– Вы дали слово участвовать в этом деле. – сказал он, сдерживая негодование.

– Я дала слово делать все на благо королевства. – напомнила Ижени. – И не нарушу его. У Вас есть еще какие-нибудь вопросы ко мне? Признаться, я очень устала и хотела бы поехать домой.

Ижени сама не помнила, как оказалась в тот день у дверей своего дома. А в это время люди принца поспешили к своему господину.

Графиня де Баккард чувствовала усталость и бессилие. Она не смогла этим вечером сделать ничего, кроме как зайти к себе, притворив тяжелую дверь, скинуть обувь и сидеть долго и неподвижно на кровати, поджав ноги. Когда Авелин зашла к ней и поругала госпожу за то, что та не переодевается и мнет ни в чем неповинное платье, Ижени ничего не ответила и попросила девушку выйти вон. Такое обращение обеспокоило Авелин, и она отправилась к хозяину дома и доложила ему о ситуации. Реджис тоже был удивлен. Его жена сегодня не ворвалась в его кабинет, не отыскала его в гостиной, не рассказала последние придворные новости. Не сказала вовсе ни слова. Как человек, давно служивший в тайной полиции короля, он с подозрением относился к любым переменам. Потому обязан был проверить, что не так. Зайдя в комнату Ижени этим же вечером, он действительно обнаружил ее неподвижно сидящей на постели поверх атласного покрывала. На миг она подняла глаза и взглянула на него с надеждой. Как будто он мог помочь ей в какой-то неведомой беде и разрешить все ее несчастья. Но затем глаза ее затуманились грустью. Надежды не было.

– Что произошло? – с ходу спросил Реджис.

Ижени покачала головой.

– Я не могу сказать.

– Почему?

В ответ тишина. Он ненавидел, когда она начинала болтать и расспрашивать о чем то, но, когда сидела и молчала, это было еще хуже. Прошло несколько секунд, пока граф раздумывал между желанием уйти и желанием выяснить, что такого ужасного могло произойти во дворце. Ижени прервала его раздумья.

– Меня очень сильно обидели. – не выдержала она.

Дело начало обретать ясность.

– Мне следует вмешаться? – спросил Реджис, с вниманием глядя на нее.

– Нет. Этот человек слишком опасен. Я не хочу, чтобы ты подвергал себя такому риску.

В мысли Реджиса прокралась догадка. Но, видя, что Ижени не в настроении что-либо рассказывать, он посчитал, что это к лучшему и намерен был прекратить разговор.

– Если Вы хотите, чтобы я что-то предпринял, скажите. Никто не имеет права оскорблять мою жену. Будь это даже сам король. Я постараюсь решить этот вопрос.

– Нет, ничего серьезного. Это была простая шутка. При дворе очень много шутят обо мне. Король здесь вовсе не при чем. Я немного отдохну и все пройдет. Я не буду расстраивать тебя, обещаю.

Почему от этих слов граф почувствовал, что ему стало не легче, а тяжелее, как будто часть ее горя передалась ему каким-то неведомым образом. Он хотел, что-то ответить, но в дверь постучали. Роберт принес ему сложенный конверт, прочитав который Реджис помрачнел еще больше прежнего.

– Фотье просит меня приехать утром.

Ижени покраснела от нахлынувшего беспокойства.

– Не надо, Реджис. Не езди.

– Что значит, не надо? Он мой начальник. Хочешь поедем вместе? Увидишь свою баронессу Д'ангран и еще кого-нибудь.

– Я останусь дома и буду ждать тебя. Возвращайся скорее.

Следующим утром Ижени проснулась очень рано, но Реджиса уже не было дома. Она занималась обычными делами и для успокоения старалась больше времени крутиться в кухне и расспрашивать прислугу о том, что там происходит.

Реджис вернулся днем, не сказал ей ни слова, отправился к себе. Ижени показалось, что он сегодня в ужасном настроении и она не решилась ничего спросить.

Однако, когда вечером Авелин принесла приглашение на бал от Лангранов, живших через улицу, пришлось преодолеть баррикаду.

– Он даже слуг не впускает? – удивилась Ижени.

– Даже Роберта. – закивала служанка. – Потому я и принесла приглашение сразу Вам. Нужно что-то ответить герцогу.

– Я ничего не могу ответить без господина графа. Мне все равно нужно идти к нему.

Авелин согласилась. Тогда Ижени нашла в себе смелость пересечь коридор и повернуть ручку заветной двери. Та была заперта. Ижени тихонько постучала и сказала самым осторожным своим тоном:

– Реджис, это я. Могу я войти?

В ответ молчание. Через несколько секунд – шаги и в замке повернулся ключ.

Ижени вошла, застав графа де Баккарда в своем любимом кресле у камина. Она прикрыла за собой дверь, но осталась у порога.

– Пришло приглашение от Лангранов. Завтра в девять часов. Если Вы не в настроении, я напишу им, что мы не идем.

– Мы пойдем.

– Но я бы охотнее… осталась дома.

– Вы решили затворить себя в четырех стенах?

– Нет. Просто все эти люди снова будут смеяться надо мной.

– Никто не посмеет этого делать в моем присутствии.

– Правда?

– Да.

Графиня де Баккард никуда не хотела идти, но ее было легко убедить в том, что отказать Лангранам нет никакой возможности. У них в доме соберется вся знать столицы, не будет лишь королевской четы. Будто бы король очень занят на этой неделе, однако на самом деле все знали, что Магнус Арку попросту не любит Лангранов, а иначе он бы не отказал себе в лишней возможности развлечься.

Ланграны жили настолько близко от особняка де Баккардов, что Ижени совершенно не понимала необходимости брать карету, чтобы подъехать к воротам их дома. Но ничего не поделаешь, таковы правила. Половину вечера Ижени тревожно оглядывалась, в особенности в сторону военных в красных плащах. Люди принца сегодня крутились вокруг него целый вечер, оберегая его от опасности на территории вне дворца. Но сам Карлос Арку, казалось, чувствовал себя здесь намного свободнее, чем во при дворе. Он весь вечер только и делал, что болтал со всеми подряд, громко раскатисто смеялся и даже участвовал в танцах. Сегодня он безбоязненно пил и ел, все что ели другие. И ни разу не оказался вне большого круга людей, которые слушали его внимательно и смеялись вместе с ним над каждым забавным замечанием.

Вторую половину вечера Ижени протанцевала несколько танцев с Реджисом, и еще несколько с новыми знакомыми при дворе. Сегодня действительно никаких обидных замечаний в ее сторону не было. Затем Реджис присоединился к компании своих друзей, а Ижени осталась с баронессой де Фоссе у столика с мороженым. Там сейчас не было так многолюдно, поскольку основная масса народа толпилась в середине зала, отплясывая очередной танец. Ижени взяла стаканчик с