После третьего раза я понял, что тут что-то не так — ну не могли обычные бандиты быть такими фанатично-преданными.

— Да пойми ты, сдох уже ваш хозяин! — проорал я в лицо трясущегося от мелкой дрожи Костика.

— Хозяин жив, я чувствую.

— Что? — переспросил я, но он опять замолчал, только лишь с дрожью и с ужасом в глазах смотря на меня.

Я понял — это опять магия. Только она могла заставить стать этих отморозков настолько стойкими, защищающими своего господина до последнего. А обмолвка Костика лишь подтвердила мою догадку. Не знаю, может быть если бы я провозился тут неделю, или, может быть, месяц, раз за разом дробя им все кости, а затем возвращая им здоровье зельем жизни только лишь для того, чтобы продлить их мучения, я и смог бы чего-то добиться, но делать этого я не хотел — ведь несмотря на то, что я признавал необходимость пыток в этом случае, тем не менее удовольствия мне это не доставляло. Сначала поищу другие пути.

Приняв это решение я произвел последние два выстрела, обрывая жизни убийц и, освободив тела от наручников, по одному подтащил из к выходу, чавкая по крови, залившей весь пол. Затем подогнал заранее приготовленную тачку и отвез тела к могиле, вырытой среди густых кустов.

Сняв всю окровавленную одежду, закинул её в гараж, туда же отправился и плеер. Затем залил всё внутри гаража бензином, бросив канистру там же, у одежды и тачки. Умылся, поливая себя водой из запасенных бутылей, побросав их после этого к остальным вещам в гараж, оделся и пошел закапывать могилу.

Разровняв землю, я попытался как можно тщательнее всё замаскировать, укрыв все следы собранными вокруг опавшими листьями, подсвечивая себе в наступившей темноте ярким лучом фонаря, а после этого вернулся к гаражу. Бросив спичку в ручеек бензина, что струился из него, я отправился к машине, оставляя за собой яростно ревущее багровое пламя, рождающее густые черные клубы дыма, пропадающие где-то вверху, во мраке ночи.

Сделав большой крюк, я приблизился к городу далеко в стороне от той дороги, что вела к бушующему сейчас где-то пламени, остановившись немного не доезжая самой окраины. Протерев какой-то тряпкой всё, чего я мог касаться, я направился к городу, предварительно запомнив номера машины — именно с этого я решил начать свои дальнейшие поиски. Попробую обратиться к уже знакомому мне детективу со связями среди полиции, возможно он поможет мне отыскать владельца автомобиля, что даст мне направление дальнейших поисков пути, ведущего меня к логову мага.

Вот и ещё один весомый довод в пользу того, что выиграть бой, что должен состояться уже в понедельник, мне просто необходимо. Я, кстати, к этому времени уже узнал, с кем мне предстоит провести поединок — как оказалось шумный и наглый здоровяк был мастером спорта по боксу, а помимо этого ещё и известнейший в прошлом криминальный авторитет, ставший сейчас вполне легальным бизнесменом. Так что завтра мне предстояло хорошенько подготовиться к будущей схватке, на подготовку оставалось всего два дня.

И вот наступил первый день тренировки. Как я надеялся, мана должна мне помочь мне в предстоящей схватке — использую её незадолго до боя. Как я уже выяснил, мана, поступившая в организм, долго там не задерживалась, всеми силами стремясь вернуться в окружающий мир. И для того, чтобы даже не задержать, а лишь замедлить её убывание, необходимы были усилия по концентрации на этой задаче. Это тоже было одной из частью моих тренировок, но пока мои успехи были весьма скромными, так что придется употребить зелье перед самым боем. А вот поможет ли оно или нет — я сейчас выясню.

Впрыснув с помощью пипетки в себя дозу самого слабого зелья маны, я представил, чего я хочу — стать быстрее. Я как можно ярче представил в своей голове образ того, как весь мир вокруг меня замирает — колышущаяся занавеска застывает, едва-едва перемещаясь в ставшем густым, словно прозрачнейшая вода, воздухе, все звуки уходят далеко вниз по октавам, превращаясь в басы, а секундная стрелка часов, резко прыгающая по делениям, еле ползет. Ярко всё это вообразив, я подбросил в воздух карандаш и плеснул в образ маны.

Мир замер. Карандаш, глянцево блестя в свете пробивающего луча солнца, неподвижно застыл в воздухе. Секундная стрелка так и замерла между делениями, а звуки исчезли все до единого. Мертвая и неподвижная тишина продолжалась долю секунды, а потом всё вдруг резко вернулось — карандаш со стуком упал на пол, часы затикали, отмеряя секунды, а колыхающаяся под легким ветерком из открытого окна занавеска всё так же бросала смутные тени на стену комнаты.

Маны не осталось совершенно. Многовато я вбросил, да ещё и за один раз. Придется вспомнить свои упражнения по поддерживанию в воздухе левитирующего предмета и стараться подавать ману в образ постепенно, стараясь силой потока удерживать одинаковую скорость замедления мира вокруг меня. Ну, или моего ускорения по отношению к миру — тут уж как посмотреть.

Почти весь день, прервавшись только на то, чтобы сходить на занятия самбо, да на быстрые перекусы, я тренировался в освоении ускорения. Выходило плохо. Мир то замирал почти неподвижно, то, резко ускорившись, начинал двигаться почти с обычной скоростью, а бывало я и вообще терял концентрацию и заклинание переставало действовать, вышвыривая меня из ускорения.

Вечером я озадачился ещё одной проблемой — ведь помимо того, чтобы мир вокруг меня замедлялся, мне и самому надо было уметь двигаться в нем быстрее. А то ведь сейчас я, несмотря на то, что всё вокруг себя замечал, но и сам был подобно мухе в киселе — мышцы просто не могли успеть за моей возросшей реакцией. А мне ведь в предстоящем поединке потребуется не только замечать удары, но и успевать от них уклониться. Да и самому ударить так, чтобы поставить в поединке окончательную точку, для чего тоже нужна была скорость выше обычной. Как это сделать, мне и предстояло выяснить.

Остаток этого дня и весь следующий я провел, пытаясь подобрать наилучший вариант, который позволил бы мне победить. Хорошо хоть у меня были зелья жизни — я уже три раза умудрился сломать себе руку, колотя по недавно приобретенной груше, повешенной в свободной комнате. И это с бинтами на запястьях. А вывихов было и не перечесть сколько.

Так, в тренировках и подошло время, когда мне пора уже было отправляться в зал, где меня ждала встреча с мастером спорта по боксу. И хоть у меня был свой туз в рукаве в виде маны, свои шансы я оценивал весьма невысоко — всё же умело пользоваться новыми навыками я так и не успел научиться. Так что шанс на мою победу был где-то один из десяти. Но попробовать я должен.

— Здорово, тюлень, — с ходу поприветствовал меня наглый здоровяк. — Ладно, так уж и быть, я не буду тебя сегодня бить, если извинишься. Ну и деньги я, конечно, забираю.

Интересно, за что я должен был извиниться, начала было задумываться я. Но, впрочем, не об этом сейчас надо думать.

— Деньги мне и самому пригодятся. Ты свои привез? А то мне как раз сегодня надо пару сотен тысяч, так что было бы кстати.

— Ну видишь, я ему предлагал, — обратился он к Евгению Владимировичу, стоявшему рядом с ним, а затем повернулся ко мне