На следующий день я проснулась знаменитой. Сам Виталий Игнатенко торжественно при всех меня похвалил, пожал руку и поставил в пример как «настоящего профессионала, который блестяще отработал, передав за два дня – внимание – сорок три, нет, простите, сорок четыре информации. Правда, это не помешало бы ему убрать меня от Немцова после того, как стало известно, что последний будет курировать не социалку, как это предполагалось изначально, а системообразующую нефтянку.

Вот тут мне и помог так вовремя полученный мобильный. Пока руководство, прямо при мне обсуждало, кого теперь в силу изменившихся обстоятельств надо «поставить на Немцова», так как «не бабское это дело – освещать проблемы нефтегазовой отрасли», я демонстративно набрала номер мобильного Бориса и попросила его откомментировать новое распределение полномочий. Он мне в этом не отказал.

Кто же мог тогда подумать, что всего несколько слов, сказанных Немцовым в телефонную трубку, на многие годы решат мою судьбу.

Итак, дамы и господа, меня все-таки «бросили» на Немцова.

Ну вот, неповторимый и непревзойденный Владимир Вольфович выступил с очередными гениальными инициативами: предложил запретить «Иронию судьбы» по причине того, что герои фильма много курят (кстати, там они еще и пьют, и (о ужас!) целуются), а также потребовал от своих однопартийцев заниматься сексом строго четыре раза в год – поквартально. Прочла и сразу вспомнила Немцова. Нет, не те знаменитые кадры, где они с Жириновскимв в прямом эфире совсем не по назначению использовали любезно предложенный им сок, а коронную фразу моего шефа, когда, отвечая на вопрос журналиста о лидере ЛДПР, он сформулировал, что «Жириновский, конечно, умный, но с клиническими особенностями».

Я только начала работать с Немцовым в качестве пресс-секретаря. Однажды мне позвонили с «Эха Москвы» и пригласили Немцова в эфир. Эфир обещал быть интересным, потому что дебатировать Борису предстояло с Жириновским. В отличие от моего шефа, мне до этого близко сталкиваться с Владимиром Вольфовичем не приходилось. Лишь однажды в мою бытность в ИТАР-ТАСС я по просьбе руководства освещала съезд ЛДПР и наблюдала Жириновского в роли вождя, вещающего с большой трибуны и срывающего бурные овации делегатов.

В положенное время мы оказались на месте. Нас, как всегда, встретили и провели в комнату, где нужно было дожидаться начала эфира. Жириновского еще не было. Немцов пообщался с Бенедиктовым и тот, радостный, куда-то умчался. Через пару минут открылась дверь и появился Владимир Вольфович. Он стремительно подошел к Немцову – так стремительно, что тот, не зная, что можно ожидать от эксцентричного Жириновского, даже как-то невольно напрягся. Но лидер ЛДПР был, видимо, в отличном настроении, поэтому протянул Немцову руку со словами, что «сока с собой сегодня не прихватил», поэтому «беспокоиться не о чем».

– Я тебя и без сока на обе лопатки положу, вот увидишь, – заявил Жириновский, гордо посмотрев на Бориса. И, быстро взглянув на меня, добавил:

– Девочку убери. Поговорить надо.

Немцову пренебрежительное «девочка» явно не понравилось.

– Никого убирать не буду. Это мой пресс-секретарь. У меня от нее секретов нет, – глядя на Владимира Вольфовича, сказал Немцов.

Жириновский явно хотел ему что-то возразить, но в это время вернулся Венедиктов, который начал объяснять Немцову формат предстоящей встречи.

Не теряя ни минуты, Жириновский быстро в два шага подскочил ко мне, взял за руку и начал тащить за собой в сторону от Немцова и Бенедиктова.

– Звать как? – громкий шепотом сказал вождь либерал-демократов мне в самое ухо.

– ??? – замешкалась я.

– Звать-то тебя как? – повторил он. – А, впрочем, без разницы. Платит он тебе сколько?

Я оторопело молчала, ошарашенная таким напором.

– Платит, говорю, сколько?

Так и не дождавшись моего ответа, Жириновский, не сбавляя темпа продолжил:

– Да можешь не говорить. Предлагаю. Иди ко мне. В два раза больше платить буду. Слышишь? В два раза больше. Вот сколько Боря платит, а я в два раза больше заплачу? Ну, чего молчишь? Думать будешь?

А ты не думай. В два раза больше. Слышишь? Обещаю.

Но и в этот раз Жириновский так и не добился от меня ответа, потому что подошло время эфира. Дебаты получились довольно бурными, а после них соперники быстро раскланялись и разбежались в разные стороны, так что начатый Жириновским разговор о моем трудоустройстве в качестве его пресс-секретаря продолжения не получил. Но от идеи сманить меня от Немцова к себе и тем самым показать, кто из них двоих круче, Владимир Вольфович, как позже выяснилось, не отказался.

Уже в Думе, периодически пробегая мимо и ни на секунду не притормаживая, Жириновский, увидев меня, начинал выкрикивать:

– Ну, решила? Все в силе. В два раза больше. Помнишь? – и мчался дальше.

Как-то раз он влетел за мной в лифт и снова начал свое «вдваразабольше». Но увидев, что я никак на это не реагирую, пошел ва-банк:

– Ты замужем? – и, видимо, по моему ошарашенному виду определив, что нет, продолжил. – Иди к нам в ЛДПР, мужа найдем хорошего. Не то, что твой Немцов. – И (через паузу) – бабник, – почему-то добавил Жириновский.

Я только и успела подумать, что при чем здесь Немцов, ведь он мне не муж, а начальник, а потом, собравшись с силами и неимоверным усилием воли сдержав смех, ответила:

– Спасибо большое, Владимир Вольфович, но я не разделяю ваших политических взглядов, так что ничего не получится.

Видимо, Жириновский посчитал разницу во взглядах серьезной причиной для отказа, потому что больше переманить меня к себе не пытался. Хотя встречала я его регулярно, потому что главной забавой телевизионщиков того времени были поединки между Немцовым и Жириновским, на которые я Бориса всегда сопровождала. Почему журналисты так любили эту колоритную пару? Да потому, что их дуэт всегда делал рейтинг. Кстати, у Владимира Соловьева, который теперь просто терпеть не может либералов, а в то время так даже и любил или, как минимум, настойчиво набивался в друзья, каждый сезон открывался поединком Бориса и Вольфовича, что стало своего рода талисманом. И когда однажды Соловьев в очередной раз договорился с нами открыть сезон, а потом ему запретили и он с этим смирился, я поняла, что это начало его заката. И теперь вижу, что не ошиблась.

Кстати, нужно отдать бессменному лидеру ЛДПР должное, но на любой сцене он великолепен. Он единственный, чье политическое шоу вот уже много лет собирает аншлаги. Что касается поединков и дебатов, то, на мой взгляд, профессионально «отработать» Жириновского и выступить с ним на равных могли только Немцов и Хакамада. Это удавалось только им, да и то только тогда, когда они не пытались играть на его поле. С Владимиром Вольфовичем противопоказана клоунада. Здесь его не обыграть никому. Я вот хорошо вижу, что этого совсем не понимает Михаил Прохоров, который почему-то все время рвется побиться с Жириновским. При этом все время ведется и, не без помощи умного Владимира Вольфовича, рано или поздно сбивается на клоунаду, не понимая, что на цирковой политической арене у нас в стране равных Жириновскому нет.