Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Чёрт! Ну попал! Придётся что-то срочно выдумывать. А вот обманывать её мне ой как не хотелось.
— Это условие для того, чтобы ты рассказала интересующую меня информацию? — напрямую спросил я.
— А?.. Нет, конечно, нет. Просто это волнует меня куда больше, чем смерчи на море.
— Смерчи на море? — переспросил я.
Сейчас самое главное, чтобы она не догадалась, что я отчаянно тяну время, чтобы придумать что-то удобоваримое в ответ на её вопрос.
— Да. У меня же состоялся долгий разговор с отцом после нашей вечеринки. Он рассказывал, как любит меня, а я то под проклятие попаду, то под нападение отморозков.
— Мой ещё не знает. Видимо, не доложили.
— Узнает. Так что лучше сам первый скажи.
— Хорошо, так что там? — от нетерпения я подался ближе к ней, чтобы не пропустить ни слова.
Она, приняв это за некий знак, склонилась к самому моему лицу.
— Так вот, чтобы сбить Генриха Громова, моего отца, с этой темы, я спросила его о том, не было ли в последние дни каких-либо странностей на море, — она говорила полушёпотом, но по поверхности воды в бассейне её слова всё равно разлетались по всему помещению и возвращались эхом от стен.
Она перевела дух и едва заметно отстранилась от меня, чтобы лучше видеть моё лицо.
— Он сначала смутился, а затем спросил, откуда я это узнала? Оказывается, он больше всего боялся, что информация просочиться в СМИ. Оказывается, прямо на стандартном фарватере, по которому ходят и круизники, и баржи, и танкеры, вдруг появилось несколько смерчей. Конечно, служба оповещения сработала, и всякие спасательные катера были брошены на место происшествие… Вот только никто и понятия не имел, как бороться со смерчами на море, когда их сразу почти пятьдесят штук в линию.
— Ого! — я попытался представить эту картину и не смог.
А вообще, наверное, красиво: бескрайняя гладь Чёрного моря, по которой плывут пятьдесят смерчей, втягивая воду, рыбу, корабли…
— Ещё какое «ого», — Катерина отвернулась и стала смотреть на воду. — По счастливой случайности никто не пострадал. И то лишь потому, что длилось это представление всего три часа. Ещё бы на пару часов дольше, и неизвестно, чем закончилось бы, — она сделала небольшую паузу. — Ваших рук дело?
— Нет, — я помотал головой, пытаясь сопоставить полученную от Громовой информацию. — Когда это было?
Она назвала время.
— Так вот, в те же самые часы у нас пропали завихрения, движущие ветряки. Судя по всему, ваши матросы собирались бороться именно с ними.
— Но как они перенеслись оттуда на море… И потом обратно, да?
Я кивнул.
— Вопрос не в том, как? Скорее всего, с помощью магии. Другой вопрос, кто это сделал? И зачем?
— Да уж, задачка, — хмыкнула Катерина, глядя мне в глаза. — Мне даже самой интересно стало узнать ответы.
— Обязательно поделюсь, когда отыщу, — и ответил своим долгим взглядом.
— Я бы могла помочь, — она отвела глаза первой. — Была бы ещё такой же сильной, как прежде, вообще всех размотали бы на раз, — она хохотнула, видимо, представив себе, как это происходило бы.
— Была бы ты по-прежнему сильной, мы бы с тобой, возможно, даже не встретились.
— Это да, — она вмиг посерьёзнела. — Так что, поделишься секретом моего буйства на вечеринке?
— Артефакт, — ответил я, держа в памяти красные кружевные трусы, которые не имели к этому ни малейшего отношения, но почему-то всегда всплывали при слове «артефакт». — Очень мощный артефакт от деда. Он предполагал что-то подобное.
— Вот как, — она несколько раз кивнула своим мыслям. — Слушай, а можешь и мне такой достать?
* * *
Санкт-Петербург, Императорский дворец.
Настроение у принцессы было ужасным уже несколько дней кряду. Всё оттого, что отец-император, а в её случае — отец в самом буквальном смысле, заставил её пересматривать кучу фотографий и личных дел различных княжичей и молодых графов.
— Этот мне не нравится, — сказала принцесса, и гаджет в её руках слегка задымился. — Этот какой-то тёмный, как простолюдин. Этот вообще надо мной смеётся! Фу!
Небольшой взрыв, и специально обученный человек изъял обугленный кусок пластика из рук молодой девушки.
— Восьмой «Имперфон» за неделю, — шёпотом пожаловался отец-император супруге. — И это я про всякие телевизоры-приставки молчу, там вообще счёт на второй десяток.
Они наблюдали за выходками дочери на большом экране в комнате для игр.
— Ну а что ты хотел? Замуж хочешь выдать не за того, кого любит.
— Да кого она там любит? Меньшикова? Или Орлова? Поди сама ещё не разобралась. А они оба — восьмёрки в перспективе. У нас отечество полыхать будет, как книги во время тирании.
— Какая тонкая метафора, — отозвалась императрица. — А, между тем, и из тёмных времён есть что почерпнуть.
— Что же, душа моя?
— Балы для претендентов, турниры, наконец, испытания хитроумные для желающих заполучить руку и сердце принцессы.
— Она по частям не раздаётся, — хмыкнул на это отец-император. — Только целиком. Ладно, пойду. А про балы для претендентов — это очень хорошая мысль. Беру на вооружение.
Спустя несколько минут поджарый темноволосый мужчина лет пятидесяти с небольшим на вид постучался в комнату своей дочери, где та пыталась найти какие-нибудь весёлые видео, но ей попадалась полная дичь, что усугубляло и без того плохое настроение.
— Деточка, — сказал отец-император, подходя к дочери. — Я, конечно, всё понимаю, но скоро завод «Имперфонов» только на нас работать и будет.
— А что я могу сделать, пап? У меня же бесконтролка. Ты же сам тут все стены негорючей изоляцией и асбестовыми щитами распорядился закрыть. Вот пусть и телефоны научатся негорючими делать. А то устала уже пароли туда-сюда вбивать.
— Что совсем никто не нравится? — поинтересовался император, выходя на волнующую тему.
— Да не то чтобы… Понимаешь, это же всё фото… Ну да, есть их личные дела, какие-то описания, но это всё не то! — принцесса подпёрла подбородок кулачком и жалостливо посмотрела на отца. — Жить-то не с картотекой, а с человеком!
— Вот тут ты полностью права. Поэтому у нас с мамой возникло предложение.
— Заинтриговал, — глаза девушки заблестели в предвкушении, она неосознанно теребила кончик темной, как смоль, косы.
— Что, если мы устроим бал в твою честь, на который позовём всех претендентов? Как ты на это смотришь? — отец-император был рад, что в кой-то веки смог угодить единственной дочери.
— Правда⁈ — та чуть не подскочила с кресла, в котором сидела. Кресло выдержало, а вот ковёр задымился.
— «Надо бы заменить», — подумал император, а вслух добавил: — Только, чур, не вспыхивать, и никого не жечь, хорошо?
— Я постараюсь! — клятвенно заверила принцесса и чмокнула отца в щёку.
Несколькими минутами позже, выйдя из покоев дочери отец-император сделал звонок по зашифрованной линии.