выворачивают внутренности наизнанку. Прислоняюсь лбом к ней и прикрываю глаза. Сказать бы сейчас ей правду. Про папашу ее. Про то, что он сотворил с нами обоими.

И я уже открываю рот, чтобы все вывалить, но оглядываюсь по сторонам. Мы в подъезде, и это явно не то место, где я хотел бы поговорить о том, что тогда произошло.

– Пойдем в машину, – поднимаюсь на ноги и протягиваю руку, чтобы помочь ей встать.

Мира какое-то время смотрит на мою лапу с сомнением в глазах. Как будто даже с задачей просто помочь ей подняться я не в силах справиться.

– Принцесса.

Слышу ее прерывистый вдох, и она вкладывает свою ладонь в мою.

Не выпускаю ее руку. Боюсь, что стоит мне сделать это, как она растворится в воздухе. Исчезнет, и больше я ее не найду так просто.

Мы спускаемся к машине, и у Миры звонит телефон. Она хмурится, смотрит на экран. Бросает быстрый взгляд на меня и принимает вызов.

– Да, мам, что случилось?

Мне не слышно, что отвечают ей на том конце, но Мира заметно бледнеет, и глаза начинают бегать по сторонам. Ищет пути для побега. Но я не спускаю с нее глаз, слежу, чтобы она не ускользнула от меня.

– Совсем нет смеси? Мам, я сейчас такси возьму и примчусь.

Хмурюсь. Это что еще за новости? Какое еще, нахрен, такси, когда у меня машина под жопой?

Мира сбрасывает звонок и заходит в приложение для вызова такси.

– Далеко собралась?

Она вздрагивает и поднимает на меня удивленный взгляд. Как будто забывает о том, что я вообще тут стою и жду. Это неприятно царапает по самолюбию.

– Влад, – облизывает губы, чем отвлекает меня от своего бегающего взгляда, – мне нужно домой. Давай позже встретимся и поговорим?

– В машину садись, и я довезу тебя. Там и поговорим, в чем проблема.

– Нет! – слишком быстро и резко выкрикивает, но быстро берет себя в руки. – Там ребенок маленький только после больницы. Он слабый. А ты, ну, взрослый, который может переносить болячки.

Не проникаюсь. Вот ни капли не проникаюсь этой пламенной речью.

– Села в машину – и поехали.

– Нет, пожалуйста, давай потом. Сейчас не лучшее время для разговора.

Я обхватываю ее запястье, и Мира начинает вырывать руку.

Мне не нравится эта реакция. Совсем не нравится. Больше не слова ни говоря, запихиваю ее на пассажирское сиденье и блокирую машину, пока обхожу ее спереди.

А то с нее станется: может выпрыгнуть и умотать.

Она притихает и опускает голову, изучает сложенные на коленках ладони.

– Мне смесь нужно купить, – тихо проговаривает.

И голос такой надломленный, как будто я ее не домой везу, а на казнь.

– Где и какую надо купить?

– В аптеке можно ближайшей, – отворачивается от меня к окну и делает рваный вдох.

Вижу по ней, как она нервничает, и это для меня остается непонятным. Не вижу ничего криминального в том, что я ее довезу до дома и мы поговорим. Тем более я уже знаю, что ее отец развлекается с бабами в другом городе и он нам вообще не помеха.

Торможу возле аптеки и открываю двери, собираясь выйти. Мира удивленно смотрит в мою сторону, но молчит.

Верное решение, потому что я не собираюсь никуда ее одну отпускать. Пусть терпит мое присутствие в своей жизни. Теперь это не изменится. Один раз я уже допустил такую ошибку. Больше нет!

Мира быстро находит нужное, я расплачиваюсь, взглядом пресекая ее возражения. Мира закусывает губу и забирает банку смеси.

– Все, или что-то еще нужно малому?

Мира почему-то вздрагивает и мотает головой.

Доезжаем в тишине до их дома, и нас тормозят на въезде. Мира выглядывает в окно и быстро говорит, куда мы едем. Нас пропускают без лишних вопросов.

– Ты знаешь, куда мы переехали?

Два года назад они действительно жили в другом месте. Но мне не составило труда узнать, куда они переехали.

– Я все про тебя знаю, принцесса, – слишком самоуверенно выходит, но по сути это так и есть.

– Боюсь, что нет, – на грани слышимости произносит Мира, но я допускаю и то, что мне просто слышится, потому что, когда переспрашиваю, Мира замолкает.

Паркую машину, окидываю взглядом двухэтажный коттедж. Ну как-то скромно для Медведева, я даже разочаровываюсь. Уж он-то любит понт и все дорогое. Но тут, видимо, что-то пошло не так.

– Давай я быстро отдам и вернусь. Поедем в город.

Прищуриваюсь. Мне кажется, или она слишком дергается из-за того, что я могу зайти в дом?

– Чаем напоишь, – жестко заявляю я, так, что Мира прикусывает язычок и раздраженно хлопает дверью.

– Что-то домик скромный для твоего отца, – со смешком говорю, пока наблюдаю, как Мира открывает дверь.

У нее падают ключи, и я помогаю поднять их. Руки дрожат, и мне это нравится все меньше.

– С тобой все нормально?

Внимательнее всматриваюсь в Миру, но она только выхватывает связку из моих руки и наконец открывает дверь.

В холе никого нет, а вот из закрытой комнаты доносится приглушенный голос матери Миры. Я напрягаюсь, все же не видел ее долго, и неизвестно, насколько сильно она поменяла насчет меня мнение. Это раньше она относилась ко мне не так плохо, как отец Миры.

– Мам, я не одна! – кричит Мира громко, и эта реплика режет по ушам. – Я сейчас смесь приготовлю и принесу.

Но дверь как раз распахивается, и на пороге возникает мама Миры, а мимо ее ног проползает мальчуган.

Он довольно резво двигается в нашу сторону. Вижу, как Мира застывает и бросает беспомощный взгляд на маму. Пока они переглядываются, пацаненок успевает подгрести ко мне.

Мира уже собирается схватить его на руки, но малой поднимает на меня глаза. А мне кажется, что меня лишают чувств. Ноги деревенеют, когда я встречаюсь взглядом с точной моей