Эрик молчал, окончательно запутавшись в том, что правильно, а что нет. Правильно ли то, что Лидия бросила Конрада, спасая тем самым себя от суицида? Правильно ли то, что она убила себя, искупая тем самым вину перед сыном?

– Роберт меня не простит, – выдохнула Нина.

– Ты не виновата в ее смерти, – без колебаний возразил Эрик и удивился этому.

– Ты уверен? – томно спросила Нина, продолжая измерять взглядом бесконечность горизонта.

– Я вот, что тебе скажу. Лидия совершила ошибку, которую изо всех сил старалась забыть. Но это было невозможно. Потому что ошибка была слишком уродливой. Такое невозможно просто стереть из памяти и продолжить жить, как ни в чем не бывало! Чувство вины и сожаления всегда мучили ее подсознательно. Рано или поздно они бы достали ее. И хорошо, что Роберт узнал об этом до того, как сделать глупость и убедить себя в том, что она – его судьба. Лидия сама взяла тот пистолет и сама спустила курок. Это был ее выбор. Правосудие свершилось!

– Тогда почему я до сих пор чувствую его боль? – голос Нины задрожал и она снова заплакала. – Конрад до сих пор воет в моей голове, и боль его усилилась во стократ, потому что теперь к ней прибавились стенания Лидии. Я всковырнула язву, которую Лидия так тщательно лечила! И теперь меня будет преследовать не один призрак, а два.

– Язвы имеют обыкновение взрываться от накопившегося гноя. Это лишь вопрос времени. И к тому же, ты ведь не хотела!

Нина умоляюще взглянула на Эрика.

– Ты ведь боролась! Я видел! Ты не хотела выпускать Их!

Нина шмыгнула и утерла нос кулаком.

– Теперь ты понимаешь, с чем столкнулся? Бороться с Ними невероятно сложно!

Нина раскрыла ладонь, и только сейчас Эрик заметил, что все это время она держала в кулаке те самые таблетки, что дал ей Ян.

– Знай, я больше не буду их принимать. И это не только моя проблема, отныне она и твоя тоже!

Эрик взглянул на эту смелую девушку и вдруг почувствовал себя подлецом, страшащимся все это время каких-то глупых идей о том, что она может предать его и остальных. Они едва верят ей, а ведь все, чего она хочет – это побороть свой страх и научиться контролировать свою необычную силу.

– Я обещаю, я пойму, как вырывать тебя из Их лап. Я найду способ!

– Да, постарайся, пожалуйста. Не хочу каждый раз получать по голове.

Нина шмыгнула и улыбнулась. Эрик ухмыльнулся. Оказывается, она умеет шутить.

Эрик проводил Нину в спальню.

– Останься, пожалуйста, пока я не засну, – попросила она, когда он уже собрался уходить.

Он был удивлен этой просьбой. Нина не могла спать даже там, где люди когда-то были, не говоря уже о том, чтобы спать там, где люди все еще есть.

– Лидия обязательно придет во сне. Не хочу ее видеть хотя бы наяву, – прошептала Нина.

Эрик понимающе кивнул. Он устроился в кресле возле окна, наблюдая за тем, как Нина проваливалась в сон, изредка дергая ногой. Интересно, какие видения о нем ее посещают сейчас? Ведь для этого она и попросила его остаться: присутствие живого человека намного сильнее несуществующих образов Лидии, и теперь Нина засыпает с видениями из жизни Эрика. Он старался вспоминать хорошие моменты, надеясь, что поможет Нине увидеть что-то доброе и чистое. Но мысли все время возвращались в одно и то же русло.

Лидия бросила Конрада. Своего собственного сына. Свою плоть и кровь. Почему? Устала? Испугалась? Была не в состоянии застать смерть сына? Эти причина взрастили в Нине ярость такой силы, что убийство казалось единственным логичным выходом. Эрик понимал, что Нина волей-неволей проецировала Конрада на саму себя. Она тоже была ущербной, как и он. И чтобы она сделала, если бы ее собственная мать отказалась от нее? Убила бы? Лежа в грязной кровати – нет. Но здесь со стороны она, словно смотрела на саму себя, лежащую там в пропахшей гнилью палате, и месть за саму себя родилась естественным путем. Если учесть ту запись Калева в ее карте о начинающемся раздвоении личности, следы которого они распознали в какой-то период лечения, то картина становится более ясной: Нина умирает в кровати вместе с Конрадом, а Монстры, точно свидетели, мстят за ее смерть. Потому что сама Нина неспособна на убийство, а вот у ее темной стороны руки по локоть в крови.

Теперь вопрос в том, научится ли Нина контролировать Их без лекарств? Потому что если нет, то Эрик даже думать не хочет о том, что он будет вынужден сделать.

3. Спасти Ангела

– Так и не научился не расходиться по швам, не могу поверить, что ты разбиваешь мое сердце на части6, – подпевал Марк мелодичному голосу, изливающему тоску в машине.

В этот полдень будничного дня дороги в городе были практически пустынны. Один из плюсов ночной работы – никогда не застрянешь в многокилометровой пробке, ночью их просто-напросто не бывает, а днем полдень – самое раннее, когда выедешь из дома.

Марк встал на светофоре и воспользовался пятнадцатью секундами, чтобы оценить себя в зеркале заднего вида. Светлые кудрявые волосы аккуратно уложены, лицо сияет здоровым румянцем, маникюр свеж и неиспорчен, а из-за вчерашней вечерней тренировки на руках проступают вены и придают ему еще более мужественный вид. Поправив черный пиджак на плечах и слегка съехавший набок галстук, Марк улыбнулся своему безупречному отражению, и пятнадцать секунд как раз закончились. Черный Мерседес дал газу.

Церемония прощания была чудесна. По крайней мере, по меркам Марка. На похоронах присутствовали лишь самые близкие. Поначалу все думали, что Роберт не захочет никого приглашать, учитывая, как он рвал и метал после того, как пришел в себя. Он угрожал убить каждого, кто приблизится к его дому, не отвечал на телефонные звонки и больше всего клялся уничтожить Эрика и Нину самым изощренным методом, какой только придумает.

Рудольф настоял, чтобы Марк все-таки добрался до Роберта и вручил тому все, что они накопали на его покойную невесту. В конфликтах Рудольф часто делал ставки на их Ангела. Марк всегда был приверженцем мира, никогда не творил подлостей и искренне любил всех четверых. Он готов был на все ради спасения их союза. И его ангельский вид не мог разозлить Роберта сильнее, чем он был сейчас. Так что Марк набрался смелости, а это занятие, надо сказать, одно из самых сложных для него, и он не особо любит ему предаваться, и, несмотря на реальные угрозы Роберта, который даже пальнул из Макарова с балкона в Фидо, имевшего неосторожность заступить на газон во время своего дежурства у ворот дома, пришел к другу с важными бумагами.

Они довольно долго сидели в гостиной в полном молчании, после того, как Марк положил перед другом папку. Но тот не притронулся к ней, и, вообще, не сдвинулся с места, и словно потерял всякий разум просто пялился на стол перед собой. Наконец, Роберт решился изучить принесенные другом документы. Роберт листал медицинскую карту Конрада, досье на Марию Кахову, копии юридических документов, типа страховок, социальных номеров, идентификационных карт с фотографиями. Поверил ли Роберт во всю эту историю? Марк был убежден, что да. Принесло ли Роберту облегчение осознание всех этих фактов? Определенно, нет. Кем бы ни была эта женщина в прошлом, последние три года она была Лидией – женщиной, ради которой Роберт был готов на все.