В этот день у меня был особый повод для волнения — мы с Тони впервые выходили куда-то вместе с его друзьями. Первая неделя пролетела быстро, а впечатлений у меня было столько, как будто я тут уже год. На ужине должен быть брат Тони с женой и ещё двое приятелей. Я с особой тщательностью выбирала платье. Как водится, мне не нравилось ничего из того, что я с собой привезла, и я снова с отчаянием подумала, что надо было расспросить Тони о местных магазинах. Потом задумалась над тем, что мой бюджет не резиновый, а брать деньги у Тони некрасиво.

Я вертелась перед зеркалом в голубом платье, думая, какие туфли подойдут лучше: нейтральные бежевые или ярко-красные.

— Джулс, ты готова? — спросил Тони из-за двери.

— Да! — крикнула я.

Он стукнул один раз и вошёл в комнату.

— Ух ты!

Я заметила, как его взгляд скользнул по моим голым ногам и вверх.

— Выглядишь… шикарно!

— Спасибо! — ответила я, забралась в красные туфли и взялась за красную помаду — пусть будет ещё шикарнее.

Ресторан, который выбрал Тони, был большим, шумным, явно очень модным. Впрочем, я уже успела заметить, что он любит подобные места. И если кто-нибудь его узнаёт, то у него будет хорошее настроение до конца вечера. Когда мы добрались, все уже были в сборе. Марк был с женой Эрикой, низкорослой пышечкой, на мой взгляд немного простоватой для голливудской тусовки. Она сразу же обняла меня, принимая в круг семьи и усаживая рядом с собой. Эрика болтала без умолку, и я едва поспевала за её речью, улавливая общую суть, но то и дело переспрашивая, что она имела в виду.

Тони сидел рядом со мной, но почти не обращал на меня внимания, общаясь со своими друзьями — Питом и Бобом. С Бобом пришла его девушка София. Она пялилась на меня почти весь вечер, так что я почувствовала себя зверушкой в клетке, и не обращалась ко мне напрямую. А когда обратилась, то произнесла нарочито громко:

— Вам нра-вит-ся в А-ме-ри-ке?

— Да, очень. Здесь необычно. Лос-Анджелес — красивый город.

Услышав, что я сносно владею английским, она стушевалась, а Боб что-то шепнул ей на ухо. София надулась, буркнув: «Мне никто не сказал, что она всё понимает». Раздался общий смех, неприятно задевший меня, а Эрика обеспокоенно спросила: «Я не слишком быстро говорю?» Я заверила её, что всё хорошо, не желая испортить ей настроение.

Пожалуй, если бы не Эрика, то мне было бы скучно. Тони лишь раз или два обратился ко мне, увлекшись разговором с друзьями и Марком. Они с жаром обсуждали слухи о новом фильме Джона Реквы — одного из режиссёров Голливуда, которого Тони очень любил. Когда Эрика извинилась и вышла в дамскую комнату, я остро ощутила, насколько я здесь чужая. Наблюдала за Тони, пыталась улавливать нить разговора, на автопилоте рассмеялась какой-то шутке, и все почему-то странно посмотрели на меня, а София спросила: «Разве ты знаешь Гэвина?»

Разумеется, я не знала никакого Гэвина. Но мне так хотелось быть частью этой компании. А я не была.

По дороге домой Тони был в прекрасном настроении, перебирал в памяти истории, смеялся сказанным шуткам. Я кивала и даже улыбалась, но чувство того, что я чужая, не покидало меня.

— Как тебе ребята? — спросил Тони, когда мы оказались дома. Он достал из холодильника две бутылки пива и протянул одну мне. На диване развалилась Куки, которая, конечно, зарычала, стоило мне приблизиться. Я попыталась присесть с краю. Безуспешно. А Тони был просто рад своей любимице, он плюхнулся рядом с ней, приговаривая: «Ну что ты, девочка, Джулс своя, своя», — и начал одной рукой почёсвать её то за одним ухом, то за другим, при этом Куки так и млела. — Ну чего ты, — позвал он меня, слегка двигаясь и похлопывая рукой по дивану, — садись.

— Они очень милые, — ответила я на вопрос, аккуратно присаживаясь подальше от Тони и Куки.

— Вы с Эрикой неплохо поладили, да?

— Да. Она славная.

— Мамочка, — фыркнул Тони.

Я вскинула брови.

— Не удивлюсь, если она напросится к нам в гости, чтобы попытаться тебя откормить и убедиться, что злые американцы не обижают бедную девочку из России, — он рассмеялся, а во мне поселилось неприятное чувство и смутные догадки об отношениях между Тони и женой его брата.

— Кхм, — я попробовала сменить тему, — а София… она думала, я не говорю по-английски?

— О, это смешная история, — Тони и правда развеселился, — да. Она решила, что ты ничего не понимаешь, а общалась со мной через «Гугл». В общем-то, она невысоко мнения о России. Ей почему-то кажется, что это где-то на севере.

Я не знала смеяться мне или плакать. Потому что это было откровенно смешно — как можно не знать о стране, которая занимает большую часть Евразии? А про вечный холод… какие ещё стереотипы она вбила себе в голову?

Тони перекинул руку через спинку дивана, и кончики его пальцев скользнули по моему голому плечу. По коже побежали мурашки.

— Ты уверена, что тебе здесь нравится?

— Да. Почему ты спрашиваешь?

— Не знаю, ты сегодня была какая-то отстранённая, как будто вся в себе.

Я пожала плечами — не ныть же, что за весь ужин он