Чего-чего, а уж разговаривать с людьми Станислав Васильевич умел. Крячко запросто находил общий язык с молоденькими девочками, с ветеранами войны, с тетками, помешивающими на кухне борщи. Даже слесари ЖЭКа, забивающие козла на обшарпанном столе во время обеденного перерыва, были ему вполне по зубам.

Собственно, «МедЛайн» занимал второй этаж небольшого офисного центра на Варшавке, недалеко от станции метро «Нагатинская». Поэтому Крячко пришлось представляться на вахте и предъявлять служебное удостоверение. Пройдя пустым коридором до лифта, он нашел лестницу и легко взбежал на второй этаж.

Роскошная табличка возле двери сразу располагала что-нибудь заказать и купить в этой фирме. Какое-нибудь современное медицинское оборудование или расходные материалы от ведущих европейских производителей.

Крячко сделал вывод, что фирма Россихина относится к категории простых перекупщиков, как он презрительно называл подобные предприятия. В глубокий смысл понятий «поставщик», «торговая фирма», «официальный представитель» и «дилер» он не углублялся.

За дверью снова тянулся прохладный коридор, заполненный знакомым запахом поликлиники.

«Интересно, – подумал Станислав Васильевич, посмотрев вправо и влево, куда уходили ряды дверей. – Они что, освежитель воздуха для офисов приобретают с запахом лекарства? Ради соответствующего антуража?»

Коридор был светлый, потому что двери кабинетов выходили лишь на одну сторону. С другой его освещали окна, выходящие на Варшавский проспект.

Крячко смутно припоминал, что когда-то в этом здании располагался большой книжный магазин, который потом, видимо, переделали под офисы. Да, был тут такой. Еще в те времена, когда у нас книги читали.

Он решил, что кабинет руководителя должен быть справа в конце коридора, потому что там виднелись мягкий диван и три больших напольных горшка с высокими цветами или пальмами. Стас решительно двинулся в том направлении и наконец-то увидел табличку «Приемная».

Оля Беседина оказалась натуральной блондинкой с короткой прической. Она старательно поливала цветы, вытирала пыль. В приемной пахло свежим кофе и новыми кожаными диванами. Сама секретарша, видимо, вполне соответствовала местному дресс-коду: черный низ в виде очень узкой короткой юбки, белый верх – блузка с длинным рукавом и обильными складками на груди и воротнике.

Крячко тактично кашлянул у входа, и девушка тут же обернулась. На вид ей было лет двадцать пять, а большие серые глаза даже добавляли барышне немного инфантильности. Но когда Крячко подошел ближе и они поздоровались, он разглядел, что Оле Бесединой лет гораздо больше.

«Просто она умеет за собой следить, – прикинул Стас. – Наверное, ей не меньше тридцати пяти. Значит, придется форму беседы корректировать по ходу. Тут вариант с сопливой девчонкой никак не пройдет».

– Значит, вот вы какая, Оля! – Крячко улыбнулся.

– А вы что ожидали увидеть? – спросила секретарша, продолжая немного растерянно хлопать наклеенными ресницами.

– Юную несуразную девчонку. А вы просто… и слов-то сразу не подберешь. Богиня приемной, Венера, вышедшая из пены морской, краса и лицо компании!

– Ладно вам. – Беседина явно смутилась. – Скажете тоже. Вот не ожидала, что в полиции работают такие люди.

– А вы кого ожидали увидеть? – Крячко тут же ухватился за эту мысль.

– Ну, не знаю. Как-то иначе.

Стас решил, что не дождется четкого и ясного изложения мысли. Одно слово – внешний облик компании. Больше ничего. Глубины нет.

Крячко по-свойски обвел приемную рукой и спросил:

– Так где мы посидим и поболтаем? Может, вот тут, у столика? Кофе угостите? А то у вас тут такие запахи, что человеку, вставшему рано, просто невозможно это пережить. Люблю, грешным делом, хороший кофе, а у вас, судя по аромату, в нем толк понимают.

Он правильно рассчитал. Секретарша немного нервничала, а знакомое занятие – приготовление кофе – делало общение вполне комфортным. Важно создать привычную среду для собеседника, не вызывать самим фактом своего присутствия дискомфорта и нервозности. Крячко хорошо усвоил эти премудрости за долгие годы работы в уголовном розыске.

Они сидели на мягком диванчике с чашками ароматного кофе. Их разделял маленький стеклянный столик, и это было хорошо. Они ведь не являлись такими давними и близкими знакомыми, чтобы во время беседы нечаянно касаться друг друга локтями или коленями. Между ними пролегала четко обозначенная граница.

– Скажите, Оля, вы ведь тут недавно работаете?

– Да. А как вы догадались? Справки наводили?

Крячко внимательно наблюдал за собеседницей, хотя не показывал этого. Внешне он выглядел как человек, с наслаждением попивающий кофеек и млеющий от утреннего бодрящего напитка.

– Нет, я ни с кем у вас в конторе не разговаривал. Просто вы секретарь, у вас погиб шеф. При этом вы выглядите грустной, подавленной, но не убитой горем. Значит, не успели сродниться на служебной почве.

– Да, правильно. – Секретарша заметно смутилась и попыталась придать лицу и голосу побольше трагизма. – Но мы все очень любили Вадима Сергеевича. Для нас это такая трагедия. Да, я его еще не так хорошо знала, как моя предшественница.

– А вы откуда сюда пришли? Из недр компании или из другой организации?

– Из другой. Я ведь по профессии медсестра, работала в больнице, а потом мне захотелось… В общем, зарплаты там, в бюджетной организации, сами понимаете, мизерные. А им тут постоянно требуются менеджеры по продажам. Всякое там оборудование по каталогам, клиентская база. Пришла, попробовала, вроде стало получаться. Где-то с полгода я проработала, а потом Вадим Сергеевич предложил пойти к нему секретарем. Нина Захарова уходила, вот она меня и предложила. Он так сказал.

– При этом вы потеряли в зарплате, – уверенно предположил Крячко.

– Почему? – Оленька тут же вспыхнула, но спохватилась и отвела глаза. – Хотя, если честно, то с продажами у меня не очень… не сразу пошло. Если посчитать в среднем, то выходило не так уж и много. А тут стабильно, обязанности простые и как-то… престижнее, что ли.

– Оля, вы хорошо Россихина узнали за время работы с ним?

– Разве человека можно хорошо узнать? – уверенно возразила Беседина. – Чужая душа – потемки. К тому же кто он, а кто я?.. А если вы намекаете, что у нас, как это принято в кино показывать, отношения какие-то!.. – Секретарша выдержала паузу, явно надеясь, что гость спохватится и начнет убеждать ее, что ничего подобного он и не подумал.

Но полковник полиции только вежливо и чуть грустно улыбался и ждал ответа. И Оленьке как-то стало понятно, что отвечать надо, раз тема затронута. Он ведь все равно спросит прямо, если она сейчас начнет темнить. Лучше уж сразу все точки расставить.

Поэтому секретарша решительно продолжила:

– Ничего такого! Даже намека не было. Он человек серьезный. Не в смысле, что не шутил никогда, а насчет работы. Для него мы все сотрудники, и только. Он даже на корпоративах, которые мы устраивали, никогда подолгу не задерживался. Придет, бокал поднимет, поздравит или премии особо отличившимся раздаст и исчезнет. А мы уж на всю катушку между собой. Коллектив-то дружный.