Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Тетя Ира говорит:
– Замечательное ваше дело!
Тетя Женя говорит:
– Вы слышите? Мой ребенок смеется.
Тетя Нюша говорит:
– Зашли бы в гости. Я для вас свежей рыбы нажарю.
Монтер отвечает:
– Я рыбу люблю. Но нас ждут в другом доме.
И он уезжает в своей машине.
Я смотрю вслед и думаю: «Вот бы мне ездить в такой машине! Я несся бы во весь дух по улицам. Я просил бы шофера: „Скорей! Скорей!“ Мы обгоняли бы все машины. Даже, может быть, пожарную машину. И люди бы, глядя на нас, говорили: „Смотрите! Смотрите, монтеры едут! Удивительная у них профессия!“»
Раньше Петя и Вова сутулились, не причесывались, не так ложку держали, ходили чумазыми, съезжали по перилам, визжали на уроках, приносили в класс кошку, запирали ее в шкаф, она оттуда мяукала, а они смеялись, хотя ничего смешного тут не было.
Многие так и остались сутулыми. На всю свою жизнь. Многие так и остались визгливыми. До конца дней своих. Многие ложку всю жизнь не так держат. Многим почти что сто лет скоро будет, а все ловят кошек, как маленькие. Таких, правда, не очень много. Но и не мало. Их, в общем, достаточно.
Раз достаточно, значит, хватит. Так Петя с Вовой решили.
Они стали в игру играть. В обыкновенные фантики. Примерно так:
– А ну, Петя, давай-ка мне фантик! Ты только что был сутулым.
Или:
– Вова, пойди вымой ухо. Оно у тебя все в земле. Давай фантик.
Или:
– Ну-ка, брось кошку и фантик давай!
Или:
– Ну-ка, иди сюда. Глянь-ка в зеркало. Видишь?
– Я ничего не вижу, – говорит Петя.
– Ты не видишь, что ты лохматый?!
– Ага, теперь вижу, – говорит Петя.
– Давай фантик, – говорит Вова.
– Сколько?
– Пять штук.
– Много.
– Тогда три.
– Бери.
Вот так все просто и дружно! Тут одного фанта мало. Раз человек весь лохматый. Но пять фантов много. Тут нужно условие. Сколько за что фантов брать. За двойку не то что пять, десять фантов мало. А то и все одиннадцать.
Иногда так бывает:
– Ага, ты хотел побежать за кошкой, давай, давай фантик!
Тут фантик не полагается. Мало ли что он хотел! Мало ли кто что хочет. Он же не побежал. В чем же дело! Это уже не по правилам.
Конечно, у них были споры. А как же! Без этого не бывает. Но они ни разу не дрались. У них мысли такой даже не было. Из-за каких-то фантиков!
Спору нет – фантик не чудо.
Но что-то такое особое. Простая цветная бумажка. И все. Но не в этом дело.
Ребята ложку держать стали правильно. Они умываться стали по пять раз в день.
Они перестали сутулиться.
Они кошек стали не замечать.
Они визжать прекратили.
Они перестали ходить лохматыми.
Хотите – верьте, хотите – нет!
Принес я в класс ежа. Никуда его не вытаскиваю. Сидит он в сумке. Никто про него не знает. Вдруг учитель говорит: «Что это такое?» Я говорю: «Еж». – «Где еж?» – спрашивает учитель. «Здесь», – говорю. А он говорит: «А вообще я не тебя спрашиваю. Я Мишу Галкина спрашиваю» – и на доску показывает. «Это существительное», – говорит Миша Галкин. «Правильно, – говорит учитель, – а ты выйди с ежом!»
У Пети был замечательный обруч. От старой бочки. И был замечательный крючок. Таким крючком если гонять такой обруч, он ни разу не упадет. Сколько хочешь гоняй, всем на зависть.
Петя очень гордился обручем. И очень гордился своим крючком. Ему предлагали за обруч перегорелую лампочку. Лампочку можно было бросить на стенку – и она хлопнет.
Но он не соглашался.
В конце концов он согласился отдать свой обруч за лампочку. А крючок он отдал просто так, в придачу.
Петя взял лампочку и трахнул ее об стену.
А Костя отнес обруч с крючком в школу и сдал на металлолом вместе с другими железными вещами.
В день рождения папа подарил Алеше ручку с золотым пером. На ручке были выгравированы золотые слова: «Алеше в день рождения от папы».
На другой день Алеша со своей новой ручкой пошел в школу. Он был очень горд: ведь не у каждого в классе ручка с золотым пером и золотыми буквами! А тут учительница забыла дома свою ручку и попросила на время у ребят. И Алеша первый протянул ей свое сокровище. И при этом подумал: «Мария Николаевна обязательно заметит, какая замечательная у меня ручка, прочтет надпись и скажет что-нибудь вроде: „Ах, каким красивым почерком написано!“ или „Какая прелесть!“. Тогда Алеша скажет: „А вы взгляните на золотое перо, Мария Николаевна, самое настоящее золотое!“»
Но учительница не стала разглядывать ручку и ничего такого не сказала. Она спросила урок у Алеши, но он его не выучил. И тогда Мария Николаевна поставила в журнал двойку золотым пером и вернула ручку.
Алеша, растерянно глядя на свое золотое перо, сказал:
– Как же так получается?.. Вот так получается!..
– Ты о чем, Алеша? – не поняла учительница.
– О золотом пере… – сказал Алеша. – Разве можно ставить двойки золотым пером?
– Значит, сегодня у тебя не золотые знания, – сказала учительница.
– Выходит, папа подарил мне ручку, чтобы мне ею двойки ставили? – сказал Алеша. – Вот так номер! Какой же это подарок?
Учительница улыбнулась и сказала:
– Ручку тебе папа подарил, а сегодняшний подарок ты себе сам сделал.
Леня делал уроки, решал задачу. И поставил в тетрадке кляксу. Стал искать промокашку. Ходил-ходил по комнате и в кухню зашел. И забыл, что ему было нужно.
«Зачем, – думает, – я в кухню пришел?» Заглянул в кастрюльку, чтоб вспомнить, – никак не вспомнит! Сел Леня на табуретку и думает. А в голову разные мысли лезут. О том, как он летом в пруду купался. О том, как собака его укусила. И другие ненужные мысли. Вернулся искать промокашку в комнату. Ходил-ходил по комнате. И опять в кухню зашел. И опять забыл зачем. Потому что о лете все думает. О том, как в пруду купался. Как собака его укусила. В кухне бабушка суп варила.
Бабушка говорит ему: