бы замечательно. Может, стоить сходить к врачу все же?

Посмотрела на телефон. Позвонить или нет. Ирма же может и позлорадствовать и люлей вставить. Точнее… Она просто скажет всю правду в лицо, не стесняясь моих чувств. Иногда очень полезно, но, возможно, не сейчас.

Убрала руку. Сразу после финала запишусь. Вот как свисток победный прозвучит, сразу к врачу! А там откладывать уже некуда будет. Последние недельки остались до пятнадцати…

Как быстро время пролетело. Сидела жевала свой драник. А потом чуть не подавилась. На горизонте появился Самсонов. Не знаю, совпадение или нет, но в последнее время он подозрительно часто оказывался в зоне видимости.

Несколько раз я даже ловила его странный взгляд, полный черноты. Это заставляло меня прятаться, бесконечно сбегать в надежде, что он не заметит. Я до колик боялась, что он узнает про меня, про ту ночь. Или, упаси Боже, про ребёнка.

Кафе было местом, где я его раньше никогда не видела. Тем более сидела я в зале, что находился в самой глубине, за самым уединенным столиком. Внутри неприятно екнуло.

Катя как-то предложила рассказать ему все. Потому что ребёнок – и его ответственность тоже. Но она просто мозги себе расплавила от любви к тренеру. Я на такое никогда не решусь.

Миша прошёл и сел ко мне спиной, а я жгла взглядом его затылок. Убрала волосы с лица, засовывая ещё один кусок драника в рот. Вся на нервах, я так волшебные минуты без тошноты растрачу впустую.

Внизу живота неприятно затянуло. Откинулась, сделала несколько вздохов и выдохов. Все будет хорошо. Ему до меня нет дела. Абсолютно. Но как же я ошибалась…

Он поднялся. Развернулся и буквально впился в меня взглядом. А потом решительно пошёл в мою сторону. В этот момент мне реально стало дурно…

Глава 28. Миша

– Миша, ты такой…

– Пошла вон.

Грудастая рыжая девка возмущённо уставилась на меня, ни на грамм не стесняясь своей наготы. Она сначала сделала вид, что не расслышала. Ещё бы, каждая из них какого-то лешего думает, что после секса я стану предлагать замужество.

Скривил лицо от отвращения и взглядом указал на дверь. Кажется, до этой дошло. Хз, как зовут ее. Да, впрочем, это и неважно.

– Но это моя квартира!

Даже так… Значит, меня сюда притащили ради вот этой? Парням придётся объяснить, что их подружек, сестёр, других баб слушать надо только тогда, когда дело не касается меня. Зло ответил:

– Тогда пошла вон из этой комнаты. Не имею никакого желания смотреть на тебя, после того как трахнул.

Наконец-то в барышне взыграла гордость. Теперь она несколько раз подумает, прежде чем уламывать кого-то поиметь ее. И весь вечер же крутилась, надоедала.

Я решил трахнуть ее только ради того, чтобы отстала. С каждой новой бабой секс приносил мне все меньше удовольствия. Мне казалось, чем длиннее список, тем дальше я от той самой рыжеволосой девки, что до сих пор не выходила из моих мыслей.

Наверное, так устроен мой мозг. Мне просто жизненно необходимо постоянно быть повёрнутый на чём-то. То страдания и алкоголь, то поиски той, что на Новый год устроила мне потрахушки с переодеваниями.

Почему-то я не сомневался, что найду ее. А потом тот случай у больницы. Девка, что постоянно раньше таскалась по моим вечеринкам, тоже не выходила из головы.

Я складывал события так и эдак, но к единому выводу прийти не мог. Что не так с ней? Ну беременна и беременна. Одевается как чучело в эти шмотки безразмерные. Не она это.

Начались соревнования. Пар немного спустился, ведь там я мог выместить все накопившееся. Феерил я знатно. Видно, причина злости тоже имеет значение. Так сказать, влияет на качество игры.

Брат смотрел на меня косо, но молчал. Я знал его секрет. А ещё знал, что творится в его женской команде. Неожиданно стал вращаться в кампании, где обитал сынок чинуши из Федерации.

Того папаша запихнул в спорт вуз, типа как подготовка к спортивной карьере. Спортивной в плане сидения в кабинете волейбольной Федерации. Так сказать, учил приходить к финишу первым.

Вот тот и думал, что если будет унижать меня и тех, кто связан со мной чём-либо, то заимеет дополнительные баллы в компании. Я б прогнал его, но, к сожалению, информация, что вырывалась из его поганого рта, была весьма ценной.

Так я первым узнал про Ирму. Да… Мне бы стало ее жалко, если бы… Хотя нет. Мне действительно было ее по-своему жаль. Потому что стерва должна была оставаться стервой. А ее, походу, подбило.

Но это все лирика. Со временем я понял, что меня до рези в глазах интересует, сделала ли та девка аборт. Точнее, Маргарита. Рита Солнцева, что теперь обросла весьма забавными рыжими кудряшками.

Ей шло. Частенько наблюдал за ней, рассматривал и гадал. Оставила ли она ребёнка? Срок-то, поди, уже не то чтобы маленький. На таком идут на первый скрининг. Откуда я это знал?

Как-то с неделю назад ко мне в дверь постучались. Я как раз инфу собирал по Солнцевой. Маргарита. Кажется, я ещё никогда не трахал Маргарит. Хотя я разве я когда-нибудь интересовался их именами?

– Миша, можно?

В дверь зашла Вероника. Сияющая, хоть и немного бледная. На ней было светлое шерстяное платье, которое ей на удивление шло. Мог бы поклясться, что я впервые видел ее такой… живой.

Я ничего не ответил, но даже пискнуть не успел, как она, совсем сдурев, очевидно, влетела в комнату и… Обняла меня?! Да ладно! Но отрывать ее от себя не стал.

И тут неловкая ситуация сменилась ещё большей тупостью. Рыдая, она забубнила:

– Спасибо тебе огромное! Ты даже не представляешь. Ты мне жизнь спас, ты ребёнку моему жизнь спас! Я поехала к тому врачу, и она помогла! Миша, я на днях впервые в жизни была на скрининге! Мы с твоим отцом были на скрининге! Мы видели твоего братика, Миша! Живого! Ручки, ножки…

Она отлепилась и сунула мне под нос фото. На нем, на чёрном снимке узи красовался головастик. Крошечный человечек, и я пропустил удар. Пялился на него, не сильно вникая в радости мачехи.

Ребёнок. Он реально на него походил. Такой маленький, вот там рука торчала. Он словно пытался ее вверх взять. Губы даже видно! Почему-то где-то в районе сердца треснуло.

Кое-как я поздравил Веронику и выпроводил. Был ли я за них с отцом рад? Наверное. Но все мысли теперь