– Вы уверены, что этот человек – сотрудник мастерской? – продолжала допытываться Марго.

– Конечно, – небрежно ответила Майя. – Мы ведь не просто так отдали ему экспонат. Мы оформили все бумаги, как и полагается.

– Простите, а вы звонили в мастерскую? – не унималась Марго.

– Зачем? Реставратор предупредил, что починит раму в течение недели.

– Но ведь офорт могли просто украсть! – в отчаянии проговорила Марго. – Преступники ужасно хитры!

Майя одарила журналистку насмешливым взглядом.

– Не думаю, что это был преступник. Но чтобы вас успокоить, скажу: я записала номер фургона, на котором он приезжал. Я всегда так делаю. На всякий случай.

Марго и дьякон переглянулись.

– Вы очень предусмотрительная девушка, – сказал отец Андрей. – Не могли бы вы дать нам этот номер?

– Да ради бога. Только зачем вам?

Отец Андрей мягко улыбнулся.

– Я пока не готов ответить на этот вопрос. Возможно, в следующую нашу встречу я все вам расскажу.

– То есть… вы еще придете?

– Конечно. Правда, у меня в ближайшие дни очень много дел. Но как только освобожусь, сразу вам позвоню. Идет?

Майя улыбнулась, сунула руку в сумочку и достала блокнот. Быстро пролистала странички.

– Ага, нашла. Вот, держите.

Она протянула блокнот отцу Андрею. Он глянул на страничку и кивнул:

– Спасибо. Я запомнил. Скажите, Майя, а как выглядел этот мужчина?

– Ну… – Майя пожала плечами. – Он был в комбинезоне и кепке. Извинился за свой вид, сказал, что только что с вызова, ремонтировал кому-то антикварный буфет. А так… Высокий. Плотного телосложения. Глаза голубые и… – Майя замялась, подбирая нужное слово.

– Колючие? – подсказала Марго.

– Да, – задумчиво проговорила Майя. – Пожалуй, колючие.

– А нос? – нетерпеливо спросила журналистка. – Нос у него был какой?

Майя улыбнулась.

– Ну, не римский, это точно. И не курносый. Нормальный такой нос. Пожалуй, чуть длиннее, чем обычно, но это его абсолютно не портило. И еще у него был немного необычный голос… такой сипловатый, вкрадчивый.

– Он был лысый? – поинтересовалась Марго.

Майя вздрогнула. Уставилась на Марго и сухо ответила:

– Он был в кепке.

– А под кепкой? – не сдавалась Марго.

– Не знаю… Если судить по вискам… Да, пожалуй, он мог быть лысым. Знаете, в нем был шарм. Настоящее животное обаяние. Обаяние сильного и уверенного в себе мужчины, который привык брать то, что хочет. – И она посмотрела на дьякона.

«Не музей, а пансионат озабоченных девиц», – подумала с усмешкой Марго.

– Нам пора, батюшка! – Марго схватила дьякона за рукав. – У нас впереди еще два интервью. Майя, спасибо за информацию. Если будут вопросы, я вам позвоню, хорошо?

– Хорошо, – слегка удивленно ответила Майя.

– Всего доброго! – только и успел сказал дьякон, а Марго уже потащила его к выходу.

Майя задумчиво посмотрела им вслед, сняла очки и задумчиво проговорила, покусывая дужку очков белыми, мелкими зубами:

– Мужчина в рясе… Это могло бы быть забавно.

На улице Марго и дьякон быстро обсудили план дальнейших действий. Марго хотела немедленно звонить майору Синицину. Но дьякон этот план не одобрил.

– Слишком многое придется объяснять, – сказал он, хмуря брови. – Это во-первых. А во-вторых, наши доводы могут показаться ему слишком зыбкими и несостоятельными. Пожалуй, еще поднимет нас на смех.

Марго насмешливо прищурилась.

– Да вы тщеславны, батюшка. Но как же мы тогда найдем фургон? А тем более – лысого здоровяка! У нас только и есть, что номер машины.

– Я попробую «пробить» его по своим каналам, – сказал дьякон.

– А они у вас есть? – усомнилась Марго.

– Не меньше, чем у вас, – ответил отец Андрей. – Думаю, к завтрашнему утру мы узнаем, что это за фургон и кому он принадлежит. Если, конечно, номер настоящий.

Выглянувшее из-за туч солнце ярко осветило город и превратило весенний день в летний. Марго тут же сообщила дьякону, что умрет от жажды, если немедленно не выпьет холодного клубничного коктейля. В ответ дьякон предложил заглянуть в летнее кафе, пообещав угостить ее коктейлем «с пенкой», и Марго благосклонно согласилась.

В кафе они почти не разговаривали. Отец Андрей что-то хмуро обдумывал, подстегивая мысли крепким черным кофе.

Внезапно отец Андрей поставил чашку с недопитым кофе на стол и поднялся со стула.

– Я сейчас, – сказал он.

Марго видела, как дьякон подошел к киоску прессы, купил газету и вернулся к столику. Усевшись на стул, он развернул газету и прочел вслух:

– «В преддверии выставки Родченко в Москве появился маньяк, который убивает коллекционеров. Кто он и чего добивается? Возможно, он что-то ищет, но что? По Москве идет слух о непроявленных негативах Родченко, которые стоят огромных денег». – Отец Андрей отложил газету и взглянул на Марго. – Как вам это?

– Пронюхали, – мрачно констатировала Марго. – Ну, теперь завертится.

Она отпила коктейль, поморщилась:

– Не люблю журналистов.

– Весьма оригинальное отношение к коллегам по цеху, – заметил дьякон.

– Не люблю, когда эти «коллеги» лезут в мой огород. Топчут возделанную мной пашню!

– Мы еще особо ничего не возделали, – напомнил дьякон, едва сдерживая улыбку.

– У-ух, – прорычала Марго, грозно вращая глазами и сжимая в пальцах стакан. – Ну, пусть хоть один из них попадется у меня на пути.

– Один, кажется, уже есть, – сказал дьякон и показал на экран телевизора, мерцающий над барной стойкой. Марго обернулась.

– Эй, дорогуша! – окликнула она бармена и щелкнула пальцами, привлекая его внимание. – Да, да, сюда! Нельзя ли сделать звук в телевизоре погромче?

Бармен выполнил ее просьбу.

– …Таким образом, убит уже второй коллекционер, – напряженно глядя в камеру, проговорил молодой, аккуратно одетый репортер, похожий на бойскаута-аккуратиста. – У следствия нет определенного мнения по поводу того, что искал убийца. Но среди людей, увлекающихся фотографией, циркулируют слухи о неких таинственных негативах Александра Родченко. Мы встретились с директором Дома фотографии Ольгой Орловой и попросили ее прокомментировать эту информацию.

На экране появилось красивое, ухоженное лицо Ольги Орловой.

– Слухи о непроявленных негативах Родченко давно блуждают в среде коллекционеров, – обратился к ней репортер. – Что вы можете об этом сказать?