Джеффри поднял бокал.

– За будущих герцога и герцогиню Аллоншир! Дрейк тоже поднял бокал.

– За Александрину! – провозгласил он. – Пусть она откроется навстречу переменам и новым возможностям, которые ожидают ее впереди.

Джеффри взглянул на Дрейка.

– По-моему, лорд Кэрнхем, моя непокорная дочь наконец-то нашла партию себе под стать.

Улыбка коснулась губ Дрейка.

– Возможно, лорд Садзбери, мы с ней оба нашли себе ровню.

Яркое солнце настойчиво светило в лицо, но Алекс не хотела просыпаться и еще уютнее устроилась под теплым одеялом. Сквозь сон она удивлялась, почему «Прекрасная мечта» стала такой тихой и неподвижной, а каюта – такой роскошной.

Мгновенно все вспомнив, Александрина открыла глаза. Она находилась в темной комнате со скудной меблировкой, которая теперь станет ее новым домом. Она в Йорке!

Нетерпеливо сбросив одеяла, Алекс вскочила с постели. Солнце стояло уже высоко. Алекс поняла, что было около полудня.

День вчера выдался суматошный. Взволнованный слуга привел Александрину в эту комнату, но она так была перевозбуждена, что долго не могла заснуть. Поворочавшись с боку на бок, она решила поискать отца. В библиотеке никого не было. Алекс надеялась, что отец с Дрейком все уладили, что капитан в конце концов принял щедрое вознаграждение лорда Кассела.

Поговорив со слугами, она узнала, что отец уехал в форт Йорк на важную встречу и будет только ближе к вечеру. Девушка коротала время, осматривая особняк. Он был гораздо более скромным, чем их дом в Садзбери, но она прекрасно понимала, что для Верхней Канады этот особняк был просто огромный. Алекс хотелось поскорее вернуться в море и пуститься в плавание к озеру Онтарио, но она даже не посмела выйти на улицу без разрешения отца, боясь снова вызвать его гнев. Поэтому Александрина решила смиренно ждать его возвращения. Пообедав в одиночестве, она вернулась в комнату, изнывая от скуки.

«Сегодня началась моя новая жизнь», – восторженно думала Алекс, расчесывая свои роскошные локоны. Ей не хотелось вызывать служанку, чтобы та уложила ей волосы или помогла надеть платье. За долгие месяцы плавания она привыкла обслуживать себя сама. По правде говоря, ведь нелепо, когда нормального взрослого человека одевает кто-то другой.

Алекс любовалась, глядя на себя в зеркало. В лимонно-желтом платье она выглядела необыкновенно нежной и женственной. «Что ж, это понравится отцу. Возможно, старик раздобрится и подарит мне небольшой ялик для морских прогулок», – глядя на свое отражение и довольно улыбаясь, подумала Алекс. Она вышла из комнаты и, приняв победоносный вид, спустилась по лестнице.

Услышав стук в дверь, лорд Садзбери поднял голову из-за стола.

– Входи, Александрина.

Она вошла в кабинет, ослепляя отца своей улыбкой.

– Доброе утро, папочка. Надеюсь, я не помешала? Джеффри Кассел покачал головой, отложил работу и обошел вокруг письменного стола.

– Нет, я рад, что ты пришла. Мне как раз нужно с тобой поговорить. К сожалению, вчера меня срочно вызвали по делу, и поэтому я не смог с тобой побеседовать. Но тут уж ничего не поделаешь: служба есть служба.

Алекс сгорала от любопытства – может, эта встреча имеет отношение к официальному посланию Броку или к подозрениям Дрейка насчет войны? – но вовремя прикусила язычок, потому что больше всего на свете лорду Садзбери не нравился не только независимый характер Александрины, но и ее чрезмерное любопытство, а также страстное желание совать свой нос в дела, которые женщин «не касаются». К их числу, без всякого сомнения, относилась и политика.

– Я решил вопросы с ло... с капитаном Барретом, – объявил он.

Алекс просияла:

– Я очень рада, отец. Он, правда, немного заносчив и высокомерен, но человек хороший. – «Мне его трудно будет забыть», – подумала она про себя.

– Я рад, что ты придерживаешься о нем такого высокого мнения, дочка.

– О да, это именно так! – воодушевилась Алекс. – Он отличный руководитель, хотя несколько упрямый и несговорчивый. Однако подчиненные капитана Дрейка искренне уважают и безоговорочно выполняют все его распоряжения.

– В самом деле?

– Да, – кивнула она, буквально рассыпаясь в похвалах. – Он предлагает помощь всем, кто в ней нуждается. Он добр и предан, щедр и великодушен.

– Тебя послушать, он прямо-таки идеал и пример для подражания.

Алекс захватила волна нежности. – Это верно. – В таком случае тебе просто повезло, дочка.

– Мне? – Александрина была несколько озадачена. – Не поняла, в чем мне повезло?

Джеффри Кассел облокотился на письменный стол и улыбнулся:

– Потому что ровно через неделю ты станешь женой капитана Баррета.

– Кем... я стану? – опешила Алекс.

– Его женой. – Лорд Садзбери бесстрастно взирал на ошеломленную дочь, лишившуюся дара речи. – Ну иди же сюда, дорогая детка. Ты, вероятно, потрясена итогом своей авантюры? Пришла пора расплачиваться за совершенные ошибки и нести ответственность за их последствия.

– Но я просто в шоке! – Лицо Алекс покрылось красными пятнами. Она боялась во все это верить, задыхаясь от бессильной ярости, подступавшей волной. – Отец, я не могу... и не выйду замуж за Дрейка Баррета!

– О, я уверяю тебя, моя дорогая, ты можешь и выйдешь за него.

– Но с какой стати? Почему? Я не совершила ничего такого, чего могла бы стыдиться или что повредило бы моей репутации и подтолкнуло тебя на это безумие! – В ее голосе звучали боль и обида.

Но Джеффри стенания дочери не растрогали.

– Едва ли это безумие, Александрина. Безумие – это когда импульсивная молодая девушка без разрешения родителей, без подходящей компаньонки тайком пробирается на какой-то корабль да еще ожидает, что ее опрометчивый поступок останется безнаказанным. Вот это настоящее безумие!

– Так, значит, ты решил меня наказать, выдав замуж за первого встречного?

– Не за первого встречного, Александрина, а за мужчину, который тебя скомпрометировал.

– Но мы не совершили ничего греховного! Джеффри Кассел пожал плечами:

– Это может быть правдой, а может, и нет. Но к сожалению, в глазах света важно не то, виновна ты или нет. Достаточно одного факта, что все это время ты находилась с капитаном Барретом на его корабле. Для любого человека нашего круга ты – падшая женщина.

– А кто это – «любой человек нашего круга», отец? – Глаза Александрины сверкали гневом. – Эти безнравственные, сующие нос не в свои дела, болтливые грязные сплетники, которым больше нечего делать, как обсуждать подробности чужой жизни и определять, соответствует ли общественной морали чье-то поведение или нет?

– Твоя наглость не имеет границ! – Лорд Садзбери разозлился. – Ты такого низкого мнения о наших пэрах! Но в их власти взять и уничтожить тебя, а в конечном счете и меня вместе с тобой. Поэтому прибереги для кого-нибудь другого свои гневные тирады, милая. Нравится тебе это или нет, но двадцать седьмого июня в этом самом доме ты соединишься узами брака с Дрейком Барретом!