– Вероятности распределены соответствующе, – добавил Доминга, лучший, по мнению многих, предсказатель Тайного Города. – Аркан наложен мастерски, так что даже я не могу выделить зону наиболее вероятного нахождения Ризныка.

– Проблема в том, что всё происходящее может оказаться отвлекающим маневром, – задумчиво произнес Сантьяга, без удовольствия разглядывая хаос несметного числа откликов.

– Комиссар? – удивился Тамир.

– Мы бросим все силы на поиск Ризныка, а совсем другой чел, который в настоящее время продолжает оставаться под наблюдением, пойдет и совершит задуманное, воспользовавшись тем, что мы заняты, – торопливо объяснил «ласвегасу» Ортега. – Это же очевидно.

– Так же, как то, что другого следа у нас нет, – подытожил Сантьяга, небрежно постукивая по столешнице пальцами. – Так что пойдем по этому. – И перевел взгляд чёрных глаз на Ортегу. – Будем исключать ложные отклики вручную.

– В Москве?

– Да, начнем с Тайного Города.

* * *

Москва, площадь Краснопресненская застава,

15 июня, среда, 10:11

Ива не ошиблась: выбранный ею фургон прекрасно, если не сказать – идеально подошёл для решения стоящих перед юными хванами задач. Его размеры и скорость позволяли водителю уверенно чувствовать себя в плотном городском потоке, тонированные окна не пускали внутрь посторонние взгляды, а на светлом – так требовал закон – лобовом стекле был установлен артефакт морока, демонстрирующий любопытным не четырехрукого Бодо за рулем – майка «Рублю зелень!», бейсболка и подозрительно торчащие вихры, а пожилого шофера в синей форме, белой рубашке и фуражке с коротким козырьком. Если верить показаниям того же артефакта, правое пассажирское сиденье было свободно, а в действительности в нем развалился, задрав на торпедо ноги, Скар.

Салон же полностью принадлежал Иве. Ну, кроме большого ящика с оружием и боевыми артефактами, установленного так, чтобы до него могли дотянуться все желающие. Ящик разместили в начале салона, а прямо за ним следовало удобнейшее кресло, в котором уютно устроилась девочка, и уже далее – длинный стол с несколькими мониторами. Модернизированный в Тиградком компьютер работал с артефактами напрямую, что позволяло оператору активизировать устройства и управлять магическим воздействием без чтения заклинаний.

В настоящий момент «Шевроле» прижался к обочине напротив выхода со станции метро «Улица 1905 года», а оба близнеца внимательно изучали автомобильный поток.

– «КамАЗ» ищем?

– Дубина, ты же в «различителе»!

– Забыл, – осклабился Бодо.

– Хуже Шапки.

– За языком следи.

– Оба хороши, – язвительно заметила Ива.

– Тебя не спрашивают.

– Тебя не спрашивают.

– Машину не проспали?

– Вот она!

Движущийся в сторону Звенигородского шоссе «КамАЗ» ничем не выделялся среди других грузовых автомобилей: рыжая кабина, зелёный кузов, эмблема строительной компании на дверцах… ну разве что был немного чище, чем все привыкли видеть самосвалы. Однако тёмные очки на носах близнецов не только защищали глаза от солнца, но и позволяли смотреть сквозь наведенный морок, и потому хваны видели не «КамАЗ», а защитного цвета «М35», в кабину которого набилось не менее пяти дикарей.

– Не вздыхай, денег не будет, – недовольно велел Шкварка прижатому к дверце Йоге.

– Это зевать нельзя, – припомнил Натуга.

– Не зевать, а чихать, – уточнил Мотыга. – А навы выше предрассудков.

– Выше чего? – изумился Коряга. От кого-кого, но от Мотыги уйбуй столь замороченного слова услышать не ожидал.

– Это когда боятся несуществующего, – пояснил боец.

Коряга сделал финт глазами, засунул сбившийся хохол за ухо и пробасил:

– Мля, дебилы, свистеть нельзя, в реале. Все знают.

И недовольно покосился на рулящего Натугу, которому уже трижды замечали на предмет высвистываемого мотивчика.

– Если я свистеть не буду, то усну на фиг, – признался тот. – Я устал.

– Не ты один, дубина.

– Но я рулю, а вы спите!

– Кто спит?

– Йога!

– Не вздыхай, – вновь велел Шкварка, однако прижатый к дверце Йога лишь губами во сне причмокнул да пустил слюну.

Потому что ночь прошла трудно.

Сначала победивший ужасного грифона Мотыга долго собирал разбежавшихся сородичей. И если храбрый уйбуй, Шкварка и Натуга обнаружились на территории склада – попасться на глаза сторожей или под видеокамеры дикари, к счастью, не успели, – то несчастного Йогу дикарям удалось отыскать лишь через три часа. У станции метро «Профсоюзная». Боец забаррикадировался в лифте многоэтажного дома и планировал убивать каждого, кто попытается ворваться в импровизированный бункер.

Но это было через три часа.

Тогда же Мотыге чудом удалось убедить найденных сородичей, что кошмарный монстр больше не представляет опасности, и медленно, шаг за шагом, вернуть к грузовику. Где Шкварка предложил изрубить отмасштабированное чудище на куски и бежать, пока другие не явились. Идея показалась настолько замечательной, что Мотыге пришлось пригрозить расхрабрившимся дикарям станковым пулеметом и так оформить конструктив. Поскольку время поджимало, опомнившийся Коряга напялил на Шкварку и Натугу защищающие от уменьшающего заклинания перстни, заставил связать валяющееся без сознания чудовище и загрузить в кузов хотя бы несколько коробок с телефонами. Затем Шапки покинули склад, покружили по городу, постоянно названивая Йоге, вытащили его из лифта, успокоили нервы тремя бутылками виски и шумно обсудили дальнейшие шаги. Точнее – шаг. Единственный возможный – ехать к Урбеку, а Урбек что-нибудь придумает.

И Шапки поехали.

– Так почему свистеть нельзя? – неожиданно заинтересовался Натуга.

– Потому что денег не будет.

– А они типа есть? – оживился боец.

– У навов всегда есть, – хмыкнул Шкварка. – А если нет – им шасы дают.

– У меня нет, – пожаловался Натуга, давно пропивший свою долю и потому подбивающий сородичей вскрыть общественную заначку. – А я нав.

– Поэтому мы едем к шасу.

Несколько секунд дикари обдумывали неожиданный вывод, вроде даже Йога проснулся, после чего Мотыга, который получил имя за общеизвестное мотовство, приступил к осторожным расспросам:

– То есть Урбек нам должен денег дать обязательно?

– Просто так? – уточнил Натуга.

– Много? – причмокнул, как во сне, Йога.

– Он ведь шас, а мы – навы, – уверенно ответил Шкварка. – Даст, зараза, как пить дать – даст.

Фраза объяснила всё, и взоры переместились на уйбуя.