моя маленькая ручка переплетается с его. Как будто мы занимаемся этим намного дольше, чем один день.

Вечер заканчивается, наступает ночь, маленькие огоньки усеивают небо. Этот вечер заканчивается слишком быстро.

— У нас есть время еще для одного аттракциона. Возможно, я буду банальным, но как насчёт Колеса обозрения? — спрашивает он.

— Это мой любимый аттракцион. — Взявшись за руки, мы подходим к нему. Стоя в очереди, я замираю. Нет, нет, нет. Билли Мейсон стоит на другой стороне аттракциона. Патрик со своей командой вместе со всеми их подружками. Просто видеть их значит стереть все веселье вечера. Что, если они нас увидят? Что, если они скажут что-нибудь в присутствии Тегана? Думаю, я умру.

— Что случилось?

Я качаю головой.

— Скажи. Ты же знаешь, я не отстану, пока ты мне не скажешь.

Он не отстанет, а я хочу закончить эту часть разговора как можно быстрее.

— Короли и королевы Хиллкрест Хай. Я просто…Я не хочу их видеть.

Как всегда, он знает, что сказать.

— К черту их. Они все равно выглядят как идиоты.

Он прав. Билли продолжает пытаться схватить Королеву болельщиц за задницу. Патрик наблюдает за его движениями и пытается повторить их с кем-то другим. Они шатаются, как кучка неудачников. Каким-то образом наши руки разъединились, но на этот раз я хватаю его за руку.

— Идем. Мы следующие.

Как только мы оказываемся в Колесе обозрения, я полностью забываю обо всем, кроме Тегана и этого вечера. Его рука обвивает меня. Я, пока мы катаемся круг за кругом, смотрю на другие аттракционы и всех людей внизу. Чувствую себя настоящей девочкой-девочкой, это так идеально.

— Мои мама с папой любили этот парк развлечений. Они многое нам привозили с собой, когда мы были младше.

Его слова удивляют меня. Это первый раз, когда он говорит о ком-то кроме мамы или Тима.

— Могу я спросить, где он теперь? Если ты не хочешь отвечать, ничего страшного. — Я надеюсь, что мои слова не испортят наш вечер. Мы пытались избегать плохих тем.

— Обычная история. — Его хватка на мне усиливается. — Он не хотел справляться со своими обязанностями, поэтому он ушел.

Так много кусочков Тегана начинают вставать в одну картинку. Почему он так отчаянно предан и защищает свою семью. Он не позволит им снова пострадать, даже если это означает, что он сделает все возможное для них, а не для себя.

Но никаких сожалений.

— Паршиво.

Он снова сжимает меня в объятиях. Этот жест, кажется, означает, спасибо.

Слишком скоро все заканчивается, и мы выходим из аттракциона. Я понятия не имею, здесь ли еще Билли и его команда, но у меня нет времени на их поиски. Парк развлечений пустеет, аттракционы закрываются, и мы идем рука об руку к его машине.

Когда мы добираемся до машины, я пытаюсь открыть пассажирскую дверь, но Теган останавливает меня. Повторяется наш момент, как с «медведями».

Мои руки дрожат, когда Теган подходит так близко ко мне. Я, наверное, единственная восемнадцатилетняя девушка в мире, которая никогда не целовалась с парнем. Интересно, стану ли я другой? Через следующую минуту моя жизнь изменится с «до поцелуя» на «после поцелуя».

Его рука снова в моих волосах, но на этот раз он не просто заправляет их мне за ухо. Он проводит по ним пальцами. Его ладонь глубоко зарыта, покоится на моей шее сзади.

Да, я думаю, что этот поцелуй определенно изменит мою жизнь.

Несмотря на темноту, уличный фонарь освещает его так, что я могу его видеть. Кто, черт возьми, знает, что еще нас окружает: машины, люди, атомная бомба. Все, что я знаю, — есть только мы.

— Ты мне нравишься, Аннабель Ли. — Я зажата между Теганом и его машиной. Его грудь касается меня.

— Почему? — спрашиваю я.

— Потому что ты красивая…веселая… умная… дерзкая… и ты понимаешь. Понимаешь меня. Понимаешь мою семью.

Я даже не сомневаюсь в его словах. Как я могу сомневаться в том, что он говорит?

— Могу я поделиться с тобой секретом? — спрашивает он.

Я киваю.

— С самого начала я знал, что в тебе есть что-то особенное. Даже если бы я не приехал за тобой в тот первый день, ты бы все равно добилась своего. Я восхищаюсь этим, понимаешь? Что ты ничему не позволяешь себя расстроить. Что ты продолжаешь пробиваться вперед. Совсем как я.

Я хочу сказать ему, что это ложь. Что я совсем не сильная и до смерти боюсь потерпеть неудачу, но мне приятно, что он верит в меня. Что он увидел во мне то, чего больше никто не видит. И опять же, как я могу не верить его словам? То, как он произносит их, как они щекочут мою кожу и проникают внутрь, подпитывает меня. Я полна решимости и могу сделать все, что угодно.

Ничего не могу с собой поделать и облизываю губы.

Лицо Тегана медленно, слишком медленно приближается к моему.

— На этот раз я действительно собираюсь поцеловать тебя, так что, если ты не хочешь, чтобы я этого делал, тебе лучше остановить меня.

— Остановить? Ты, должно быть, сошел с ума.

— Это даже лучше, чем твой последний комплимент.

О боже мой. Я сказала это вслух? Но потом это уже не имело значения, потому что его губы оказались на моих. Они не только мягкие, какими кажутся, но и сильные. Или, может быть, поцелуй просто сильный, страстный, потому что это все, что я чувствую или знаю. Я словно тону в нем.

Когда его язык высовывается и дразнит складку моих губ, я умираю. Тону, как корабль, на дно океана. Странно, откуда я знаю, что делать, как будто я делала это раньше уже много раз. Мой рот открывается, наши языки встречаются, сначала осторожно, а затем снова с жадной потребностью. Я чувствую вкус мяты. Пахнет мылом и океаном. Вздрагиваю, когда его рука в моих волосах притягивает меня ближе к нему.

Даря и забирая, наши языки танцуют танец, незнакомый и знакомый одновременно. Когда его вторая рука касается талии, мои руки обвиваются вокруг его шеи. Я хочу, чтобы он был ближе. Ближе, чем кто-либо когда-либо был ко мне. И это правда, но затем, после одного, двух нежных, беззвучных поцелуев в мои губы, он отстраняется.

Лоб Тегана наклоняется вперед, так что он упирается в мой.

— Почему мы так долго с этим тянули?

***

Прошло несколько дней с нашего первого поцелуя. Я говорю первого, потому что… с тех пор мы часто этим занимались. Я всегда неловкая и нервная,