Обливаясь потом в изнеможении, он сел на скамью перевести дух. Надо было еще снять веса, а возле тренажера в ожидании уже стоял следующий занимающийся. Было в нем что-то странное, в прямой, как струна осанке, в походке, во взгляде – он смотрел своими блеклыми глазами цвета сырого бетона так, будто бы совместил у тебя на лбу целик с мушкой и готовился спустить курок. От него веяло холодом Арктики, возможно светлая кожа с просвечивающейся сеткой сосудов создавала такой эффект. Поняв намерения Максима, культурист принялся помогать снимать и раскладывать 'блины' по местам.

– Спасибо, – вытирая полотенцем лицо сказал Павленко, – кажется я немного переусердствовал сегодня.

– Максим Федорович, у меня к вам есть деловой разговор, – сказал незнакомец, внимательно глядя ему в глаза.

– Просто Максим, – с видимым недовольством и плохо скрываемым испугом быстро ответил Павленко, – и вы не могли бы сразу изложить суть этого разговора? Я очень занятой человек.

– Я буду ждать вас в машине на стоянке, синяя Шкода, прокатимся в более спокойное место и обсудим ваш политический проект, пропажу консультанта и меры, которые следует предпринять, чтобы спасти то, что еще осталось от коалиции. Не торопитесь, примите душ – мы никуда не спешим.

Незнакомец исчез так же внезапно, как и появился, оставив за собой шлейф тайн и вопросов. Любопытство было одним из сильнейших природных качеств Максима, которое часто заставляло его совершать ошибки, о которых он потом жалел. Но сегодня, как и всегда, он не смог сопротивляться его порыву и направился прямо в душ, прервав свою самоубийственную программу тренировок.

Мерзкая погода за два часа, проведенных им в спортзале никуда не делась и вечерняя Москва встретила Павленко слякотью, лужами и повсеместной грязью. Он начал обшаривать парковку глазами – нашел своё купе Мерседес, а в углу он увидел старенькую шкоду синего цвета, у которой в тот же миг зажглись фары, как бы подтверждая его выбор. Помешкав секунду, Максим двинулся к своей машине, чтобы забросить спортивную сумку и положить на сидение диктофон, куда он надиктовал в раздевалке произошедшее этим вечером в спортзале, приметы незнакомца, свои соображения о том, кто это могли быть и на какой машине он собирался уехать в неизвестном направлении. На всякий случай включил свой джипиэс треккер и убрал его в потайной карман пиджака – человеку его положения всегда следовало быть начеку.

Никто не вышел его встречать, поэтому он просто открыл дверь и сел сзади. В машине кроме него было еще три человека, включая того, который подошел к нему в зале. Вопреки ожиданиям, никто не стал завязывать ему глаза и обыскивать, машина просто тронулась как только он закрыл за собой дверь. Минут 20 они толкались в пробках вечерней Москвы, пока наконец не въехали в какой-то переулок недалеко от Третьего Кольца и остановились у непримечательного кованного крыльца небольшой кафешки с ничего не говорящим названием 'У Марата'.

– Приехали, зайдем, выпьем чаю, поговорим, – сказал попутчик и открыл дверь. Максим поспешил за ним, а машина сразу же уехала. На черной двери кафе висела табличка 'Закрыто', однако незнакомец уверенно толкнул дверь и вошел внутрь. Внутри негромко играла музыка и было абсолютно безлюдно, не считая пожилого татарина, который наверное и был тем Маратом, чьим именем называлось кафе. Они сели за дальний столик в углу, а хозяин вместо меню принес чайник и корзинку со сладостями. Незнакомец бросил в свою не очень большую чашку три кубика рафинада и с видимым удовольствием отхлебнул, а затем потянулся за конфетой.

– Скажите хоть, как к вам обращаться, а то вы кажется обо мне знаете больше, чем я сам, а я о вас ничего, кроме того, что вы большой любитель сладкого, – Павленко решил захватить инициативу.

