Глазея по сторонам, Айрис вела велосипед в гору. Вокруг виднелись изборожденные кипарисовыми аллеями покатые холмы. Кроны деревьев тянулись к ясному, безоблачному небу.

Когда-то она читала, что деревья связывают небеса с землей, но никогда прежде не понимала эти слова по-настоящему. Заметив у обочины кипарис, она не удержалась и, бросив старенький велосипед, который нашла в одной из пристроек усадьбы, направилась прямо к нему. К счастью, благодаря густой траве, в грязи было не испачкаться, ведь она еще собиралась в город. Теперь Айрис стояла прямо перед деревом, окутанная свежим смолистым ароматом, и могла наконец сделать то, чего хотела с того момента, как увидела кипарис с дороги.

Она прикоснулась ладонями к коре и обняла теплый шершавый ствол. Айрис с улыбкой закрыла глаза и прислонилась к стволу щекой. Ее наполнило чувство абсолютного умиротворения. Цветы и деревья всегда дарили ей счастливые мгновения. Эту вечную связь было не разорвать, она была символом преемственности. Растения связывают небеса и землю... Сколько раз она слышала, как это говорили о розах деревенские старожилы? Это правда и в отношении человека: наши ноги - как корни, тело - ствол, руки -ветви, что тянутся к небу и вот-вот коснутся его.

Она постояла несколько минут, прильнув к грубой коре, сплетясь волосами с тонкими ветвями, которые будто поглаживали ее в ответ. Ощутив, как вибрирует в кармане мобильный, она открыла глаза и торопливо ответила на звонок.

- Да, папа, что такое?

- Ты где?

Айрис обвела глазами раскинувшийся перед ней город. Казалось, до него рукой подать.

- Я в Вольтерре.

- Как, черт возьми, ты там оказалась?

- Нашла в сарае велосипед.

- А предупредить нас, что ты уехала, тебе в голову не пришло? -Франческо устало прикрыл глаза ладонью. За его спиной, не спуская глаз с его телефона, ожидали новостей Виола, Фиоренца и даже Джулия.

- Сам знаешь: я люблю рано вставать, а вы все еще спали. Но я же взяла с собой мобильный. Если вы так волновались, что же раньше не позвонили?

- Я звонил, - звенящим от напряжения голосом отозвался Франческо. - Я названиваю тебе с самого утра. Впредь прошу предупреждать, если ты уезжаешь. Мы все за тебя беспокоились.

- Беспокоились? Ну надо же! - с горечью выпалила Айрис. За ужином они едва обменялись парой слов. Даже болтушка Фиоренца как воды в рот набрала. Как она ни старалась разузнать о Клаудии, Виола встречала все расспросы равнодушным молчанием. Почему сестра открыто ее чуралась? А бабушка-то хороша - глаз не сводила с Виолы!

- Мне жаль, что мы не идеальная семья, которую тебе хотелось бы иметь, Айрис. Но такова жизнь. Родных не выбирают. Семья дается тебе уже при рождении. И пусть ты недовольна, но я твой отец и буду сопровождать тебя на твоем жизненном пути. Фиоренца подаст тебе горячий завтрак. Поговорим, когда вернешься.

- Все совсем не так! Что за бредовый разговор! - она не позволит, чтобы ей выговаривали как девочке. - Все это полный бред, ясно тебе?

Только сейчас она поняла, что отец уже повесил трубку. От злости она едва не отшвырнула телефон. В глазах ее стояли слезы. Как он смеет с ней так обращаться? Раньше он всегда, всегда был на ее стороне! Он поддерживал, подбадривал ее, утешал. А теперь вот так резко с ней говорит! Пытаясь привести мысли в порядок, она глубоко вздохнула.

- Зачем ты так со мной? - лицо ее исказилось от боли. Она взглянула на небо. Слова отца юлой вертелись в голове. «Мне жаль, что мы не идеальная семья...»

Да не надо ей никакой идеальной семьи! А может, как раз в этом и проблема и она бесится от разочарования? Неужели она и правда идеализировала понятие семьи, проецируя на нее все мечты и надежды? Ведь она должна была знать, что так не бывает. В жизни все по-другому.

- Даже если и так, ну и что! Все равно это несправедливо! - злилась Айрис. Она вдруг поняла, что очень устала. Ей надоело быть вежливой и благоразумной. Хватит с нее, она не собирается переживать из-за этого дурацкого выговора. Папа к ней несправедлив. Она решительно свернула к дороге и села на велосипед. Когда она вернется, то все им выскажет!

Айрис яростно крутила педали. Ехать в гору было тяжело, но она, выбиваясь из сил, заставляла себя двигаться вперед. Нужно добраться до вершины холма и увидеть весь город! Решила ехать - значит, поедет. Вечно ей указывают, как жить. Надоело!

Миновав древние сводчатые ворота, она поехала по вьющейся лентой брусчатой дороге, отделенной от стен домов лишь рядом кипарисов. Внизу < бесконечным лоскутным одеялом садов, домишек и внутренних двориков лежала зеленая долина. Айрис остановилась, лишь когда перед ней во всем своем вековом очаровании открылся Старый город. Вместо домов здесь были великолепные палаццо, в окнах которых Айрис с восторгом различала алебастровые вазы, блюда, пиалы, супницы и фигурки животных, лошадей и лебедей. Гладкие поверхности скульптур отражали струившийся в окна дневной свет.

- Они совсем как лепестки магнолии, - неслышно прошептала Айрис.

Внезапно она оказалась на просторной площади деи-Приори, запруженной туристами со щелкающими фотоаппаратами. Эти дворцы со стрельчатыми сводами помнили времена былого могущества. Зубчатые башни и массивные стены говорили о том, что когда-то эти дворцы были неприступными крепостями.

- Каждый из них кажется настоящей твердыней, - подумала Айрис. - А ведь и у бабушкиной виллы такие же башни... Неужели и Спинозе приходилось выдерживать осады?

Оставив площадь позади, Айрис увидела перед собой узкую крутую лестницу, поднимающуюся к старинной, заколоченной досками деревянной двери. На каждой ступеньке лестницы стоял старенький горшок, а из каждого горшка виднелись по несколько высохших, пожелтевших веточек.

«Как это грустно», - подумала она.

Она уже хотела было повернуть назад, когда заметила, что один из цветков еще не растерял все листы. С посеревшего стебелька свисали лепестки цветка, похожего на колокольчик. Айрис бережно прикоснулась к нему кончиками пальцев. Цветок издавал легкий аромат, как будто приветствуя девушку. Сердце взволнованно застучало. Она достала из сумочки бутылку воды и поскорее полила цветок. Айрис еще раз посмотрела на палаццо: и вход, и окна были заколочены. Он казался заброшенным. Но тогда откуда здесь цветы? Из всех них выжил лишь один - тот, что напился капелькой дождевой воды. Она грустно посмотрела на колокольчик и осторожно прижала горшочек к груди. Она не сможет возвращаться сюда каждый день, чтобы его поливать. Усадьба располагалась за пределами города, да и неизвестно, надолго ли она останется на вилле. Она думала о ней с возрастающим раздражением.

Айрис опасливо оглянулась по сторонам, быстро поставила горшок в корзинку велосипеда и уже собралась уезжать, когда заметила, что с небольшого балкона на нее глядит старушка.

Какой позор! Что теперь делать?

- Цветы никто не поливал! - принялась оправдываться она. - Смотрите, они засохли! Разве так можно!