— Много, но не все. Закон о Культуре, например, не принят.

— Не принят. Зато разработана государственная культурная концепция. Отказались, наконец, от бредового понимания культуры как системы «оказания культурных услуг». Почему бы тогда не считать Кремль «комбинатом политических услуг»? Затвердили ключевую роль культуры в развитии общества. Уже немало. Со времен «гайдарономики» полагали, что все зависит от финансов. Да, законы не приняты. В том числе и закон о творческий деятельности и творческих объединениях. Увы, с правовой точки зрения, Союз писателей для государства так и остался чем-то вроде общества любителей морских свинок. А ведь мы уже лет восемь как передали президенту комплект документов по этой важнейшей теме. И что? Не решены и другие задачи. Например, выступая на открытии Года культуры, я обратил внимание собравшихся на то, что у нас в половине театров вообще не идут современные отечественные пьесы. «Давайте предложим каждому театру в течение года выпустить на сцену пьесу современного автора!» Поддержали аплодисментами. И что? Сходите в московский академический театр им. Вахтангова, — узнаете!

— Это грустно. И кажется, что совсем немного на такую огромную страну ярких, молодых авторов, или появляются, но мы не узнаем о них?

— Нет, у нас есть талантливые авторы. Но как вы думаете, к какому министерству относятся писатели и книгоиздательский процесс? Правильно, к министерству связи, к агентству Роспечать. Почему? Разве писатели почтальоны? Люди, возглавляющие это агентство почти два десятилетия, плохо разбираются в литературе. Вот вопиющий пример. Все знают: мы живем в большой многонациональной стране, где от того, насколько дружны народы, во многом зависит наша общая судьба, особенно в нынешней геополитической ситуации. Национальные писатели имеют огромное влияние на свои социумы. Гамзатов, Кулиев, Тукай, Кугультинов, Карим — это символы целых национальных миров. И что? На открытии Года литературы во МХТе имени Чехова не прозвучало ни одной строчки национальных писателей России, не было названо ни одного имени. А теперь, представьте себе, что скажут якутские, татарские писатели? «Зачем нам такая Федерация, если про нас в Москве даже не вспоминают?» А ведь чем меньше народ, тем большее значение для его сохранения имеет родной язык. Как могло случиться такое? Это же прямое свидетельство вредоносной профнепригодности чиновников!

— Литература — это всегда отражение жизни. Значит такое отношение в обществе.

— Общество вынуждено доверять свои интересы чиновникам. Тут-то и засада. Сегодня государство в целом старается опираться на традиционные ценности, но иные чиновники продолжают донашивать кожанки образца 91-го года и старательно, за казенный счет, поддерживают нигилистическую ветвь отечественной литературы в ущерб традиционному направлению, а то и просто откровенно русофобничают. С этой точки зрения молодому автору выгоднее быть либералом болотного разлива. Сразу заметят и поддержат.

— Вам кажется это принципиальным? Литература должна выполнять политические задачи?

— У литературы много функций и уровней. Она сама по себе, как вид эстетической деятельности, но есть у нее другие функции — воспитательная, социальная и политическая, конечно. Тут, примерно, как с любовью. Конечно, это дело интимное, а что же дети, получающиеся в результате? А сексуальное насилие? И т. д. В 1990-е ельцинская команда активно финансировала писателей, которые буквально «в порошок стирали» советскую литературу, чтобы разрушить прежнюю систему до основанья. Одни стирали остатки великой литературы, другие уничтожали наш ядерный щит. Делали общее дело. Вот нам теперь американцы и хамят, как хотят. Казалось, сегодня государству выгоднее поддерживать внятных, социально ответственных писателей… Но гладко на бумаге, дальше начинаются овраги и болото. А премии дают за книги, которые стыдно читать.

— Невозможно сделать премии более или менее объективными?

— Я советовал «Большой книге» периодически менять экспертов и модераторов, говорил: «Пригласите критика из Сибири или с Урала — и вы увидите другую литературу». По барабану. Только — свои, в том числе и по «пятому» пункту. Сейчас вся литературная общественность требует от Роспечати сообщить, кому выделены гранты в рамках Года литературы. Молчат. Хотя по закону обязаны. В таком режиме писательское сообщество и существует много лет, требуя, чтобы нас вернули в лоно Министерства культуры.

— Тогда это одна из основных задач Года литературы?

— В общем, да. Мы хотим вернуться в профессиональную среду. Ведь странная ситуация. Это как если бы Минсельхозом руководил эстрадный певец. Он хороший человек, он поет, но аграрий все-таки лучше.

— Недавно в Госдуме сокрушались по поводу того, что исчезли знаменитые некогда литературные журналы, почему это произошло?

— Литературные журналы не исчезли, они есть. Никуда не делся «Новый мир», «Юность», «Знамя», «Нева», «Наш современник». Увы, исчез журнал «Молодая гвардия». Но выходят они очень маленькими тиражами 1–2–3 тысячи. Раньше выходили сотнями тысяч. Да, существовал книжный голод, была всесоюзная система подписки. Журналы в обязательном порядке поступали в библиотеки. Если бы журналы снова в обязательном порядке поступали во все библиотеки (а их в стране более 100 тысяч) — дело можно было бы поправить. Но кому-то не хватает то ли административной воли, то ли коммерческой заинтересованности. Есть еще одна причина. При советской власти каждый литературный журнал возглавлял крупный писатель, и они своим творческим и гражданским масштабом поднимали журнал. «Новый мир» редактировали Симонов, Твардовский… Сейчас некоторыми журналами руководят даже не литераторы, а как какие-то невнятные персонажи. Например, бывшая секретарь-машинистка редакции.

— Книжные магазины и библиотеки, какой в них смысл, нужно ли вкладывать в это деньги, если в основном читатели в Интернете?

— Книжные магазины и библиотеки надо превращать в читательские клубы, как это происходит во многих странах. Литературные кафе. К книжным магазинам нельзя относиться как к обычной торговой точке. Сегодня по налогообложению дом книги мало чем отличается от винного магазина. Разве так прививают любовь к чтению! У нас в стране осталось …всего тысяча книжных магазинов, это чуть ли не на порядок меньше, чем в той же Франции. Несколько лет назад в знаменитом и единственном на всю Москву магазине «Поэзия» на Суворовской площади открылся магазин «Мир унитазов».

— Во многом ситуация с культурой в стране наводит многих на мысли, что государству выгодна деградация общества, которое не читает, только телевизор смотрит. Легче управлять.

— Это иллюзия. Технологический рывок, модернизация без читающего и думающего народа невозможны. Кремль это понимает, Путин постоянно говорит об этом на заседаниях совета по культуре. После моего эмоционального выступления президент дал команду возродить эталонное издательство «Художественная литература». Не его вина, что эталонным, как прежде, оно так и не стало, ибо кадры решают все. Но на уровне среднего звена важность приобщения к книжной культуре явно недооценивают. Так, директора Московского дома книги Надежду Михайлову даже не ввели в оргкомитет Года литературы. Она все-таки пришла на заседание и остро выступила перед начальством, рассказав про эпидемию закрытия книжных магазинов. На следующее заседание ее просто не пустили, сказав, что она не прошла контроль ФСБ. Увы, в сфере культуры осталось много людей, которые пришли на государственную службу из бизнеса. Они не понимают, что культурная политика и вышибание бабок любой ценой — разные вещи. Как только становится ясно, что тут особо не срубишь, не заработаешь, они сразу скучнеют. Да, культура — дело затратное, но именно на ниве культуры народ зарабатывает себе Вечность.