обеспечить свой безопасный уход, и ты не помешаешь мне уйти из этого мира.

Черные брови Гидеона поднялись в удивлении. – Ты, оказывается, невысокого мнения обо мне.

– Если тебе не нравятся мои условия, – продолжала пиромантка, – то отлично. Значит, нам не нужно сотрудничать.

– Нет, мне все нравится. Я соглашаюсь с твоими условиями.

Чандра вгляделась в его лицо, ища подтверждения данного им слова. Выражение лица Гидеона мало что выдавало. Но она решила больше не бояться его, и признала, пусть и неохотно, что имело смысл действовать сообща, а не быть на ножах друг против друга.

– Раз мы ведем переговоры о нашем партнерстве... – продолжил Гидеон.

– Мы не партнеры, – оборвала его Чандра, – мы... Это...

– ... У меня тоже есть некоторые условия.

– Да?

– Ты будешь, – по крайней мере, пока ты в состоянии, – думать прежде, чем делать, пока мы здесь.

– Да как ты смеешь...

– Я не хочу провести остаток жизни – причем, вероятно, весьма короткой, – здесь, из-за того, что ты не думаешь головой.

Чандра сердито взглянула на Гидеона, и он потребовал ответа: – Так что же?

– Пока я в состоянии, – мрачно сказала девушка, – я буду думать, прежде чем делать.

– Хорошо. Следующее условие. Ты не будешь убивать тех, кто не представляет для нас опасности.

– А как мы решим, кто представляет опасность, а кто нет? – с подозрением осведомилась Чандра.

– Давай договоримся, что ты поверишь моим суждениям об этом.

– Нет.

Она отвернулась, собираясь уйти..

Ладонь Гидеона легла на на руку пиромантки и остановила ее.

– Чандра.

Девушка повернула голову. Их взгляды встретились. Его взор был очень серьезным. К ее удивлению, Гидеон не выглядел рассерженным. Но Чандра не до конца была уверена в том, что именно разглядела в его глазах.

– Мы можем умереть здесь, – тихо произнес он.

Гидеон был немного выше нее ростом. Чандра ответила ему, глядя снизу вверх.

– Тогда я умру из-за моих суждений. Не из-за твоих.

Его ладонь все еще придерживала ее руку.

– Я не хочу убивать невинных, пытаясь выбраться отсюда, – пояснил Гидеон.

От мысли о невинных жертвах Чандре стало беспокойно.

– Я тоже, – и она поняла, насколько близко они стояли друг к другу. Так близко, что девушка разглядела тень на щеках и подбородке Гидеона. Ему нужно было побриться. Утром эта тень станет еще более заметной... Но утро, конечно, же не придет.

Не здесь в Дирадене.

– Ты бываешь в этом смысле несколько... безрассудной.

Он опустил взгляд. Темные ресницы прикрыли его глаза. Чандра почувствовала, что Гидеон смотрит на ее губы. Она облизала их, и ощутила, что его ладонь сжала ее руку самую малость сильнее.

– Я пыталась выжить. Иначе они убили бы меня в Кефалае, – пиромантка поняла, что у нее сбилось дыхание, и ей это не понравилось. Она выдернула руку из руки Гидеона и отступила назад. – И вообще, с чего ты взял, что мы встретим здесь невинных? Пока что я всего лишь говорила с гоблином, увидела духа болота и услышала о черном маге с его ужасным аппетитом.

– Эта ночь только начинается.

Гидеон смотрел на нее отрешенно, словно между ними и не возникло того неловкого мгновения

Для него, наверное, так оно и было.

Пиромантка нахмурилась.

– Итак. Мы действуем вместе?

– Да, – подтвердил Гидеон.

– Прекрасно. Раз ты сторонник того, чтобы думать, прежде чем делать, каков твой план?

– В первую очередь, – ответил он, – нам нужно выяснить, кто это наблюдает за нами.

– Наблюдает? – Чандра скривилась. – С чего ты решил, что...

– Йяааааагхххх!

За нечленораздельным воплем последовало нечто увесистое, врезавшееся Чандре в спину. В это же самое мгновение она увидела гоблина, перескочившего через осыпавшуюся каменную стену. Тот бросился на Гидеона, который завертелся вокруг своей оси, защищаясь.

Чандра повалилась на землю, ударившись так, что перехватило дыхание. Над ухом у нее слышалось рычание. Тяжелое тело улеглось на нее. А затем чьи-то мощные руки схватили ее за плечи и принялись колотить об землю. Снова и снова. Изо всех сил.

Чандра призвала огонь, намереваясь испепелить нападавшего... И вспомнила, что не может.

Проклятье, проклятье, проклятье.

Борясь за то, чтобы остаться в сознании, пиромантка краем глаза увидела волосатую когтистую руку с шишковатой серой кожей. Еще один гоблин.

– Шурл? – растерялась она.

Гоблин продолжал колотить ее об землю, словно готовя отбивную.

Ну хватит!

Не имея достаточного превосходства силы, чтобы захватить преимущество, Чандра попробовала другую тактику.

– Я...

К счастью, земля не была твердой, но все равно оказалось очень больно.

–... Сдаюсь!

Ее снова ударили.

– Я сдаюсь! Я сдаюсь!

– Что? – гоблин на мгновение прекратил неравный бой.

– Я сдаюсь! – Теперь, когда Чандру не били об землю, она слышала хрип и звуки ударов – Гидеон дрался со вторым гоблином.

– Сдаюсь? – Гоблин задышал ей в шею.

– Да! Я сдаюсь! – прокричала Чандра. – Ты победил!

Гоблин чуть сполз с ее спины. Он был определенно удивлен, и, возможно, несколько сбит с толку. Поскольку гоблины не отличались милосердием, вряд ли кто-то из них ранее имел дело с такой реакцией на нападение. Обычно схватка с гоблином шла насмерть.

Приостановленная драка и исчезнувшая со спины тяжесть – это было все, что понадобилось Чандре. Она напрягла мышцы ног и скинула гоблина с себя окончательно, а потом перекатилась к ближайшей стене и схватила камень, лежавший у подножия. С камнем пиромантка кинулась на гоблина и врезала по его массивной голове. Существо завизжало и попятилось назад. Чандра подскочила и еще раз ударила его прямо в висок. Гоблин рухнул на землю. Девушка оставила его, неподвижно лежащего, с вытекающей из уха струйкой крови, и нерешительно отошла, не будучи уверенной, что враг мертв.

– Фу! Ненавижу гоблинов! Ненавижу!

Пиромантка развернулась, собираясь помочь Гидеону. Он и второй гоблин катались по земле, сцепившись и отчаянно барахтаясь в грязи среди каменных стен.

Чандра подняла еще один камень и побежала к ним. Гоблин выпустил Гидеона. Он перекатился в сторону и ногой с силой ударил тварь в лицо. Существо упало на спину, но вскочило и по дуге начало обходить мироходца. Тот протянул руку, нащупывая что-то на земле. Вдруг гоблин увидел Чандру и застыл. Он повернул голову и разглядел своего соплеменника,