— Вот я тебя старше на десять лет — а, заметь, с памятью у меня всё в порядке! Стареешь, подполковник… Ладно, не буду тебя интриговать. То, что Польша вступила в НАТО, ты, надеюсь, помнишь?

— В общих чертах.

— Ну вот; для того, чтобы соответствовать тамошним стандартам, уговорили американцы тогдашнее польское руководство сменить радиолокационные станции наведения самолётов — ну, знаешь, на каждом аэродроме есть такие локаторы? — с польских на американские. Чтобы, значит, рабочие частоты и системы опознавания "свой-чужой" у них были общими.

Левченко молча кивнул.

— Заметь, денег за это железо американцы с поляков не взяли. Так, попросили оплатить доставку — сущие гроши, в общем — и присовокупили сердечную просьбу к польским таможенникам не лезть в их железо. Которое, заметь, они согласились монтировать своими силами.

Левченко вопросительно посмотрел на своего шефа.

— Ну, положим…. А что здесь такого? Американцы накрепко привязывают пшеков к своей тусовке, дело, в общем-то, обычное… Я пока не улавливаю смысла.

Генерал иронично улыбнулся.

— Да-а-а, действительно, стареешь… Железяки американцы в Польшу доставляли в несколько этапов, в основном — со своих баз в Германии. Всего, как доложил Володя, шестьдесят восемь фур было для этого дела зафрахтовано. И ни одна из них — заметь, НИ ОДНА! — не проходила польский таможенный досмотр!

Левченко почесал затылок, и спросил неуверенно:

— И вы полагаете…

— Что американцы приволокли на польскую территорию не только локаторы и системы управления ими! Заметь — переоснащение польских военных аэродромов они начали с Западной Польши, с Силезии и Померании. А самые первые радары установили в Легнице — это, как ты знаешь, наша бывшая военная база — и во Вроцлаве!

Левченко подумал несколько секунд — а затем спросил:

— То бишь, вы полагаете, что НЕЧТО, погруженное в мешок с арахисом во Вроцлаве неделю назад — за полгода до этого приехало из Рамштайна?

Генерал улыбнулся и покачал головой.

— Я не полагаю. Я в этом, дорогой Дмитрий Евгеньевич, на сто процентов уверен! Но насчёт Рамштайна — это вряд ли. Скорее уж — из Вюнсдорфа или Дрездена…

Левченко изумлённо спросил:

— Откуда?

— Из Восточной Германии. Да ты не делай круглые глаза, я пока в этом не шибко уверен, но что-то мне подсказывает, что вся эта заваруха базируется на нашем разгильдяйстве — или на измене, это уж как посмотреть; и затеяна она с серьезными целями. Я бы даже сказал — с серьезнейшими! — Генерал достал сигарету, закурил, выпустил колечко дыма — а затем продолжил: — Да ты пока шибко-то не тревожься. Груз этот пока на Украине, и зачем его супостаты туда доставили — мне лично неясно. Но в любом случае — надо будет соседям осторожненько информацию слить — в части, их касающейся. С кем из контрразведки ФСБ у тебя хорошие отношения?

Левченко подумал — и затем ответил уверенно:

— Полковнику Егорьевскому я завтра намекну о том, что возможна доставка на территорию пограничных с Украиной областей радиоактивных материалов.

Калюжный покачал головой.

— Не спеши поперёк батьки в пекло! Твой Егорьевский — я его знаю — поднимет аврал и спугнёт этих ребятишек. Они затаятся на время — Украина большая! — а потом, когда шухер уляжется — рубеж и перескочат. То, что это НЕЧТО предназначено для нас — я нисколько не сомневаюсь. Я лишь пока не понимаю — для чего? И что это такое? Двести килограмм урана? Или… или что похуже? И пока мы на этот вопрос ответов не найдём — действовать надо архиосторожно! — Генерал докурил, загасил бычок — и спросил у своего зама: — Как ты думаешь, что НАМ в этой ситуации надо предпринять?

Левченко подумал, почесал затылок.

— Думаю, хорошо бы перехватить этот груз.

Генерал одобрительно кивнул.

— Молодца! И не просто перехватить, а постараться сделать это так, чтобы перевозчик этого не заметил! Чтобы, значит, отследить, кто за этим грузом в России явится, кто в нём заинтересован — и вот тогда всю шайку-лейку Егорьевскому и слить! Оптом, если получится. Вот у нас с тобой какая задача…

Подполковник одобрительно кивнул и спросил:

— Кого отправляем в Кременчуг?

— Капитана Фёдорова, капитана Панфилова; думаю, они на пару справятся.

— А Одиссей?

Генерал улыбнулся.

— А пущай едет, куда ты его в самом начале хотел отправить! В эту, как её… Евпаторию! На лечебные грязи…

Левченко отрицательно покачал головой.

— Не думаю; в него эти пассажиры стреляли — и теперь у него в этом деле есть личный интерес. Может быть, пусть вместе с нашими ребятами пошерудит?

Калюжный покачал головой.

— Ну, раз ему так неймётся самому супостата изловить — пущай ловит, я не против… Ладно, пусть наши ребята займутся этой фирмой — как ты, говоришь, она называется?

— "Ланы Полтавщины". Поля, то бишь.

— Ну вот, пусть Федоров с Панфиловым займутся этими полями, пущай этих, холера им в бок, хлеборобов с пристрастием расспросят, за каким хреном они с нашими недругами снюхались; надо будет — пусть пожёстче этих ребятишек возьмут в оборот, будет в том нужда — пусть доставят их сюда. Помнишь, как доставили тех французских пилотов, в девяносто шестом? Вот и этих ребят, которые решили поиграть во взрослые игры — надо будет либо на месте расколоть, либо — если к тому будут препятствия — вколоть азиспартам и, доставив в Москву, уже здесь их хорошенько порасспрашивать. В конце концов, мы обязаны обеспечить безопасность государства, а какими методами — это уж нам решать. На нас закон о федеральной службе безопасности не распространяется…. А Одиссею передай — пусть отследит, куда этот арахис денется, куда, стало быть, эти двадцать тонн разгрузят, кто получатель этого радиоизотопного ореха — потому как, насколько я понимаю, эти твои "поля" — подставная контора и не более того, груз они для кого-то другого получают. Сам такие штуки проделывал во времена оны…. Да, и свяжи их там как-то — пусть создадут… как это Гончаров называет?

— Информационную сеть. — Подсказал Левченко.

Генерал кивнул.

— Вот-вот, пусть создадут между собой информационную сеть. Одиссей и два капитана… хм… Ладно, пущай каверинские герои роют с одной стороны, царь Итаки — с другой. Глядишь, вдвое быстрее раскопают.

— А Егорьевский?

Генерал подумал и, недовольно поморщившись, кивнул головой.

— Ладно, поставь в известность. Но поговори с ним хорошенько! Нам авралы на границе не нужны — да и соседям, я думаю, тоже. То, что к нам прут что-то радиоактивное — это, конечно, уже ЧП, и федеральная служба должна быть об этом поставлена в известность. Не хватало нам еще одного Чернобыля на нашей территории…. Но и устраивать армейские операции с привлечением нескольких тысяч человек — дело гиблое; так ему и скажи. Пока мы ситуацию контролируем, и всю информацию будем ему сгружать — ежели он обязуется держаться в рамках договорённостей. В конце концов, если даже под этим арахисом и ядерный боеприпас схован — то вряд ли кто-нибудь хочет его где-нибудь в Белгороде взорвать; это бессмысленно, а посему — невозможно. Думаю, задумка у тех, что играют за чёрных, совсем другая. Совсем другая…