– Это невозможно!

– Почему?

– Муж на работе, мама давно умерла, аребенка у меня нет.

– Едрит твоего влево, – скривилсяКостя, – это плохо, у нашего журнала установка такая: главное – семья.

– А что за мужик по коридорубегает? – спросила Роза.

– Отец.

– Тащи его сюда.

– Может, не надо? – безнадежноспросила я.

– Надо, Арина, надо, – заявилКостя, – вообще всех волоки, кто есть.

Начался форменный сумасшедший дом. Никиткувелели нарядить в «воскресный» костюмчик, на Ленинида напялили свитер Олега,Томочку впихнули в мое зеленое платье, Кристине начесали волосы и уложили внемыслимую прическу. Но совершенно поразила меня Марина Степановна. Пожилаядама появилась в палантине из меха неизвестного животного. У горла онаприкрепила камею. Даже Костя замолчал, увидав, как Марина Степановна вплывает вгостиную. Когда вопрос с одеждой присутствующих был решен, начали выстраиватькомпозицию. Фотографы переставили всю мебель: шкаф сдвинули к двери, около окнапоместили диван, стол оттащили к стене.

– Ну а теперь, – радостно воскликнулЖеня, – сделайте вид, что просто, как всегда, вечером смотрите телевизор!

Я сдержала рвущийся наружу истерический смех.Ну представьте себе картину: на диване, в ряд, выпрямившись, словно проглотиваршин, сидят люди с потными, красными от напряжения лицами. В центре композициикрасуется Марина Степановна, в мехах и бриллиантах, справа я в милицейскойфуражке, слева Ленинид при полном параде, с сигарой в руке, в самом углуТомочка с Никиткой, одетым в парадный костюмчик. Простая российская семья,которая каждый день в подобном виде смотрит телик!

Но все проходит, закончилась и съемка.Фотокорреспонденты сложили зонтик, камеры, лампы и отправились на кухню, гдеЛенинид уже нарезал сыр и колбасу. Роза приступила к интервью:

– Сколько раз вы выходили замуж?

– Один.

На лице корреспондентки отразилось удивление.

– Всего?

– И что тут странного? – обозлиласья. – Большинство людей связывает себя узами брака единожды.

– Смолякова четыре раза ходила взагс, – возразила Роза, – ладно, попробуем с другой стороны, –вы лесбиянка?

– Я?!

– Вы.

– Господи, отчего такая мысль пришла вамв голову!

– Но вы живете вместе с подругой!

– Она замужем, и я тоже.

– Почему тогда в одной квартире?

– Нам просто нравится быть рядом, мы всюжизнь, до того как расписались с супругами, провели вместе.

– Хотите сказать, что обладаете обычнойсексуальной ориентацией?

– Естественно.

На сильно раскрашенной мордочке Розы появилосьглубокое разочарование.

– О чем же мне писать! – воскликнулаона.

Я пожала плечами.

– Вас муж бьет? – с надеждой спросилаРоза.

– Нет, конечно.

– Вы пьете?

– Только чай.

– Покупаете вещи у известных модельеров?

– Нет.

– Почему?

– Ну, как-то не приходило в голову идти вДом моды, да и дорого очень.

– Ага. Что коллекционируете?

– Ничего.

Роза выключила диктофон.

– Ужасно, провальный материал, попробуюхоть как-то извернуться, но будет очень трудно. Если хотите, чтобы о вас писалигазеты, следует изменить образ жизни.

Я постаралась сохранить на лице приветливоевыражение. Лесбиянка, без конца меняющая эксклюзивные шубы и собирающаяперстни, – вот замечательная героиня нынешних газет.

Алина Ламэ не подвела, ровно в три часа, вкафе «Чуланчик», распространяя запах элитной французской парфюмерии, ворваласьдама в элегантной шубке из щипаной норки. По тому, как к ней, кланяясь, кинулсягардеробщик, стало понятно: госпожа Ламэ постоянная посетительница ресторации.Подлетев к столику, где я сидела с чашечкой кофе, Алина мигом заявила:

– Оплачивать вам счет не стану.

– Мне это и в голову не пришло бы, –удивилась я, – сама способна рассчитаться за эспрессо.

Алина плюхнулась на стул и кивнула официантке:

– Ася, как обычно.

Потом она скомкала салфетку и сердито сказала:

– Ну? Опять снова здорово! Вновьпотребуете рассказывать, как дело было?

– Да, пожалуйста, – кивнула я.

– О боже! Ладно, но имейте в виду, чтоповторяю в последний раз. Сто раз уже пожалела, что отнесла заявление вмилицию. Никого не наказали, зато у меня всю кровь выпили! Значит, так!Примерно год назад я обратилась к Элизе.

– Это кто?

Алина подскочила:

– Издеваешься, да?

– Что вы, конечно, нет. Просто я ничегоне знаю об Элизе.

– Но я сто раз рассказывала следователю…

– Понимаете, он уволился, теперь деловеду я, очень прошу еще разок вспомнить все.

– Ладно, – процедила Алина, –хоть злость у меня уже прошла. Слушайте.

Элиза – гадалка, хозяйка салона «Волшебныйшар». Она широко известна в артистической среде. Берет за свои предсказанияЭлиза бешеные суммы, но почти все ее прогнозы сбываются. Штормовой наплывклиентов начался к ней после того, как она нагадала Марусе Реутовой, балеринкеиз неудачливых, что у той украдут ребенка, годовалого Ваню.

Маруся сначала не поверила гадалке. Денег уРеутовой особых нет, зачем бы киднеперам обращать внимание на ее сына. Но Элизатолько качала головой и повторяла:

– Вижу похищение.

Маруська посчитала гадалку дурой и неполенилась рассказать об этом на всех углах. Представьте теперь ее ужас, когдагодовалый Ванька пропал из коляски? В полном ужасе Реутова бросилась в милицию,где, весьма неохотно взяв заявление, ей сообщили, что раскрывают только десятьпроцентов подобных дел.

– А остальные девяносто? –напряглась Маруська.

– Вы погодите расстраиваться, –вздохнул молоденький милиционер, – может, еще в те десять попадете.