– Роэль, я рада снова тебя видеть! – робко проговорила я, смущаясь оттого, что она меня застукала практически за кражей лошади.

Но девушка мне не ответила и как-то странно на меня посмотрела.

– Роэль, пожалуйста, не говори Лилит, что видела меня. Я быстро съезжу в город и вернусь. Я не хочу, чтобы она зря волновалась.

Странная девушка ничего не ответила, поставила рядом с собой ведра и смиренно склонила голову.

– Роэль?

Но девушка продолжала хранить молчание. Может, она немая?

– Пожалуйста, не кланяйся мне, я не твоя хозяйка, я гостья в этом доме, и я отношусь к тебе, как к равной. Если бы ты позволила, я бы могла стать твоим другом.

Девушка удивленно подняла на меня взгляд, полный неприязни, от которого по моей спине пробежал холодок.

«Ну, вот, даже прислуге я неприятна…»

– Ладно, забудь.

Не говоря больше не слова, я повела коня за собой. Роэль среагировала и отошла к стене, пропуская нас.

– Это не нормально, – проговорила я себе под нос.

Теперь я сомневалась, что она удовлетворит мою просьбу не рассказывать Лилит. В этом доме ни на кого нельзя положиться. Ну и пусть рассказывает, все равно рано или поздно об этом узнают.

Оседлав коня, я направила его легкой рысью в сторону широкой тропы, что начиналась как раз прямо за конюшней. Когда я убедилась, что со двора нас больше не видно, я расслабилась и дала коню волю, пустила его галопом. Поводья я чуть ослабила, давая возможность коню решить, какое направление выбрать. Мой план был таков: если жеребец бывал в городе, а в этом я не сомневалась, то он меня туда легко доставит.

– Морион, – наклонилась я к уху животного, – пожалуйста, отвези меня в город.

Меня тряхануло в седле, и я чуть было не завалилась набок. Но, быстро среагировав, я приняла, как мне показалось, правильную позу и постаралась не мешать животному.

Конь оказался невероятно резвым: деревья и кусты, проносясь в стороне от нас, сливались в одно сочно-зеленое пятно. Это было непередаваемое чувство полета. Адреналин начал активно впрыскиваться в мою кровь, давая ощущение безграничной свободы и радости. Все мои немногочисленные мысли улетели, подхваченные ветром, создаваемым нашим движением. На душе так стало легко и хорошо, что просто не верилось. Я прекрасно ощущала под собой животное. Мы стали с ним как единый организм. Ритм его сердца отдавался в моем, и вместе мы испытывали неимоверный восторг.

Через какое-то время я заметила, что пейзаж вокруг стал резко меняться. Деревья и кустарники начали редеть, постепенно сходя на нет, а мелкая растительность стала жухлой и болезненной.

Резко натянув на себя поводья, я притормозила коня, давая ему возможность отдышаться, а после и вовсе перевела его на шаг.

– Морион, остынь. – Я ласково похлопала его по шее. Но конь был недоволен, он явно желал продолжения и нетерпеливо дергал головой, пытаясь ослабить поводья.

– Тише, у нас еще будет обратная дорога, – я попыталась приободрить коня. И тот, с большим нежеланием, но сдался.

– Ты вот что скажи, дружок, куда ты меня привез? Такое ощущение, что мы попали на другой континент.

Это было очень странно. Я не могла поверить своим глазам. Почва под нами была сухой и каменистой, на ней ничего не произрастало, лишь какие-то корявые, давно высохшие и почерневшие деревья дополняли окружавший меня пейзаж. Они выглядели так, как будто в них раз сто ударяли молнии. Продвигаясь дальше, я увидела, что стало еще хуже. Насколько хватало моего взгляда, все было усыпано песком, но не обычным желто-белым, а угольно-черным.

– Как такое возможно?! Что здесь случилось?

Пустыня из черного песка. Я такого никогда раньше не видела.

– Морион, куда ты меня привез? Признавайся, хулиган!

Но в этот раз конь сделал вид, что меня не слышит.

– Ну, хорошо, я все еще тебе доверяю. Ты ведь точно знаешь, куда направляться?.. Конечно, да!

Разговаривать самой с собой у меня хорошо получалось. Главное, не перейти границу между простым дурачеством и психическим расстройством.

Впереди я заприметила развилку. Дорога расходилась по диагонали направо и налево. Я не знала, куда последовать, и остановилась. Налево, до самого горизонта, тянулась узкая, почти неприметная тропа, она уходила вдаль, насколько хватало глаз. И было такое ощущение, что ею давно не пользовались. А вот направо вела широкая, хорошо протоптанная дорога, кое-где на ней еще сохранились свежие отпечатки копыт. Сделав выбор в пользу правой, я направила по ней коня.

Теперь пейзаж стал до предсказуемости скучный. Голая мертвая земля была сплошь покрыта песком. Мне показалось, что припекать стало сильнее: теперь жар исходил не только от солнца, но и от черного песка. Я бы никому не пожелала оказаться посреди этой пустыни, здесь запросто можно было свариться заживо.

Примерно через пять километров я остановила Мориона у края уступа и уставилась на открывшуюся передо мной картину, не веря своим глазам. Это было поистине великолепное зрелище. Расположенные на огромной территории жилища формировали удивительный городской ландшафт, который не поднимался к небу, как обычно, а уходил под землю. Это напомнило мне жилища которые строят подземные дома: выкапывают в земле ямы, от которых потом в разные стороны роют "комнаты". Но здесь было одно несоответствие: огромные стеклянные купола располагались по всему периметру здешнего селения. Они представляли собой огромный связанный комплекс.

Ничего подобного прежде мне не случалось видеть.

Я спешилась и осторожно стала спускаться вниз, переживая за коня, чтобы он не повредил ноги, так как склон был крутым. Успешно добравшись до низа, я с облегчением выдохнула:

– Теперь я не очень уверена, что найду здесь помощь. У меня такое подозрение, что я нахожусь не в России.

На подступах к городу я никого не встретила: ни городской охраны, ни каких-либо людей.

Здешняя архитектура хоть и напоминала берберскую, но не была такой же аскетичной. Улицы были широченными, и у каждого строения была большая придомовая территория. Здесь практически во всех домах стояли довольно современные окна с необычными серыми стеклами. А двери, как ни странно, были железными. Дом из песка, дверь из металла. Оригинально...

Я долго шла по лабиринтам улиц, не встретив на своем пути ни одной живой души. Меня так и подмывало крикнуть: ау! есть кто живой?! Я уже стала отчаиваться, плутая по городу призраков, как вдруг до моего слуха донеслось заунывное многоголосное пение. Пройдя еще пару кварталов, я осторожно выглянула из-за угла большого здания.

За ним располагалась огромная площадь, которая была заполнена людьми. Точнее сказать, женщинами: это их пение распространялось по пустым улицам города. Вся толпа образовывала кольцо, в центре которого находилось несколько человек.