Шрифт:
Интервал:
Закладка:
За это время несколько раз звонила Кейт — передавала неоднократные угрозы Тайкун Мэри. Однако Джуд, решившая хоть раз в жизни насладиться моментом, мысленно посылала грозное начальство подальше. Она старалась как можно чаще бывать с Лаки. Они скакали на лошадях по лугам и лесам. Сидели на балконе в театре «Позолоченная Лилия» и смотрели фильм с Клинтом Иствудом. Она даже пристраивалась рядом с Лаки в его кабинете, когда он работал с бумагами по ранчо и компьютером.
Джуд наконец-то поняла, что он не просто ковбой, какие красуются в фильмах. На ранчо он был менеджером и бухгалтером, ветеринаром и специалистом по средствам борьбы с загрязнением окружающей среды.
— Конечно, ты и сама понимаешь, — говорил Лаки на четвертый день ее отпуска, — что не сможешь похоронить себя здесь навсегда.
Они лежали в теплом стоге сена, отдыхая под лучами благодатного солнца.
— То же самое я всегда говорю себе. А что, если я уволюсь с работы? — И она затаила дыхание в ожидании желаемого ответа.
Он снял соломинку с ее спутанных волос.
— Ты не обязана это делать.
— Эгоист! — Ее разочарование невольно вылилось в гнев. — Думаешь, что уже научился читать мои мысли?
Лаки вовсе не хотел с ней ссориться.
— Я знаю только одно: когда я тебя целую, ты пахнешь, как розы, растущие у нашего дома.
Он поцеловал ее в лоб, потом в губы и шею, затем покрепче прижал к себе. Мягкие лучи полуденного солнца насыщали золотистое сено живительным теплом. И кровь Джуд закипала.
— Я знаю…
— Ну ладно. — Она захватила его волосы в кулачок. — Сдаюсь. Ты и правда читаешь мои мысли. А это значит, — она провела кончиком языка по его нижней губе и почувствовала, как он содрогнулся, — ты знаешь, чего я хочу сейчас.
— Подожди. Дай угадаю. — Он уставился на нее взглядом, полным огня. — Ты хочешь заняться со мной любовью.
Она от души рассмеялась.
— Надо же, какой догадливый!
К сожалению, вскоре настал день, когда стало ясно, что откладывать отъезд нельзя. Непреклонная Тайкун Мэри бросила ей вызов: неважно, что будет с последним номером, но если Джуд сей же час не вернется, то может сказать своей карьере прощай.
— Ты должна разобраться в себе, — посоветовал ей Лаки, когда они стояли в амбаре, окруженные запахами сена и лошадей.
Лаки привел ее сюда специально, чтобы попрощаться наедине.
— Всю жизнь мною руководил рассудок, и я была в общем-то счастлива. Пока не поехала в Вайоминг за тобой — по велению сердца.
— Знаешь, если ты и дальше будешь говорить в том же духе, я просто сойду с ума, и тебе придется меня лечить.
— Но…
Он коснулся пальцем ее губ, останавливая ее.
— Нужно время и терпение. Как говорит Бак, если долго ждать, то и яйцо научится ходить.
— И еще он говорит, что есть большая разница между тем, что хорошо звучит, и тем, что хорошо сделано, — возразила она: — И мне нравится последнее.
— Если ты хочешь освоить словарь выражений Бака, тебе надо остаться здесь по крайней мере еще на год.
— Было бы неплохо.
Он печально покачал головой.
— Неужели ты, черт возьми, думаешь, что мне не терпится глянуть на самолет, который уносит тебя в Нью-Йорк? Но так надо, — повторил он упрямо.
Он не мог объяснить ей свои страхи: позволишь ей остаться, а она потом возненавидит и его, и его ранчо. И в конце концов разобьет его сердце, вернувшись к той жизни, к которой привыкла с детства. Уж лучше поставить точки над «i» сейчас, чтобы никому не было больно.
— Я очень люблю тебя, Джуд, но…
— Тогда не отпускай меня.
— О, милая, если бы все было так просто! — Он прижался к ней лбом и тяжело вздохнул. — Я знаю мужчин, которые брали в жены горожанок, и через полгода влюбленные оказывались самыми несчастными в мире людьми.
— Это не наш случай.
Никогда он не встречал такой упрямой женщины. Он уже хотел ответить, как услышал позади голос Зака:
— Извините, что помешал, но, Джуд, если мы не хотим опоздать на самолет, нам пора.
— Я скоро буду, — ответила она, чуть не сорвавшись на крик.
— Полгода, — сказал Лаки, когда Зак вышел. Испытательный срок для их чувства. — Я буду навещать тебя…
— Ну да, — она опустила голову, — ты своего племянника и то редко навещаешь.
— Но к тебе я точно приеду.
— Обещаешь?
Ее глаза блестели от слез, в горле застрял комок. Она прижалась к нему, желая остаться рядом с ним навсегда. Но, почувствовав его непреклонность, бросилась от него прочь.
— Не провожай меня!
Лаки почудилось, что между ними пролегла пропасть.
— Хорошо. — Его голос дрогнул.
— Я вышлю тебе несколько экземпляров журнала.
— Хорошо, — повторил он.
Она смотрела на него взглядом раненого олененка, которого он подростком нашел однажды в лесу. Он вытащил из раны стрелу, выходил его, и какое-то время звереныш еще приходил на ранчо, за чудесным кормом. И вдруг прекратил свои визиты. Олененок превратился в чудесную самочку, которая уже обзавелась своим собственным семейством и не нуждалась в нем.
— Проклятье! Ты всегда знаешь, кому что надо? Только вот насчет меня ты глубоко заблуждаешься.
И Джуд выбежала вон.
— Хочешь чего-нибудь выпить? — спросил ее Зак.
Гроза, которая разбушевалась несколько часов назад, нарушила расписание самолетов, и они уже целый час торчали в многолюдном аэропорту.
Джуд пожала плечами:
— Почему бы нет?
И последовала за Заком в ближайший коктейль-бар.
Джуд потягивала белое вино, скользя безучастным взглядом по экрану телевизора.
— Опять пожары, — пробормотал Зак, наблюдая за картиной разрушений в Вайоминге.
По спине Джуд пробежал холодок ужаса. Пальцы судорожно сжали бокал.
— Лаки говорил, что пожары благоприятны для почвы.
— Не всегда. Гораздо чаще они… — Он мгновенно замолк.
На экране появилось серое лицо Лаки. У него брала интервью симпатичная блондинка — журналистка.
— Единственное, что в наших силах, — это как можно скорее убрать стога с пути пожара, — говорил Лаки. — И надеяться, что ветер изменит направление.
— О боже! — Джуд закрыла рот рукой.
Она сразу подумала о лошадях, полях, о доме, а главное, о людях. Мигом ожили все ее детские кошмары. Она выскочила из бара, опрокинув сиденье, которое с глухим стуком упало на пол.