– Там трав до тысячи разных видов. Это было так утомительно, теперь мне нужна толстенная книга для всего этого.

Немного странным казалась такая легкая раскованность полненькой ведьмочки, скорее всего так на нее подействовало путешествие.

– У меня был Серский лес, – поделилась я.

– Вот повезло…

– Покормила комаров? – встрял Тори.

– Это что? Лина в этом платье ходила по лесу? – спросил Ликус, смотря на проходящую мимо нас Лину.

– Ничего ты не понимаешь в моде, – фыркнула девушка и поторопилась в общежитие, размахивала по дороге своей корзиной, где лежало всего с десяток травок. Нога у нее уже не болела – снова на своих каблучках.

– Мода такая кусачая, – поддел Ликус. Имел он ввиду платье, испачканное в грязи и разорванное неровными кусками ткани.

– Это работа умертвия, – донеслось от белокурой принцессы.

– Ты видела умертвие и ничего не рассказываешь? – не поверили друзья.

– Какое оно было?

– Насколько высокое?

– Насколько разложившееся?

– Как пахло?

– В виде кого было?

– Ты его уложила?

– Или ты визжала как девчонка?

– Она и есть девчонка!

Перебранка троих слегка озабоченных студентов развеселила меня и все мои тревоги попросту улетучились.

На дворе стоял душный апрель. Зелень уже появлялась и вокруг было почти лето. В общем, погода в этом мире почти не отличалась от моего мира.

Несколько недель назад мы вернулись с практики и все ведьмочки тут же отправились праздновать в таверну «У Мэри». Я отказалась, сославшись на усталость. На самом же деле я попросту не могла отойти от того чувства паники, что охватило меня рядом с демоном. Как глупо и ожидаемо.

С того дня я видела Магистра Стоулиша только на занятиях по бытовой магии, дополнительные мне заменили работой в группах с магистром Норондом и парнями с боевого. Парни радовались как дети моему возвращению в боевые пары. Да и я радовалась. Сколько бы не говорила, что тянет к лесу и травам, зельеварению и подобным вещам – физической нагрузки и простого общения с парнями мне не хватало. Девушки были дружелюбны и приятны, но со многими натянутые отношения так и остались, хотя я не делала каких-либо шагов к сближению. Мне хватало Лины и Лары, а иногда и Милы.

О произошедшем в лесу нужно было поговорить с куратором, и я прекрасно это понимала, но как только я решалась это сделать – меня кто-нибудь отвлекал и это происходило постоянно, сбивало с настроя и с мысли. Иногда сам магистр направлялся с намерением все выяснить – это я видела по его глазам, однако и у него это не получалось ввиду повышенной занятости и популярности среди студентов. Так мы и «разговаривали».

Как-то на занятии после бытовой магии я решилась сдать предмет досрочно, как и договорилась с магистром – мне отказали. Магистр Стоулиш сообщил, что не стоит мне выделять себя среди других, даже если сила через край бьет. Через несколько дней магистр добивался от меня заклятия, которого в книге не было, но по его словам оно являлось простейшим. Не получив от меня ничего, магистр попросту выгнал из аудитории. Я пребывала в смешанных чувствах, потому что не понимала происходящего. Вот только все прекрасно, а буквально на следующий день я уже нетерпеливая выскочка, заставляющая его раздражаться только от своего присутствия.

– Может ты его чем-то задела? – гадала Мила, устроившись на скамейке в парке, и грелась на солнышке. Хотя, как по мне, это солнце сейчас могло сжечь.

Я расхаживала около скамейки по брусчатой дорожке и не могла понять причин внезапной перемены отношения ко мне. Даже после практики он не выражал такого негативного отношения: помогал на занятиях, даже если я забегала вперед с заклинаниями и плетениями. А теперь на каждом занятии придирался к мелочам и постоянно задевал своей насмешкой. К насмешке я уже привыкла давно, но все вместе это выглядело так раздражающе, что сегодня я чуть в глаз ему не заехала.

– А может ему не нравятся зазнайки? – предположила Лара, поедая пирожок.

– Он сам мне до практики предложил сдать экзамен заранее, а потом передумал? Это вообще нормально? – возмущалась я.

– А как у вас с ним? – отвлеклась от меня Мила и переключилась на Лину. – Вы нормально общаетесь?

– Мм, – не поняла Лина. По ее глазам стало понятно, что подруга не здесь мыслями. Какая-то слишком задумчивая сегодня. В таком поведении не хватает еще ноготь погрызть. Именно так делала Поля, когда была в чем-то виновата. Но Лина-то была чиста.

– Ну вы же вроде как встречаетесь со Стоулишем, – продолжила Мила, развернувшись лицом к подруге. – Вы уже целовались?

– Ч-что? – не поняла или сделала вид, что не поняла Лина.

– У вас же как-то развиваются отношения? – не отставала Мила, Лара повернулась к Лине и даже я остановилась на середине своего небольшого пути туда-обратно. Подробности меня внезапно сильно начали интересовать.

«Просто любопытство», – мысленно оправдала свой порыв я.

– У нас все хорошо, – капризно ответила Лина и, спрыгнув со скамейки, удалилась прочь.

– Что это с ней? – ошарашенно спросила Лара и тут же придвинулась на место Лины и притянула меня на свое.

– Может не все так хорошо у них? – предположила я, забирая предложенный пирожок из рук Лары.

Пожалуй, Лара стала моей подругой. Я даже подумывала рассказать ей кто я есть на самом деле, потому как иногда задавая вопросы, я не осознавала, что для других это может быть элементарным знанием. А еще потому что меня тяготило скрывать от нее подобное.

– А может она торопилась на свидание, – кивнула в сторону выхода из академии Мила. У ворот стоял магистр Стоулиш и Лина, садящиеся в повозку. Каждый раз, видя это, я раздражалась, меня использовали, хотя это и не было необходимо. Или это раздражение от чего другого? Нет, точно из-за использования.

Просидев почти до заката солнца, мы втроем направились в столовую.

– А вы уже выбрали фамильяров? – неожиданно спросила Мила.

– Зачем? – не поняла я, садясь за стол.

– Так завтра мы варим зелье для привязки фамильяров, – ответила Мила и села напротив меня.

– А вы уже выбрали? – спросила я. Совсем забыла о фамильярах с книгой о добытых в лесу растениях. Ведь в конце первого года ведьмочки привязывали к себе фамильяров путем распыления над ними зелья. Как я поняла из книг и рассказов, можно было взять любое животное. После привязки животное должно было находиться рядом с хозяином для укрепления связи. А когда я спросила, могут ли фамильяры говорить, на меня посмотрели, как на сумасшедшую и рассмеялись. Кстати это была Лара. Потом она добавила, что после долгой привязки, в несколько лет, фамильяр мог чувствовать эмоции хозяйки и говорить с ней, но только с ней. И только через промежуток времени при сильной привязке. А я-то уже обрадовалась.