— Завтра, — ответила она. — Обсудим это завтра. Утром. Я зайду в ваш лагерь. А сейчас мы вас оставим, вам есть о чем поговорить.

Она подтолкнула Люка в плечо, и тот последовал за ней к выходу из зала. Смерть не пошевелилась.

— Выше. Здесь несколько уровней этой спирали, и все разные, — сказал Люк, когда они с Кьяррой оказались за дверью. Точнее, за узкой остроконечной аркой, которая, выпустив их, сразу же затянулась и стала глухой стеной.

— Несколько уровней?

Кьярра видела один-единственный уровень. Узкий коридор с ломаными изгибами, свивающийся в колоссальную раковину улитки.

— О ваштамар. Посмотри наверх.

Она послушно задрала голову. Взгляду предстал серый потолок с острыми сводами. И больше ничего.

— Наверное, это потому, что ты проник сюда через сферу другой стихии, а я нет, — предположила Кьярра. — Отлично. И как мне теперь выйти?

— Я попробую тебя вытащить. Дай руку.

Она протянула ему ладонь. Люк сжал пальцы своими. Хватка оказалась неожиданно слабой. Он тоже это заметил, с усилием стиснул ладонь сильнее и шагнул куда-то в воздух.

Кьярру дернуло, потащило в невидимую узкую воронку. Ненадолго показалось, что ее сейчас просто расплющит, выдавит фаршем через тонкую трубочку, но тут все неожиданно исчезло. Она вылетела, как пробка из бутылки… откуда-то. Давление прекратилось так внезапно, что Кьярра пошатнулась и с трудом удержалась на ногах. Она хотела схватиться за плечо Люка, но тот как раз в этот момент шагнул в сторону. Как специально, чтобы избежать прикосновения.

Кьярра подозрительно покосилась на него, однако тут же отвлеклась. Святилище Смерти оставалось прежним, но в то же время разительно изменилось.

Узкие коридоры, широкие повороты и просторные площадки заткала паутина из каменных палочек. Само здание-раковина осталось внизу, но недалеко, метрах в десяти. Кьярра с Люком стояли среди каменных палочек, сплетенных в трехмерную сеть. Отсюда видна была острая, чем-то напоминающая купол крыша храма, но сквозь нее проступали очертания коридоров — будто она стала стеклянной.

— Как это? — пробормотала Кьярра. — Как можно не замечать этого оттуда?

Она неопределенно махнула рукой, показывая то ли на сеть, то ли на храм, то ли на все вместе. Действительно, как? Она сама до сих пор ничего не замечала…

— Другая сфера бытия, — сказал Люк. Потом поднял голову, и Кьярра проследила за его взглядом.

Небо было плотно затянуто каменной паутиной, но в вышине темнело огромное черное пятно.

— Там еще одно святилище. Хозяина этого места, — сказал Люк. — Я… не стал пока его оживлять.

— А хозяин — это… — проговорила Кьярра и замолчала. Она помнила рассказ компьютера. Над Смертью лежит Безумие, над Безумием — Ненависть, над Ненавистью — Время. Святилище Безумия или Ненависти… Пожалуй, она понимала, отчего Люк не бросился сразу воскрешать стихию.

Ожившая Смерть немедленно попыталась сожрать своих спасителей. Что произойдет, если воскресить Безумие?

— Да, — подтвердил Люк. — Я пролез в сферу Ненависти.

— Значит, все-таки Ненависти? Не Безумия? — вскинулась Кьярра.

— Да. Безумие прячется где-то в промежутке, которого мы пока не можем увидеть. Я и этой сферы, если честно, не ожидал. Думал проведать Смерть…

— Ты бы к ней не попал. Она поклялась Магистру никого не впускать. Сайтаррцы спелись с ней, хотя оживила ее я! — Кьярра вспомнила все, что недавно выяснила, и руки сами собой сжались в кулаки. Дремлющая в ней подспудная злость снова проснулась и разгоралась все ярче. Когда она читала заклятие оживления, а Магистр почтительно внимал рядом, она, конечно, ждала подвоха, но все равно оказалась не готова ко всему, что произошло дальше! Она просто была плохо знакома с сайтаррской изворотливостью. Правильно предупреждал Люк, правильно говорил Винати. Поосторожней бы… Но, проклятие, откуда ей было знать об их уловках, об их батарейках, о том, чем и как они компенсировали свою магическую бездарность? Винати говорил, как слишком боязливый и излишне осторожный старик, избегающий риска. Люк вообще отказался что-то объяснять. Откуда ей было знать?!

— Ты в курсе, что они используют магические батарейки? — негромко спросила она, глядя Люку в глаза. Он чуть опустил веки, делая взгляд непроницаемым.

— Когда я работал с ними в Криширене, Блэкберн только начинал придумывать этот способ. Я не вникал, меня это не касалось. Но да, я бы не удивился, если бы у него получилось.

— И ты до сих пор молчал, — злобно выдохнула Кьярра. — Ты слушал все наши обсуждения, видел, что нас опережают, и молчал… Ваштамар, что у тебя в голове?

Ей казалось, что ее ударили под дых. Не всегда нужно что-то делать, чтобы предать доверие — иногда нужно всего лишь бездействие. Как в случае с Люком. А когда Кьярра чувствовала себя преданной, ее охватывала почти неконтролируемая ярость.

Вот как сейчас. Хотелось растоптать предателя, размазать по земле… Плевать, что нет земли, значит, раскатать тонким слоем по этим каменным палочкам! Люк поднял руку, словно собираясь что-то объяснить и оправдаться, хотя Кьярра могла его и не услышать — кровь слишком пульсировала в ушах. Но он не успел ничего сказать.

Из ниоткуда возник пепельный вихрь, такой же, как тот, что переносил гостей в святилище Смерти. Точно так же он подхватил тело, на миг смешал небо и землю в немыслимый сплав, закружил, встряхнул — и выплюнул среди разрушенных стен.

Это напоминало дежавю. Та же мягкая пыль, лежащая слоем на полу, и острые зубья того, что когда-то было перегородками и толстыми, по десятку метров, стенами. Но, присмотревшись, Кьярра поняла, что разница все же есть. В разрушенном храме Смерти ветхие останки здания казались хлипкими, изъеденными ветром, осыпались песком и золой. Здесь они хищными зубьями тянулись к небу, черные, словно обугленные, но крепкие и невредимые. В их острых концах чудилось что-то злое. Казалось, они не разрушились, а сами выросли из земли, как мифические зубы дракона. И теперь в ярости тянутся к серому с прозеленью небу и не могут его достать.

Кьярра вздохнула. Злость от изумления улетучилась. Осталась легкая досада и уязвленное самолюбие. Нельзя считать Люка другом. У него на этот счет очень своеобразное мнение.

— Прости, — неожиданно виноватым тоном произнес он. — Я бы рассказал. Просто как-то в голову не пришло, что они так шустро работают на батарейках. Они же на самом деле не очень-то нас обгоняют.

Кьярра подозрительно покосилась на него.

— С чего вдруг ты так запел?

— Мне не по себе, когда меня кто-то настолько ненавидит, — Люк хохотнул с некоторым смущением. — Не хотел бы тебя иметь во врагах.

— Да я тебя не ненавижу, — вздохнула она. — К тебе просто нужно относиться, как к машине. Она работает, а большего ждать не стоит.