Глаза мамы мечут молнии, и я прекрасно понимаю ее чувства.

– Он не знает про Славу, я ему не сказала, – закусываю щеку, чтобы не разрыдаться.

Меня накрывает волна слабости. Последние дни выматывают меня настолько, что, кажется, я упаду и больше не встану. Но только у меня нет права падать. Еще слишком многое нужно сделать и решить.

В первую очередь нужно найти Ваню и попытаться вытащить его. Потом – снова посольство и попытка убедить власть, что переезд мне жизненно необходим.

– Ну и правильно. Правильно, дочка, незачем ему знать. Он ведь может и права предъявить, – мама замолкает и делает несколько кругов по палате, пока я молча наблюдаю за ней. – Так ты с ним все это время была?

– Пришлось. Долгая история, мам.

Прислоняю ладонь ко лбу, чтобы хоть как-то скрыть усталость. Маме переживаний хватает из-за Славки, а тут я еще расклеюсь.

– А я не тороплюсь.

Мама снова усаживается в кресло и выжидающе смотрит на меня.

– Ваня под стражей, и Влад этому посодействовал.

Мама вскрикивает и снова смотрит на Славку. Да уж, не самое подходящее место для таких разговоров, да и ночь.

– Что он натворил? – спрашивает шепотом, не сводя глаз с сына.

– Я не знаю, поэтому и хочу найти его и поговорить. Выяснить все, потому что у меня простоне было возможности даже узнать, что к чему. Влад появился так неожиданно, и новость о Ване совсем меня выбила из колеи.

Мама притягивает меня к себе и кладет голову на колени. А я выдыхаю, ощутив родное и такое нужное тепло.

– Девочка моя маленькая. За что же на тебя все свалилось? – тихо приговаривает она и продолжает гладить, постепенно расслабляя мое напряженное тело.

– Это на тебя, мам, свалилось. Из-за меня у вас с папой все пошло наперекосяк.

Она тихо-тихо смеется, так, что я с трудом улавливаю этот звук. Так горько смеется, что у меня сжимается сердце.

– Нет, Мира, дело совсем не в тебе. Отец всегда былтаким… – она замолкает, подбирая правильные слова, – авторитарным. Привык все контролировать, везде держать руку на пульсе.

– Мам, я найду способ уехать. И ты должна с нами поехать, – подскакиваю и перехватываю мамину руку, стискивая ее в ладони.

– Это не выход, Мира. Тебе нужно Славку возвращать себе. Я до сих пор не могу простить себе, что тогда не настояла и отец сделал из нас марионеток.

– Мам, а что ты могла против его связей? Я и сейчас-то не уверена, что отец не разнюхает о моем плане. Фиктивный брак с Ваней был бы идеальным решением, но сейчас, – меня пронзает неприятная дрожь, – я понятия не имею, что будет. Я сказала отцу, что Ваня уехал в командировку, но поверил ли он мне?

– Ладно, дочка. Сейчас главное – Славку выходить и выписаться отсюда. Нет ничего хорошего в больницах.

Мы замолкаем, а я глаз не могу оторвать от мамы. В свете ночника она выглядит совсем юной, только уставшей и измотанной. Отчасти и моя вина тут есть. Если бы не беременность и рождение Славки, может, у родителей все было бы по-другому. Но я не жалею, что у меня есть сын. Он самое дорогое, что у меня есть. Пусть я эгоистка в этот момент, но я не изменила бы ничего!

А с проблемами придется справляться быстро и качественно.

****

Несколько дней мы находимся под наблюдением врачей, Славке делают капельницы, чтобы организм выводил вредные вещества. Я не отхожу ни на шаг от него, хоть мама и настаивает, чтобы я поехала домой и отдохнула, но это для меня роскошь, которую я смогу позволить себе только после того, как сын поправится.

– Мам, да куда мне столько еды? – вскидываю руки, перехватывая пакеты. – Тем более врач сказал, что Славке лучше и, скорее всего, вечером выпишут.

– Да ты совсем вон худющая, Мира. Кости начинают торчать уже с этими нервами.

Мама суетится вокруг внука, что-то лопочет. Славка что-то отвечает на своем, гулит и агукает.

– Такой смешной, – между репликами мама вручает мне контейнер с запеканкой, и у меня громко урчит в животе. – Вот, а говоришь, не голодная, – хмурится. – Так вот, уже идти пытается, представляешь? В восемь месяцев! Не получается – злится, но не сдается. Весь в тебя, ты такая же была.

Глаза мамы подергиваются дымкой грусти, но я понимаю, что это от воспоминаний о моем детстве. Это приятная грусть. Такая, от которой в сердце замирает.

– Ну куда уж мне...

Смеюсь, и в этот момент Славка, покачиваясь, снова пытается подняться на непослушные ножки и плюхается на попу. Хмурит бровки и что-то ворчит, как маленький медвежонок.

Подхватываю на руки сына и смотрю в серьезные карие глаза. Как у его отца. И дрожь продирает.

Что будет, когда Влад узнает о сыне? А он узнает, у меня даже сомнений нет в этом.

Я на подсознательном уровне знаю, что он будет меня искать, а мне особо пока и спрятаться негде с маленьким ребенком.

Не Влад найдет, так отец приложит все силы, чтобы вернуть блудную дочь домой. А то позор же, крах его политической карьеры!

– Ну и как Влад? – мама бросает на меня взгляд исподлобья. – Изменился?

Она всегда к нему относилась хорошо, до того как он исчез. Это отец считал, что Влад – нищеброд, который недостоин его принцессы. Только вот принцесса превратилась в глупую дурочку, когда узнала о беременности и настояла на том, чтобы оставить ребенка. Отец рвал и метал, орал что это испортит его политическую карьеру. Что ты, дочь принесла в подоле непонятно от кого, еще и отец ребенка скрылся неизвестно куда!

Прикрываю глаза, чтобы избавиться от воспоминаний. Не хочу! Не сейчас и не здесь!

Важно то, что мы справились и у нас есть Славка. И плевать, что отец его не воспринимает как свою кровь. Мне плевать!

– Ну, – неопределенно тяну, подбирая слова, – отца нашел. Он там какой-то у него непростой человек...был. И вот теперь Влад тоже владелец самолетов и заводов.

– А почему был? – мама постоянно отвлекается на Славку.

Привычка уже, постоянно бдеть за мелким проказником.

– Умер, – коротко отвечаю, потому что сама не вдавалась в подробности.

– Жаль, я помню, как он болезненно относился