Мужчины поднялись им навстречу, чтобы поприветствовать. Аурелия, пристроившись за спиной Софии, внимательно разглядывала будущих любовников. Отец, которого звали Якуб, был широк в плечах, с мощным торсом и внушительным подбородком. Он держался уверенно, как человек, привыкший командовать. Его сын, Нуреддин, стоял немного в стороне. Его тонкие черты лица, овальный подбородок и удлиненные глаза делали его похожим на лик святого с византийской иконы. Аурелия даже решила, что он похож на девушку, и немного успокоилась, заметив, что он смущен не меньше, чем она сама.

Якуб осмотрел женщин с ног до головы.

– А теперь, мои принцессы, пришло время снять вуаль, – приказал Мустафа.

София пропустила девушку вперед и театральным жестом откинула длинное покрывало, которым она окутала ее перед отъездом в сераль. Аурелия инстинктивно сразу прикрыла одной рукой обнаженную грудь, другой – лобок.

Мустафа расхохотался:

– Не надо изображать из себя испуганную нимфу, мы так не договаривались!

Танцовщица осторожно раздвинула руки девушки:

– Не бойся, моя голубка… Дай им полюбоваться на тебя.

Мужчины стали ходить вокруг и осматривать ее со всех сторон, обмениваясь комментариями на арабском. То, что они говорили, понравилось Софии, судя по тому, как она удовлетворенно улыбалась. Нуреддин от смущения прикрыл глаза, обрамленные густыми черными ресницами. Искоса он бросал на Аурелию жгучие взгляды, чем удивил девушку и заставил ее в ответ изобразить подобие приветливой улыбки. Ее приятно взволновала его нерешительность, и она почувствовала, как теплая волна зарождается внизу живота и между сомкнутых бедер.

Ее подруга скинула парчовый халат цвета изумрудного Нила. Ее шею и грудь украшало колье из полудрагоценных камней, похожее на украшения древних египтян, на запястьях и на щиколотках у нее были браслеты в форме змей, в пупке сверкал гранями крупный изумруд.

– Вот и встретились Восток и Запад! – восхищенно воскликнул Мустафа. – Мне пришло время удалиться… Да пребудет с вами сладострастное наслаждение!

Якуб присел на диван рядом с сыном и что-то сказал Софии приказным тоном.

– Что мне теперь надо делать? – прошептала Аурелия.

– Они хотят сначала посмотреть нас обеих.

– Но я… я еще не настолько возбуждена.

– Ты просто слишком нервничаешь. Это – нормально. Расслабься и позволь мне…

Встав позади Аурелии, она обхватила ее груди, словно хотела взвесить их на руке, и стала тонкими пальцами с отполированными ноготками разминать ей накрашенные соски, пока они не затвердели и не встали торчком. Когда София наклонилась, чтобы поцеловать ее в затылок, ее шелковые локоны нежно упали на плечи девушки. Одна рука танцовщицы направилась к лобку, прокладывая дорогу, раздвигая кудрявые волосы, чтобы проникнуть в промежность. Аурелия слегка раздвинула колени, чтобы подпустить настойчивый палец, стремящийся к розовому бутону. Он быстро нашел ее клитор, а потом проскользнул дальше, между складками губ.

Аурелия глубоко задышала. Якуб опять что-то властно сказал Софии, и та попросила подругу повернуться спиной и нагнуться вперед. Отец встал, что-то сказал сыну и задал вопрос Софии. Та отрицательно покачала головой.

Аурелия почувствовала, как большие теплые руки раздвинули ее ягодицы, и толстый палец вонзился в ее анус так стремительно, что она не успела опомниться. Она вскрикнула от неожиданности и боли и отскочила. Якуб звонко рассмеялся и сделал знак Софии продолжать. Она опустилась на колени перед подругой и пояснила:

– Он сказал, что так будет по справедливости. Ведь его сын собирается расстаться с девственностью, и отец хотел убедиться в твоей…

– Пусть, по крайней мере, будет поаккуратнее, – с беспокойством заметила Аурелия, раздвинув ноги, чтобы София смогла просунуть к ней голову.

– Не волнуйся, – шепнула танцовщица, вылизывая ее и прерывая время от времени ласки, чтобы утешить подругу словами. – Я хорошо подготовлю тебя… твой розовый цветок распустится и не причинит тебе боли…

София уложила подругу на подушки и продолжила ласки везде, где только мог достать ее резвый язык, ублажая вагину, истекающую от выделившегося сока. Якуб улегся справа от Аурелии и стал поглаживать и ласкать ее груди. Она чувствовала бедром через полы его шелкового халата, как выпрямился и напружинился его член.

Нуреддин пристроился слева от них и, робея, стал повторять жесты своего отца. Аурелия задрожала, когда его прохладные, трепещущие, тонкие пальцы коснулись ее тела. Она повернулась к нему лицом и поцеловала. Сначала его губы были плотно сжаты, но она языком настойчиво стремилась разомкнуть их, пока они не поддались, и тогда она, прижавшись к юноше, почувствовала, как ее охватила первая волна оргазма.

Якуб велел танцовщице отодвинуться и подал знак сыну, чтобы тот занял ее место. Аурелия подумала, что теперь либо один, либо другой овладеет ею, но юноша внимательно склонился над ее животом, а его отец показывал ему клитор, теребя его большим пальцем, чтобы он затвердел, потом легонько раздвинул пальцами мягкие губы и велел сыну потрогать розовую плоть. Очевидно, он давал сыну урок анатомии женского тела…

Нуреддин вдруг наклонился к ее влагалищу, загадочные свойства которого отец только что ему объяснил, и запечатлел поцелуй у самого входа. Аурелия, взволнованная его спонтанным порывом, обвила ногами его шею, чтобы еще раз ощутить прикосновение нежных губ юноши, но Якуб взял сына за плечи и заставил встать.

– Он боится, что юноша с непривычки слишком быстро кончит, – смеясь, объяснила София, вновь занимая свое место.

Пока отец объяснял сыну, как все устроено у женщин, она достала из сумки двусторонний олисбос из слоновой кости и вставила его в себя. Аурелия почувствовала, как другой его конец коснулся ее малых губ. Несостоявшийся поцелуй Нуреддина, которого она так желала, в высшей степени ее возбудил. Резким движением таза вперед она пропихнула устройство внутрь себя, застонав от наслаждения.

Якуб взобрался на нее сверху, протягивая свой толстенький и короткий пенис к ее рту. Она обхватила его головку губами. Какое счастье, что в первую встречу на пляже в Агами Элен научила ее, как доставлять удовольствие с помощью рта!

Аурелия уперлась языком в щелочку на кончике члена и стала вращать им вокруг. Якуб застонал от наслаждения, и тогда она разомкнула зубы, чтобы взять в рот его член целиком. Он осторожно двигал тазом вперед и назад, чтобы не погружаться слишком глубоко в ее горло. Она обхватила рукой жесткую мошонку и, не прекращая лизать член, стала теребить ее пальцами.

Отец вскоре уступил место сыну, и Аурелия проделала то же самое и с ним, но на этот раз ей было трудно взять в рот его длинный атласный член целиком.

– Ах, Аурелия! Если бы ты только видела, какая у него роскошная задница! Такая белая и круглая, как у девушки! – воскликнула София, интенсивно работая тазом.