Не изменившись в лице, сидящий напротив человек положил конфету обратно в корзинку:

– Зовите меня Андрей, этого будет достаточно для коммуникации. Я не работаю на правительство или Макарова, вам нечего опасаться. Я здесь для того, чтобы сделать вам одно предложение.

– Я слушаю, Андрей, продолжайте, – это снова был уверенный в себе молодой и амбициозный миллионер Максим Павленко.

– Скоро мир, каким вы его знаете, изменится. Изменятся институты власти, придут новые люди. Процесс перемен может быть болезненным для страны и общества, но они неизбежны. Наша встреча здесь – результат признания нами ваших талантов и заслуг. Когда все изменится – нужны будут такие люди как вы, способные эффективно управлять большими предприятиями и целыми отраслями экономики. Мы готовы предложить вам руководящую должность с правом принятия ключевых решений, однако ответственность за эти решения будет реальной как никогда. Вам будут даны широкие полномочия для реализации программы развития государства, но и риски вы на себя будете вынуждены взять далеко не только финансовые и репутационные, неверное решение может стоить вам свободы и даже жизни.

Все это человек, представившийся Андреем, произнес совершенно не меняясь в лице, делая большие паузы и отхлебывая свой чай. Глаза его неотрывно следовали за лицом Павленко, казалось бы вообще не моргая, держа его под прицелом.

Максим подался вперед и с предельно уставшим видом ответил:

– Вы выбрали неудачное время для подобного рода розыгрышей, я не знаю кто вы и зачем все это придумали, но ваши слова звучат как абстрактная ерунда. Ваше предложение не имеет смысла, в нем нет важных деталей, я не понимаю – какой идиот вообще может на такое согласиться? У вас тут скрытая камера где-то, вы меня дураком выставить решили или заговорщика из меня сделать? Я могу идти? Или это только начало издевательств?

Все это время собеседник продолжал буравить его взглядом с абсолютно отрешенным выражением лица, когда Максим закончил свою эмоциональную речь, он произнес:

– Я дал вам ровно столько информации, сколько требуется на данном этапе, когда придет время – вы будете готовы к более обстоятельному разговору. Пока же рекомендую усилить охрану своего дома, дюжина средней руки чоповцев, даже из бывших – это очень мало перед той угрозой, которую для вас сейчас представляет Макаров. Нечаев и Гранович – мертвы. Вполне вероятно, что вы так же есть в списке мишеней. Работу над коалицией не бросайте – вы на верном пути, а вот на Ловцову особой ставки делать не стоит, она просто пытается продать себя по-дороже и совершенно не заинтересована в вашем деле. Отсюда доберетесь самостоятельно, всего вам доброго и до следующих встреч.

Человек поднялся и направился к выходу, а Павленко остался тереть подбородок в глубокой задумчивости. Минут через 10 подошел владелец заведения с предложением принести меню и рекомендацией отведать только что приготовленный тутырган тэкэ, фаршированную яйцом баранину. Максим отмахнулся и решительно направился к выходу, по пути вызывая одного из дежурных водителей – он пройдется пешком до Садового Кольца, приведет мысли в порядок – жуткий тип не убедил его, но заставил задуматься. Ведь на самом деле много всего сейчас творилось за кулисами Кремля, система начала шататься и не в последнюю очередь благодаря его усилиям. СМИ устроили правящей верхушке суровый прессинг, откапывая всю чернуху, что в изобилии творилась в стране в последнее время, а тут еще как нельзя кстати в ООН приняли резолюцию, осуждающую кошмарные теракты в Москве, но с оговорками, что главной их причиной стало тотальное разложение правоохранительных органов и коррупция, сделавшая невозможным упреждение подобного плохо организованного злодейства. Может не все еще потеряно, в любом случае – надо поговорить с Ловцовой – что за игру она затеяла? От чего такой резкий разворот? Моросящий противный дождь вынудил его поплотнее запахнуть пиджак – было уже достаточно поздно и на улицах никогда не спящего города стало значительно меньше машин, значит водитель быстро доберется до назначенного места и стоит прибавить шаг.