Что могло погнать Доминика на верхний этаж в такое время суток? Разврат, яростно подумала она, снова ворвалась в квартиру и лихорадочно набрала номер службы безопасности в вестибюле.

— О да, мисс Сноу, — жизнерадостно откликнулся тот же охранник, который дежурил в день ее переезда, когда она назвала номер своей квартиры. — Надеюсь, у вас все в порядке?

— Конечно… Я просто хотела спросить, не выходил ли мистер Бреттон… мужчина, который был у меня вчера? Несколько минут назад он проводил меня от стоянки и ушел ловить такси, но оставил у меня в квартире кое-что важное. — Очень важное. Ее саму…

— Гм-м… Тогда, может, мистер Бреттон поднялся в свой пентхаус? Обычно он вызывает такси оттуда, а потом звонит нам, чтобы мы предупредили, когда оно придет…

Пять минут спустя Джулия решительно нажала на кнопку с номером 901.

Когда Доминик открыл дверь, девушка набросилась на него.

— Как вы смели вмешиваться в мою жизнь?

Бреттон вздохнул и потуже завязал пояс на длинном темно-синем махровом халате.

— Я думал, вы уже догадались, что я тоже живу здесь…

— Живете? Охранник сказал мне, что вы владелец всего этого здания! — Девушка опрометью влетела в его просторное убежище — роскошную квартиру на последнем этаже. Хозяин обреченно поплелся следом, шаркая ногами по черным и белым керамическим плиткам, которыми был выложен пол в прихожей.

— Не спорю, вина ужасная. А до утра это не могло подождать, Джулия?

Его ленивый голос заставил полыхнуть пламя, жарко горевшее в груди у девушки.

— Нет, не могло! — яростно крикнула Джул. — И можете не трудиться рассказывать мне о вашей усталости. Кристина рассказала, что вы очень мало спите!

Джулия остановилась в середине гостиной, оформленной в холодных голубых тонах. Как она и ожидала: на стеклянном столике разложены бумаги, а рядом с ними лежала перьевая ручка со снятым колпачком… Доминик поспешил пожелать ей «приятного сна», чтобы поскорее отправиться к давней, намного более очаровательной любовнице… к работе!

Девушка круто повернулась, дрожа от гнева.

— Я думал больше о вас, чем о себе, — пробормотал Бреттон. — Поразмыслите над этим, прежде чем сказать то, о чем мы оба наверняка потом будем жалеть.

— Вы обхитрили меня, правда? — взорвалась Джулия. — Что необычного в том, что агентша из кожи вон лезла, чтобы продать мне квартиру: конечно, она получила от вас соответствующий приказ. Ничего удивительного: это оказалось выгодной для меня сделкой! Во всей этой истории самое смешное, что я поверила, будто получила полную свободу. Мне доставляло наслаждение думать, что я купила жилье сама, впервые в жизни. Но мне даже этого не позволили, правда? За всем этим стояли вы…

— Но ведь все обернулось к лучшему, разве не так? — резонно заметил босс. — Вы сами вчера сказали — квартира вам нравится.

Девушка прижала к бокам стиснутые кулаки, еле сдерживаясь, чтобы не ударить этого самоуверенного типа.

— К лучшему для кого? Вы ведь жалели меня, да? — Ей была ненавистна даже мысль стать объектом его жалости. — Вы решили: я недостаточно компетентна, чтобы самой найти себе жилье? Или сделали так, потому что хотели держать меня под рукой из опасения, как бы я не развратила вашу драгоценную дочку? — Джулия истерически расхохоталась. — Разве не так? Вы стремитесь управлять всем и каждым вокруг и не переживете, если я не позволю вам душить меня вашими затхлыми правилами и постановлениями! Вы даже не постыдились использовать собственную дочь — это ведь вы велели Крис заманить меня сюда, верно?

— Я только предложил Кристине сообщить вам, что в этом доме продаются квартиры, — хладнокровно поправил Бреттон. — Все остальное стало результатом вашего собственного энтузиазма. Окончательное решение о покупке принимали вы. Тут не было ни обмана, ни принуждения — во всяком случае, со стороны моей дочери. Я вообще сомневаюсь, что она знает, кому принадлежит этот дом. Кристина посвящена далеко не во все мои дела.

— Но ваша дочь должна знать, что у вас здесь есть квартира, и могла бы сказать об этом мне!

— Я предупредил Кристи, что это будет нечестно по отношению к вам, поскольку заранее определит ваш выбор, и оказался совершенно прав, — резко ответил Доминик. — Вы предпочли бы отказаться от квартиры, о которой мечтали, из боязни столкнуться со мной лицом к лицу. В моем присутствии вас грызет самолюбие, правда, Джулия? Вы хотите быть безрассудной и лихой девицей, но не можете избежать чувства вины за подобное поведение. Бедная Джулия, как вы боитесь, что я могу помешать вам попасть в беду…

— Под бедой вы подразумеваете объятия других мужчин! Вот что на самом деле заботит вас, я угадала? Вам недостаточно властвовать надо мной на работе и по месту жительства! — яростно выкрикнула Джул. — Теперь вы хотите управлять и моей сексуальной жизнью!

Босс сложил руки на груди и выпустил очередную стрелу, процедив сквозь зубы:

— Если вы собираетесь путаться с кучей мужчин, единственным достоинством которых является то, что болтается у них между ног, то вы правы — я сделаю все, что в моей власти, и не дам вам уничтожить остатки вашего самоуважения!

Джулия побагровела, но чувство острого стыда только добавило ей безрассудства.

— Вы не имеете никакого права указывать, с кем мне спать, а с кем нет! — вскричала она. — Если мне понравится, я пересплю со всеми мужчинами, имена которых есть в телефонном справочнике!

— Глупая сучонка, я имею на это большее право, чем кто бы то ни было! — крикнул в ответ Бреттон. Вены на висках мужчины налились кровью.

— Черта с два! Можете подавиться своей работой! С меня довольно! — взвизгнула Джулия и шагнула к двери, но не тут-то было: Бреттон крепко схватил девушку за локоть и развернул лицом к себе.

— Нет, бежать тебе некуда, потому что это не имеет отношения ни к служебному положению, ни к квартире! Мне не нужно управлять твоей сексуальной жизнью, Джулия, и знаешь почему? — Доминик слегка встряхнул ее. — Потому что я и есть твоя сексуальная жизнь. Твоим единственным любовником с тех пор, как тебя бросил кретин-жених, был я! Я самого Нового года!

В ушах перепуганной девушки раздался странный звон, во рту пересохло.

— Боже мой, что вы говорите? — прошептала она. — О чем вы?..

С видимым усилием Бреттон сдержал свой гнев; слегка расслабил мертвую хватку, но голос по-прежнему оставался мрачным.

— Да о том, милая, что хоть вы и ничего не помните о событиях новогоднего вечера, но я-то хорошо помню, что произошло между нами!

— Ничего не понимаю… — еле слышно пролепетала побелевшая Джулия. Доминик насильно повернул ее к длинному кожаному дивану с низкой спинкой. Девушка уперлась и вцепилась в его руку. — Нет, говорите, — исступленно потребовала она. — Теперь мне нужно знать…

— Тебе нужно сесть, а то упадешь. — На мгновение Бреттон отпустил Джулию, и у той тут же подкосились колени. — Теперь видишь? — сказал Доминик, помог девушке подняться и повел по толстому ковру. — Я ничего не скажу, пока ты не сядешь.