более расслабленный. Да и манера общения явно отличается от той, к которой я привыкла. Непробиваемое равнодушие сменилось пусть легкой, но все же вполне очевидной заинтересованностью, а голос вибрирует каким-то новыми, более интимными нотками.

Что за странные перемены? Мне радоваться или, наоборот, страшиться? Стоит принимать правила новой игры или лучше сохранять безопасную дистанцию? Ведь после каждого сближения с Пепловым я неизбежно чувствую себя раздавленной и опустошенной… Но, с другой стороны, вдруг лёд, наконец, тронулся, и Антон решил сделать крошечный ответный шаг мне навстречу?

Любопытство, как всегда, одерживает победу над сомнениями. После нескольких секунд раздумий я все же выключаю компьютер и поднимаюсь со стула. Раскладываю документы, с которыми работала, по местам, выбрасываю в урну ненужную макулатуру, а затем направляюсь к небольшому шкафчику, в котором весит моя легкая демисезонная куртка.

Все эти действия я проделываю под внимательным наблюдением Пеплова, который терпеливо и без лишних слов меня дожидается. Когда я беру в руку сумку, демонстрируя, что готова, парень встает на ноги и первым покидает приемную. Кстати говоря, в свой кабинет он так и не зашел. Неужели приехал в офис только из-за меня?

Мы движемся к лифтам, и наши шаги гулким эхом отдаются в длинных коридорах почти опустевшего здания. Пока спускаемся вниз, Пеплов продолжает молчать и по обыкновению увлеченно копается в телефоне, а я все не теряю надежду, что он вот-вот объяснит мне свое необычное поведение.

Однако разговоры, видимо, не входят в его планы, и, оказавшись на улице, он направляется прямиком к своему синему Порше, а я, вздохнув, семеню за ним. Это у нас уже традиция какая-то – Пеплов впереди, а я следом.

Мы садимся в машину, и я, будучи больше не в силах выдерживать эту давящую атмосферу таинственности, спрашиваю:

– Но все-таки, куда мы едем?

– Я же сказал, увидишь, – заводя мотор, отвечает Антон.

– Это как-то связано с работой? – не унимаюсь я.

– Нет.

– С личными отношениями?

– Решила сыграть в угадайку? – Пеплов окидывает меня насмешливым взглядом.

– Просто… Твое поведение сбивает с толку, – теребя край куртки, признаюсь я. – То ты меня игнорируешь, то, наоборот, забираешь из офиса и на ночь глядя везешь неизвестно куда…

– Ты боишься? – черные глаза вновь касаются моего лица.

– Тебя? Нет, конечно, – мотаю головой. – Просто мне хотелось бы понимать логику твоих поступков.

– Иногда поиск логики и причинно-следственных связей – пустая трата времени, – философски замечает Антон.

– Но только не в твоем случае, – возражаю я. – Ты ничего просто так не делаешь.

– Я не об этом. Порой мотивы одного человека могут быть совершенно недоступны пониманию другого. У всех свои стимулы и свои цели.

Я замолкаю, пытаясь осознать смысл его слов. Получается, как бы я ни старалась, я никогда не смогу в полной мере понять причины тех или иных действий Антона? От такого ответа мне вообще ни разу не легче.

– А мотивы моих поступков тебе ясны? – подхожу к вопросу с другой стороны.

– Вполне, – кивает он.

– То есть я для тебя открытая книга? – поворачиваюсь к нему всем корпусом.

– Отнюдь. Ты умеешь удивлять, – из уст Пеплова это звучит почти как комплимент.

– И чем же я тебя удивляю? – мне становится все интересней.

– Свой напористостью. Среди женщин нечасто встречается столь сильное рвение к желаемому, – поясняет он.

Это же хорошо, да? Ну, то есть в глазах Антона это больше достоинство, чем недостаток, верно? Буду думать, что так.

– Это у меня от папы, – не без гордости заявляю я. – Мама говорит, он всегда добивался поставленных целей.

– А сам он как считает?

Поверить не могу! Пеплов поддерживает со мной почти дружеский диалог! Вот это прогресс!

– Он умер, когда мне было девять, поэтому мы не успели об этом поговорить, – вздыхаю я.

– Понятно, – парень не отрывает взгляд от дороги.

– А твои родители? Они живы? – пользуясь моментом, решаю узнать об Антоне чуть больше.

– Да, – он по обыкновению немногословен.

– Вы общаетесь?

– Конечно, общаемся, они же мои родители, – отзывается Пеплов, круто выворачивая руль и направляя автомобиль вглубь просторного, обсаженного молодыми березками двора.

Всматриваюсь в окно и с удивлением осознаю, что это совсем не тот жилой комплекс, в который Антон привозил меня в день нашего знакомства. Видно, что он тоже новый, но дома более высотные и машин на парковке гораздо больше.

Мучительные вопросы так и раздирают меня изнутри, но я понимаю, что задавать их сейчас бессмысленно. Все равно Антон не ответит. Проще дождаться момента, когда я наконец уже «увижу» все своими глазами.

Покинув машину, мы с Пепловым заходим в подъезд и на лифте поднимаемся на пятый этаж. Когда он, достав из кармана джинсов ключ, принимается отпирать одну из дверей, я не выдерживаю и интересуюсь:

– А сколько у тебя вообще квартир?

– У меня одна, – коротко бросает он, заходя внутрь. – Эту я снял для тебя.

Глава 23

Ошарашенно застываю на пороге, силясь переварить услышанное. Что значит «он снял ее для меня»? Взял и оплатил аренду целой квартиры в престижном районе, чтобы что? Чтобы я просто жила здесь? Зачем?

– Чего замерла? – Антон скидывает кеды и включает свет в невероятно красивой прихожей, выполненной в черно-белых цветах. – Заходи, осваивайся.

– Я не понимаю, – на меня наваливается самый настоящий шок. – Я вообще ничего не понимаю…

– Хватит стоять в подъезде и зайди внутрь, – чуть строже повторяет Пеплов.

Его суровый тон возвращает меня к реальности и я, кое-как взяв себя в руки, шагаю в квартиру. Изысканные хрустальные бра, много света, глянцевые натяжные потолки и стильная плитка-шахматка на полу – один только коридор этого жилища вызывает во мне приступ восторга.

Антон кладет ключи на невысокую черную этажерку справа и, развернувшись, приваливается плечом к кухонному косяку.

– Давай посмелее, – не улыбаясь и глядя на меня с каким-то напряженным вниманием, говорит он.

– Хорошо, – растерянно тяну я, разуваясь, и с его молчаливого согласия принимаюсь медленно исследовать помещение.

Две комнаты с качественным евроремонтом – спальня и зал, большая современная ванная в оливковых тонах и кухня с абсолютно новым на вид гарнитуром. В квартире много воздуха, и