– Толково излагаешь, – оценил царь.

– Так ведь это вам любой охотник скажет! – продолжил Виан, закрепляя успех. – Всякий, кто беркута или кречета воспитывал, знает, что лучше всего их вообще из яйца выводить. А не из яйца, та всяко молодую птицу брать надобно. Об этом даже сам Лорад Конренц писал!

По правде говоря, имя это Виан увидел мельком на одной из книг в той самой лавке в городе. Что-то там про гусей в той книге было, Виан толком не понял что. Но решил, что раз этот Конренц писал про птиц, то уж беркутов с кречетами точно вниманием не обошел.

– Эк разумно говорит, – подивился царь, вновь усаживаясь на престол и при этом стараясь не спихнуть феникса с подлокотника. – Ну что, Сурочка, настоящая жар-птица?

Вопрос был излишним. Впрочем, фаворитка, судя по всему, его и не расслышала – она почесывала фениксу горло, а тот млел, задернув глаза белесыми пленочками. Оба, похоже, были довольны. Селиван, напротив, был мрачен и сверлил Виана неприязненным взглядом.

– Раз ты столь разумен да расторопен, – сказал между тем царь, не обращая внимания на мрачного Селивана, – то вот тебе моя воля: одарить тебя сотней серебряных клинков и отдать под твое начало всех моих царских коней. Будет теперь над тобою только Витодгар, да и я, само собой. Справишься?

– Буду стараться, царь-надежа! – Виан произнес как можно более исполнительным тоном.

– Ну, а не будешь – сам знаешь, у меня разговор короткий. Все, прочь с глаз моих, иди хозяйство принимай!

– Вот так все и вышло, – рассказывал вечером на конюшне Виан коньку. – Вишь, какой добрый сделался!

– Доброта-то относительная, – покачал головой Лазаро. – Больше власти – больше и ответственности.

– Да это я уже понял, – сказал Виан. – А все-таки как-то странно: и четырех седмиц не прошло, как я в деревне огород копал, а уже над половиной царской конюшни начальник! Этак я и до градоначальника дорасту – не замечу.

– Может, и не заметишь, – проворчал конек, укладываясь спать. – Это как повезет.

Прошло седмицы две, и Виан более или менее смирился с существующим порядком вещей и со своим новым положением. В первый вечер он, повинуясь собственным представлениям об этике, проставился в кабаке для всех новоиспеченных подчиненных, но сам сидел трезвым. В следующие дни он метался как белка в колесе, пытаясь организовать работу таких же младших конюхов, каким был сам совсем недавно. Теоретические представления он имел довольно подробные, но, как оказалось, это несколько расходилось с практикой.

Потом личные проблемы конюхов и их подопечных обрели некоторое подобие системы, и у Виана появилась капелька свободного времени. Тут до его сознания дошло, что он уже довольно давно не видел горбунка. Пару дней спустя после истории с фениксами Лазаро сообщил, что ему надо отлучиться по делам, и исчез. Виан же в этот момент как раз пытался удержать в памяти, что Салеб вывихнул ногу и надо кому-то перепоручить его работу, что недавно купленного кхандийско-брагдарского жеребца надо подковать, что у одной из кобыл по кличке Свечка что-то с правым передним копытом, а златогривый накануне, по мнению Суры, как-то странно косил на нее глазом, и теперь фаворитка боится садиться на этого коня.

Переведя дух и не обнаружив следов конька, Виан мысленно махнул на него рукой и стал проводить свободное время с пользой. Для начала он выспался, а затем вдруг почувствовал интеллектуальный голод и извлек из сундука почти всю свою библиотеку в виде двух книг. Тонкую «чернокнижную» брошюрку он все-таки оставил спрятанной на дне сундука.

«Занимательные и поучительные истории» Бабена оказались и впрямь занимательными, хоть и носившими местами неожиданно фривольный оттенок. Поучительности в них было немного, но изредка – видимо, по недосмотру автора – попадались отрывочные сведения об упоминаемых в тексте науках и о тех местах, где происходили описываемые события. Так, например, в истории про то, как один мудрец и профессор из Бодании принял за феникса степного журавлика-красавку, в двух словах было рассказано и про степи, где тот журавлик обычно живет, и про фениксов. Сравнив последнее с собственными впечатлениями, Виан решил, что неведомый господин Бабен знает, о чем пишет. Но что-то в произведении Бабена едва цеплялось за сознание Виана, как тут же ускользало, и, сколько парень ни размышлял, он так и не понял, что именно его смущает.

Изголодавшийся, как выяснилось, по книжному слову Виан, к собственному удивлению, прочитал «Истории» за один вечер, обогатившись не столько знаниями, сколько впечатлением о весьма свободной личной жизни тех, кто постигает науки. Приняв это впечатление к сведению, следующий вечер он провел довольно беззаботно и приятно, возвратившись в свое жилище при конюшнях лишь за полночь. После чего со спокойной душой смог взяться за «Страны, Соленое море окружающие», даром что частично прочитал сей труд еще до похода за жар-птицами.

Эта книга была куда тяжелее для чтения. Помимо прочего, автор использовал немало слов, в значении которых Виан не был уверен, и едва ли не больше таких, о смысле которых парень и вовсе не подозревал.

Лазаро, вывалившись из портала в раскрашенный солнечными бликами Зал аудиенций, встряхнулся и осмотрелся.

Принцесса Омелия сидела за столом, который перетащила сюда из какого-то другого помещения, увлеченно читала. Услышав Лазаро, она вздрогнула обернулась. И тут же, соскочив с кресла, бросилась обнимать конька.

– Лазаро! Как же давно тебя не было!

– Ну, ну, – успокаивал ее конек, – я тоже рад тебя видеть. Все в порядке! Не так уж долго я отсутствовал!

– Чуть меньше месяца! – воскликнула Омелия утирая рукой слезу со щеки, и тут же спросила: – Ну как, поймали феникса?

– А то ты не видела! Ты же наверняка в шар смотришь, – Лазаро прищурился и обличительно ткнул копытом в лежавшую на столе книгу, которую перед его появлением читала принцесса.

По какому-то стечению обстоятельств книга оказалась «Странами, вокруг Соленого моря расположенными».

– Ну, Лазаро! – девушка торопливо заглянула в книгу, словно сама не помнила, что читала. – Шар настроен на дворец. А другие места когда показывает, а когда и нет. Мне не всегда удается его заставить.

– Ладно, – конек тряхнул ушами, – сейчас время есть, так что я тебя поучу, как его настраивать.

– Я же не маг, – возмутилась Омелия.

– И ладно, – пожал плечами Лазаро. – Это просто, надо только иметь хорошее воображение и память. Но вообще-то твое заточение, я надеюсь, скоро подойдет к концу. И тогда… – он критически осмотрел Омелию, даже отступив для этого назад на пару шагов, – и тогда тебе придется немного приодеться.

– Хм… – принцесса оглядела себя, насколько это было возможно. – Э… Извини, Лазаро, но здесь жарко и никого нет. Вот я как-то и отвыкла… Прости, я сейчас переоденусь!

– Совсем одичала, – сокрушенно пробормотал Лазаро, глядя ей вслед.